Мэй задумалась, все еще недоумевая.

Усик нетерпеливо постучал себя по лбу. Ответ был слишком очевиден.

— С твоим-то воображением и не догадаться! А Тыквер еще говорил, что ты особенная.

Мэй покосилась на Тыквера. Мысль так и крутилась у нее в голове. Если люди от рождения могут видеть…

— Мне кажется, в детстве я тебя рисовала…

Тыквер кивнул и немножко опустил колени, приоткрыв робкую улыбку.

— А что же ты не ешь куличи? Бери скорее. Тыквер — ваш… эээ… домовой призрак. Если бы живым было дело до того, что творится вокруг, вы бы давно все заметили. У каждого дома есть домовой. Днем Тыквер служит мне, помогает по дому и на пасеке. А ночью он уходит к вам. Он знает тебя всю жизнь.

Тыквер улыбнулся им обоим, и теперь в его улыбке мелькнула гордость.

Мэй посмотрела на него, сдвинув брови.

— Другой домовой на его месте бросил бы тебя на верную смерть.

Девочка взглянула на Усика.

— Ничего не понимаю, — пробормотала она.

— Ну естественно, — вздохнул тот. — Остаться в живых — та еще передряга.

— О чем вы?

Усик положил в рот еще кусочек сыра и заговорил с полным ртом:

— Пока ты жив, проблем не оберешься.

— Не понимаю.

— Живых в стране Навсегда теперь не любят. — Усик встал из-за стола. — Тебе нужно выбираться отсюда. Только на это и надежда.

— Я совсем запуталась.

В животе у Мэй стало так тяжело, словно там лежал камень.

— Если тебя поймают, ты и правда умрешь. Или хуже того. А ведь они тебя поймают в конце концов. Тут повсюду шпионы.

Мэй смотрела на старика в ошеломленном молчании.

Он махнул рукой, и его усики печально поникли.

— Ты же новенькая. Зззззз. Понятно, почему так растерялась. Идем-ка.

Вслед за Усиком девочка вошла в боковую дверь и оказалась в другой комнате. Здесь было гораздо сумрачнее. Вдоль вогнутых стен тянулись ряды книжных полок. Сначала все корешки показались чистыми, но стоило Мэй взглянуть попристальнее, как на них начинали проступать заглавия. В углу стоял старый телевизор. Над ним поблескивали серебряные часы с крошечными костлявыми ручками вместо стрелок. На широком письменном столе стояли белый светящийся череп и шар, похожий на стеклянный глобус. Только он был совсем чистый, без континентов и океанов.

Усик накрыл шар ладонями, и тот внезапно вспыхнул.

— Ничего себе, — выдохнула Мэй.

Старичок улыбнулся.

— Красивый, правда? Жжжжж. Тыквер подарил мне его на Рождество. Купил на распродаже имущества у одного духа. Такие глобусы делает фирма Коперника. Ты ведь про него слышала?

Мэй кивнула.

— В прошлом году беднягу вызвали на северо-восток. Оттуда он так и не вернулся. Я так подозреваю, головы он не склонил. В наши темные времена всякое случается. Вот…

Сияние внутри глобуса рассыпалось на тысячи ярких точек, а стеклянная поверхность совсем исчезла.

Внутри шара Мэй разглядела спираль Млечного Пути, которую им показывали на уроке естествознания в пятом классе. На том же уроке рассказывали и про Коперника.

— Твоя планета. — Усик показал на одну из миллионов точек.

Там, где он прикоснулся к шару, всплыл малюсенький квадратик, а из него образовалась миниатюрная призрачная Земля, окруженная извивами облаков. Рядом проступила надпись.

Население: 6 млрд 87 млн 983 тыс. 408

Тип порталов: водный

Количество порталов: 4

Привидевшись, внимательно смотрите по сторонам.

Усик приложил большой палец к высохшим, сморщенным губам, облизал его, а затем крутанул глобус и ткнул кривым указательным пальцем в пылинку — звездочку, утонувшую в водовороте других точно таких же звезд на другой стороне шара. Когда Усик дотронулся до нее, она вспыхнула ярче. Над ней появились малюсенькие буквы, а сбоку от них — крошечная Мэй. Совсем как настоящая — с острыми коленками и прямой коротенькой челкой, в блестящем черном купальнике и шортах. Рядом стояла миниатюрная копия Усика. «Вы тут», — сказала надпись.

Мэй чуть не задохнулась.

— Но… Но ведь Земля… так далеко!

Возле этой звездочки тоже выскочила рамка с комментарием. И вот что там было написано:

Население:

Духи тьмы: 11 тыс. 103

Призраки: 16 млрд 874 млн 939 тыс. 004

Привидения: 8 млрд 783 млн 208 тыс. 965

Живые: 111

Усик словно ее и не слышал.

