– Спасибо, дорогой, – сказала Реджина, легко поцеловав его в щёку.

– Как знать, возможно, этот мистер Кроу не оправдает её ожиданий, – сказал Балтус.

– Его зовут мистер Крейн, дорогой. И я бы на это не рассчитывала.

Катрина встала с того места, откуда подслушивала. Довольная тем, что выиграла этот семейный спор, она отправилась искать своего Вольтера.

Глава шестая

ДНЕВНИК КАТРИНЫ ВАН ТАССЕЛ

Мать Катрины суетилась на кухне, готовя блюда к ужину, когда туда ворвалась Катрина с таким видом, будто за ней гнался сам дьявол.

– Мама! Посмотри на моё платье! Прямо здесь, – воскликнула она в панике, повернувшись, чтобы продемонстрировать складку на спине. – Я не могу носить его в таком виде; что мне делать?

Реджина и Мэдлин, которая иногда помогала матери Катрины на кухне, оторвались от своих занятий и нахмурились.

– Иди сюда, я взгляну поближе, – сказала Реджина, осматривая спину платья Катрины. – О, всё хорошо, Катрина. Надень красный пояс; он скроет складку и будет красиво смотреться с платьем. Иди наверх и повяжи его; потом вернись сюда, я проверю, как он смотрится, – добавила Реджина и отвернулась, продолжив раскатывать тесто для пирогов, когда Катрина побежала наверх.

– Похоже, мисс Катрина влюбилась в нового школьного учителя. Неужели между ней и Бромом испортились отношения? – спросила Мэдлин, раскатывая другой кусок теста.

– О, даже не знаю. Мне кажется, это просто безобидное увлечение. Он новенький и много знает о мире, ты же знаешь, как это бывает. У нас в городке редко, если вообще когда-либо, появляются новые люди, – сказала Реджина. Катрина слышала разговор матери и Мэдлин из спальни наверху. Иногда она оставляла дверь открытой, чтобы подслушивать при необходимости.

– Я слышала, до сих пор не было ни одного вечера, когда мистеру Крейну приходилось заботиться о себе самому. Его пригласили в каждый дом Сонной Лощины, и все домохозяйки в округе кормили его до отвала. Думаю, они хотят хорошенько к нему присмотреться, чтобы понять, будет ли он хорошей партией для их дочерей, и, судя по всему, мистер Крейн не возражает, – сказала Мэдлин смеясь. Она знала обо всём, что происходило в Сонной Лощине. – Ван Ирвинги сказали, что у мистера Крейна чрезвычайно большой аппетит, что меня удивляет, ведь он такой стройный мужчина. Миссис Ван Ирвинг сказала, что он съел не только второе, но и третье блюдо, и всё же у него нашлось место для двух кусков пирога. Он набил себе живот, как рождественский гусь! – добавила она, рассмешив Реджину.

Катрина качала головой, слушая их разговор. Она начинала беспокоиться. Меньше всего ей хотелось, чтобы Мэдлин разнесла по городу слух о том, что она заинтересовалась мистером Крейном. Катрина не хотела задеть чувства Брома, тем более что она не совсем понимала, что к нему чувствует. Всё было именно так, как говорила её мать. Катрина была рада познакомиться с кем-то новым и необычным, и особенно с тем, у кого с ней много общего.

– Ну, возможно, он принимает все эти приглашения из-за любви к еде, а не потому, что ищет невесту, – сказала Реджина, смеясь.

Какой бы ни была причина, Крейн согласился прийти к ним на ужин в тот вечер, и Катрина знала, что её мать не даст гостю уйти голодным. Она приготовила ростбиф, а также жареную курицу, фаршированную оливками и чесноком, свиные отбивные с зеленью, свой неизменный золотистый картофель и морковь в масле, а также брюссельскую капусту с беконом, зелёную фасоль с дроблёным миндалем и несколько дополнительных буханок хлеба. Не говоря уже о трёх разных пирогах: тыквенном, яблочном и вишнёвом. Похоже, Реджина была полна решимости отправить Икабода домой наевшимся до отвала. Несколько месяцев спустя мать Катрины рассказала дочери, что произошло дальше, потому что Катрина, услышав стук в дверь, запаниковала и захлопнула дверь спальни, опасаясь, что Крейн увидит её раньше, чем она будет готова.

