Шли годы, и с годами сестры росли. Они уже умели говорить изображениями так, что даже самый искусный живописец, увидев эти рисунки, мог бы позавидовать не только мастерству, но и той убедительности, понимания вложенного в них смысла общения.
Но в один из дней случилось так: мимо этих мест проезжали верхом на верблюдах какие-то люди, которые стали для нас, горожан, теперь уже далекими предками. Увидели люди каменный, расписной дом и решили никуда больше не ехать, а поселиться здесь, на этом месте. Вошли они в дом и замерли, увидев перед собой семь девушек-красавиц, как две капли воды похожих друг на друга. Стали их расспрашивать, кто они, когда и каким образом оказались здесь. А сестры испугались, молчат и не понимают, что от них хотят эти незнакомцы.
Наконец, девушки осмелели и стали кое-как, то картинками, которые они тут же рисовали растертыми в порошок разноцветными камнями, то жестами, то какими-то никому не понятными возгласами объяснять, кто они и что могут делать. Поняли люди, что все рисунки, которые они видели, сделаны не кем-нибудь, а этими семью сестрами-близнецами. Удивились этому караванщики, увидев мастерство сестер-близнецов, а старший караванщик, обращаясь к своим спутникам, сказал:
– Зачем нам где-то искать лучших мест? Останемся здесь, построим город, а девушки эти нам его украсят.
Один сказал – остальные поддержали.
Начали караванщики строить здесь дворцы и храмы, сажать сады и виноградники. Растить верблюдов и овец разводить. Ни одного сооружения не осталось, чтобы сестры-близнецы его не разрисовали. Все стены и все мостовые, цветники и бассейны, арки и ниши -везде и всюду были разукрашены их изображениями и изображениями животных и птиц. За несколько лет наш город стал таким красивым, что и вправду никакой другой город земли не мог с ним сравниться.
Все шло хорошо, так хорошо, что лучшего и желать не нужно было. Но однажды прослышал двухголовый аждага о нашем сказочном городе и стал завидовать лютой завистью. Задумал он лишить наш город умельцев, а умельцами города были эти семь сестер-близнецов. Поселился злодей на вершине гор и стал девушек-близнецов по одной в горы уносить: унесет и в скалу превратит. Зависть, которая поселилась в нем, не давала ему покоя, все мучила, терзала его сознание и душу. Прилетел он первый раз в наш город, схватил одну из сестер, унес ее в горы, ударил о скалу и девушка-красавица тут же стала бездыханным камнем. А одна из сестер-близнецов решила запечатлеть навеки образ своей сестры. Нарисовала она на стене дома ее изображение, чтобы знали потомки, кто основал этот город.
Спустя некоторое время двухголовый аждага вновь явился в город. На сей раз унес он в горы вторую сестру. Ударил он девушку о скалу, – и она тоже стала бездыханной скалой.
Другая сестра в память о похищенной сестре нарисовала на стене ее образ, дабы знали потомки, кто основал этот прекрасный город.
Так двухголовый аждага по очереди похитил всех семерых сестер-близнецов и всех их превратил в бездыханные скалы. Но каждая из оставшихся в живых сестер-близнецов рисовала на стенах образы похищенных, дабы знали все, кто основал этот прекрасный город. Но когда аждага похитил и превратил в скалу последнюю из сестер-близнецов, то ее уже некому было нарисовать в память потомкам.
Вот уже много веков стоят эти семь сестер-близнецов, превращенные коварной волей двухголового аждага в семь скал, а на городских стенах по известной вам причине нарисованы всего шесть сестер-близнецов.
На этом месте рассказчик прервал рассказ, погладил свою седую бороду и замолчал. Кто знает, сколько бы он так молчал, если бы невеста среднего брата не спросила:
– А что же было дальше?
И вот тут-то рассказчик, довольный тем, что наконец-то речь зашла о дальнейшей судьбе семи сестер-близнецов и его родного города, продолжил свой рассказ словами:
– А дальше было вот что. Решил двухголовый аждага подчинить нас всех себе. Он даже еще при жизни последней из сестер-близнецов приказал ей на воротах города изобразить себя, дабы все-все знали, кто правитель этого города. Хотя этот аждага и возомнил себя нашим правителем, мы отказались повиноваться ему и выполнять его приказы. Стал тогда злодей месить в озере землю и превращать его в топь-болото. Затем он заглатывал эту грязь и плевался ею до тех пор, пока наш город и все его обитатели совсем не скрылись под толщей грязи. Наш древний город и вправду стал похож на непролазное топь-болото.