— Смотри. Планета у нас маленькая, и вращается она очень быстро. Вот почему звезды проносятся в небе. Я полагаю, над Землей они движутся гораздо медленнее.

— Как же мне вернуться домой? — спросила девочка, не замечая вопроса.

Усик задумчиво пошевелил усами.

— Боюсь, это невозможно. Живые не могут вернуться, если уж они попали в страну Навсегда.

— Но вы сказали, что мне необходимо отсюда выбраться.

— Сказал.

— А теперь говорите, что это невозможно.

— Да, невозможно. — Усик нахмурился.

— Но меня же убьют, если я останусь.

— Так и есть. — Старичок, похоже, смутился.

— И что же делать?

Усик немного подумал.

— Девочка моя, мне очень жаль, но я просто не знаю. Зззз. Зато я знаю наверняка, что Бо Кливил сделает все, чтобы тебя найти.

Мэй вспомнила глаза на странице буклета и вздрогнула.

— Господин Усик, я ничего не понимаю.

Он взглянул на нее и покачал головой.

— Садись-ка.

Мэй опустилась в пухлое кресло с обивкой из черного бархата, а старичок сел за свой письменный стол.

— Бо Кливил — самый могущественный из нас. Просто невыносимый дух. — Его усики качнулись и поникли. — Никто не знает, сколько злодеяний он уже совершил. Он правит всей страной.

Мэй сглотнула.

— Наше государство состоит из четырех частей.

Усик вынул из ящика стола обрывок выцветшего пергамента и вытащил перо из чернильницы, стоявшей на углу стола. Кроваво-красными чернилами он начертил квадрат, разделил его на четыре части и постучал кончиком пера по листку. Мэй брезгливо поморщилась. Неужели это и в самом деле была кровь?

— Ой, да забудь ты об этих мелочах. Вот. — Усик ткнул пером в нижний правый угол рисунка. — Мы с тобой находимся далеко на юго-востоке, возле Мертвого моря. А Бо Кливил живет вот здесь, на северо-востоке.

Острие пера ткнулось в верхний правый угол.

— Про запад рассказывать не буду. Он почти необитаем, если не считать пустыни и нескольких древних поселений. Они пытаются привлечь побольше туристов своим парком развлечений. В самом центре страны стоит Призрачный город. — Усик постучал по середине листа, где пересекались линии. — А глубоко под этим всем лежит Южное местечко. Как ты уже прочитала, у нас четыре типа обитателей. Призраки, привидения, живые, как ты, и духи тьмы. Духи тьмы — полтергейсты, гоблины, гули, демоны и прочие — живут в Южном местечке. В Верхний мир их не пускают, но иногда они умудряются вылезти на поверхность. А если уж вылезают — направляются прямиком на службу к Бо Кливилу. Да и конечно же там живет Буккарт. Тот самый, кто гнался за тобой со своими собаками. — Усик поежился и беспокойно подергал свои усы. — Буккарт помогает Бо Кливилу избавиться от нежелательных духов. На Землю он приходит только в детских кошмарах.

— Но… — Мэй снова посмотрела на глобус. — Духов тьмы совсем немного, по сравнению с призраками и привидениями. Разве они не могут с ними справиться?

— Ну… зззззз… знаешь ли, духов тьмы все боятся. А многим просто дела нет. Духи работать головой не любят. Особенно те, кто в катастрофе ее потерял или после казни. Думать им лень. К тому же, жжж, Бо Кливил как следует промыл всем мозги. Внушил привидениям, что они лучше призраков, а тех убедил, что привидения слишком зазнались. — Усик шмыгнул носом. — Хотя они и правда зазнались. А тут еще вы. Ззз, большинство считает, что живые только и делают, что изгоняют духов. Вот поэтому ты никогда и ни за что не должна показываться на глаза никому, кроме надежных друзей. Тут каждый считает, что живые — убийцы.

— Но это неправда. Я…

— Девочка, меня уговаривать не нужно. Я не покупаюсь на весь этот вздор. Мне-то думать не лень. — Усик обвел рукой полки с книгами. — Я знаю, что среди живых есть плохие и хорошие, точно так же, как и среди духов. А вот Бо Кливил, боюсь, ужасный лжец. Если духи чего-то боятся, ему это лишь на пользу. Ведь пока они боятся всего остального, о нем они задумываться не станут.

— Чего же он хочет?

— Ззз, понятия не имею. Я даже не знаю, как он выглядит. Бо Кливил никогда не покидает свою крепость, что лежит на северо-востоке, по ту сторону Равнины Отчаяния. Путешественника там подстерегает множество опасностей. Немногие, кто отважился пересечь ее, вернулись назад. А те, кто вернулся, онемели от ужаса и не могут описать, что видели.