Мать Катрины веселилась, рассказывая эту историю. Когда Реджина, едва закончила защипывать края пирогов и собиралась отправить их в духовку, она услышала стук в дверь. Женщина не ожидала гостя ещё по крайней мере час, поэтому предположила, что к ней зашёл сосед. Реджина сняла фартук, вытерла об него руки и направилась к двери, за которой обнаружила высокого худого мужчину с букетом полевых цветов.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Здравствуйте, вы, должно быть, мистер Кроу – то есть, простите, мистер Крейн. Я миссис Ван Тассел; вы войдёте? – сказала Реджина, взглянув на внушительные часы с маятником, стоявшие в маленьком вестибюле, чтобы убедиться, что она не потеряла счёт времени. Мистер Крейн пришёл чрезвычайно рано, и такое мать Катрины очень не любила.

– Добрый вечер, миссис Ван Тассел, я чрезвычайно рад наконец познакомиться с вами, – сказал долговязый мужчина в чёрном костюме, который висел на нём мешком. – Теперь я понимаю, в кого у Катрины такая потрясающая внешность. – Крейн вошёл в вестибюль и огляделся, явно поражённый размерами особняка, в котором жили Ван Тасселы.

– Не могли бы вы, пожалуйста, пройти со мной в библиотеку? Боюсь, мистера Ван Тассела пока нет дома, а Катрина ещё наверху. Могу я предложить вам херес, пока вы ждёте? – спросила Реджина, указывая на дверь библиотеки.

Это была очаровательная комната с мебелью из тёмного дерева, украшенной изящной гравировкой. Главной её особенностью были резные книжные полки на стенах в виде корявых раскидистых дубов со множеством книг, расположившихся на стволах и ветвях. Камин был столь же впечатляющим из-за огромных размеров, на фоне которых почти терялась пара уютных кресел, стоявших по обе стороны очага. На другом конце комнаты у окна расположился небольшой уголок для чтения с уютными вышитыми подушками, а рядом стояла большая витрина с несколькими сокровищами миссис Ван Тассел и семейными сувенирами.

– Спасибо, миссис Ван Тассел. Боюсь, я прибыл слишком рано.

Позже мать Катрины рассказала, что библиотека явно произвела на мистера Крейна огромное впечатление, хотя он этого и не говорил. Реджина очень любила эту комнату, и ей нравилось, что книжные полки вырезал её дедушка.

– Вовсе нет, мистер. Крейн. Пожалуйста, устраивайтесь поудобнее здесь, у камина. Херес и бокалы на каминной полке; пожалуйста, угощайтесь, а я схожу проведать Катрину, – сказала она, выходя из комнаты.

Катрина знала, что пунктуальность была качеством, которое её мать очень ценила, и она считала, что приходить слишком рано также невежливо, как и опаздывать. Но Реджина сказала дочери, что была уверена – Крейн тем вечером, должно быть, был взволнован не меньше Катрины, и она вряд ли могла его за это винить. У неё было чувство, что мужчина пришёл не только ради её легендарной стряпни.

К счастью, мать Катрины успела переодеться к ужину и закончить большую часть приготовлений до прихода Крейна. Катрина знала, что, если бы он подошёл чуть раньше, Реджина бы сильно рассердилась, а ей бы не хотелось начинать вечер с этого.

Позже Реджина призналась дочери, что этот молодой мужчина, по её мнению, и вправду был чем-то похож на пугало и одежда действительно висела на нём почти комично. Ей было любопытно, что в нём нашла дочь. Возможно, именно интеллект Крейна так её заинтриговал. Реджина была вынужденно признала, что Бром не разделял любви Катрины к чтению, и ей было интересно: есть ли этим двоим о чём поговорить.

Она быстро поднялась по лестнице, постучалась в спальню Катрины и вошла, услышав, как та пригласила её. Девушка стояла перед зеркалом, проверяя, прикрыл ли пояс складку, как надеялась её мать. Реджина невольно поморщилась, увидев комнату дочери, где царил полный беспорядок из-за лихорадочных приготовлений к вечеру. Но они не объясняли книг, лежащих повсюду, куда бы Реджина ни посмотрела, или стола, заваленного стопками заметок, или чернильных пятен на столешнице из благородного дерева. Катрина была благодарна матери за то, что та не стала обсуждать состояние комнаты, а обратила внимание на платье, потому что девушка всё ещё не была уверена, что оно смотрелось хорошо.