Много веков находились мы на дне болота. И вот совсем недавно вся эта толща грязи была смыта кровью двухголового аждага, и город наш вместе с его обитателями ожил... Кто-то убил чудовище, но только кто, мы не знаем. С того самого дня как ожил наш чудный город, все мы, его жители, каждый день читаем добрые молитвы во здравие нашего спасителя.
Старец закончил рассказ, окинул всех присутствующих мудрым взглядом, устало откинулся на своем ложе и замолчал. Молчали и гости, находясь под впечатлением услышанного. Они не знали, что и говорить, потому и молчали, словно бы некто незримый отнял у них язык и тем был доволен.
Кто знает, сколько бы длилось это молчание, если бы снова первой не заговорила невеста среднего брата.
– А нельзя ли расколдовать окаменевших сестер-близнецов? -спросила она старца.
Старейший житель города Хофтэгиз погладил свою длинную седую бороду и ответил:
– Их можно расколдовать только искусной игрой на дудочке... Сестры-близнецы очень любили музыку. Бывало, усядутся они под деревом, где пели соловьи наших мест, и целыми днями с наслаждением слушают соловьиную трель.
Как услышала невеста среднего брата эти слова старца, тут же радостно воскликнула:
– Мой отец так умеет играть на дудочке, что и соловьям не сравниться...
– Может быть, он своей игрой расколдует этих бедных сестер-близнецов? – сказал кто-то из присутствующих жителей города.
И тут младший сын покойного богача, ничего не сказав, выбежал во двор и, вскочив на своего верного коня, хлестанул его три раза. Взвился конь в небо и вскоре домчал своего доброго хозяина к месту, где жил тот самый пастух – отец двух девушек-красавиц, которые стали невестами двух старших сыновей покойного богача из той самой страны, о которой вам, дорогой читатель, уже известно.
Вошел юноша в дом пастуха и прямо с порога закричал:
– Отец, бери свою дудочку и скорее в древний город Хофтэгиз. Нужно музыкой расколдовать превращенных в скалы семь сестер-близнецов.
Не стал пастух ни о чем расспрашивать и, наказав соседскому мальчику пасти стадо, вскочил на своего скакуна. Вскоре вместе с младшим сыном покойного ошира они прибыли туда, где их очень и очень ждали.
Привели горожане пастуха к горе, усадили на пестрые ковры, которые здесь по такому случаю расстелили, и попросили играть на дудочке.
Сел пастух поудобнее и начал играть. Так он искуссно играл, что от его игры кустарники цвели, а колючки в пышные розы превращались! Люди слушали-слушали и не могли устоять на месте, начинали в такт этой чудесной музыки приплясывать. А что касается певчих соловьев, то все они, услышав эти прекрасные трели пастушьей дудочки, не могли с ней соперничать, а потому замерли на ветках деревьев и слушали музыку с замиранием сердца. Вот так очаровал пастух своей игрой всех, кто здесь находился, а дочь его так рада была тому, что отец ее пленил всех искуссной игрой, что все это время и глаза ее, и улыбка выражали восторг и ликование! Только заколдованные двухголовым аждага семь сестер-близнецов оставались бесчувственными скалами.
Семь часов без устали и передышки продолжал играть пастух, и только на восьмом часу все увидели, как скалы начали трескаться, и огромные глыбы, слоями отваливаясь, с шумом покатились вниз. Обрушились горы, и заколдованные двухголовым аждага сестры-близнецы ожили по пояс. Повели они глазами по сторонам, изумляясь всему здесь происходящему, посмотрели вниз – собравшиеся люди глаза попрятали; посмотрели вдаль – даль озарилась ярким светом, посмотрели они вверх – солнце на лице неба потускнело. А пастух продолжал играть все звонче и звонче на своей волшебной дудочке. До тех пор он играл, пока все семь сестер-близнецов совсем не ожили и с улыбками на лицах не стали спускаться с горы вниз. Так они плавно и нежно ступали, будто не людьми были, а лебедями, плывущими по глади воды. Подошли они и всем низко поклонились. А затем все семь сестер-близнецов подошли к пастуху, каждая по очереди ему поклонилась.
– Отныне, добрый человек, ты будешь правителем нашего древнейшего города, – в один голос сказали все жители города пастуху.
Растерялся пастух от такого неожиданного предложения и отвечает:
– У меня есть стадо овец, оно без меня пропадет.
Стали горожане просить пастуха оказать честь сестрам и остаться в городе, а пастух все свое твердит, мол, стадо пропадет.
Тогда свое слово, обращенное к пастуху, сказал младший сын покойного богача: