Еще минуту он оцепенело смотрел в пустую коробочку, а потом принял какое-то решение. Котик спрятал коробочку обратно за балку и вытащил оттуда платок и пальтишко, которое, как вы уже знаете, сшил ему портной Матеха в благодарность за пойманного беглеца-кенара. Микеш завернул пальтишко в платок и с двух концов перевязал получившийся сверток веревкой, как делают странники. Перебросив веревку через плечо, Микеш надел шапку и помахал лапкой в сторону лестницы, словно прощаясь с кем-то. Потом выпрыгнул через отверстие под крышей в сад и был таков.

Устав ждать, когда наконец Микеш принесет сливки, бабушка отправилась посмотреть, куда это он запропастился, но так и не нашла котика. Бабушка была очень удивлена. В погребе его уже не могло быть: дверь заперта на крюк. И тут в канаве под мосточком бабушка заметила разбитый кувшин, и в ее старенькой голове сразу все прояснилось.

Микеш разбил кувшин со сливками и убежал!

Одного не могла понять бабушка, зачем Микеш нес ей целый кувшин сливок, если она просила его принести всего-навсего маленькую кружечку! На всякий случай, бабушка позвала его несколько раз, но котик не откликался, и она спокойно вернулась в дом. Когда Микеш придет, он сам расскажет, что вышло у него со сливками.

Однако Микеш не появлялся.

Кувшин он разбил в полдень, но вестей о нем не поступило и к вечеру. Не нашел Микеша и Пепик, хотя обыскал весь дом и окрестности и звал его буквально каждую минуту. Искал котика и Бобеш, а Пашик уже горестно вздыхал в хлеву: мол, никогда больше не увидит он своего Микеша.

Напоследок Пепик разок-другой окликнул Микеша, но тут проходившая мимо старая Шебкова сказала мальчику:

— Ты ищешь Микеша, Пепик? Сдается мне, дружок, что ты его больше не увидишь! Днем, когда я возвращалась из лесу, я видела, как наш Микеш с палкой в лапке бредет по Широкому склону в сторону Мышлина. Он еще крикнул, чтобы я передала от него всем вам тысячу приветов и чтобы вы простили его за все огорчения, которые он когда-либо вам доставил. И с этими словами скрылся в лесу.

Старая Шебкова грустно покачала головой. А заметив на глазах у всех слезы, сказала:

— Не горюйте! Может, он еще вернется! Чего ему одному делать в большом мире, к тому же навряд ли он совершил что-нибудь ужасное! — И старая Шебкова побрела дальше.

Когда Пепик рассказал обо всем бабушке, она так и замерла от столь неожиданного известия! Ей тоже стало очень грустно, но все же она утешала саму себя и Пепика тем, что надежда на возвращение Микеша еще не потеряна. Потом Пепик, Бобеш и Пашик до глубокой ночи сидели перед хлевом кабанчика и разговаривали о Микеше: куда он пошел? Как там бедняге в чужих краях? Увидят ли они его когда-нибудь снова? В эту ночь, дорогие ребята, Пепик заснул на печи в одиночестве.

Еще долго, очень долго тосковали Пепик, Бобеш и Пашик по своему другу, милому котику Микешу. Под вечер Пепик и Бобеш приходили к Пашику в хлев, и там друзья только и говорили, что о пропавшем котике. Больше всех не хватало Микеша кабанчику. У Пепика с Бобешем были и другие приятели, во время игр с которыми они как бы несколько забывались, а вот бедный наш Пашик большую часть суток проводил в хлеву один. С грустью вспоминали друзья те замечательные деньки, когда возле хлева сиживал вместе с ними котик Микеш. Ах как смеялись они, бывало, рассказывая друг другу о своих приключениях и похождениях: о поездке на мотоцикле с мниховицкой ярмарки, о вылазке в сад Млейнека, о заколдованной груше и других веселых событиях. Встречаясь, они всякий раз вспоминали Микеша. Где-то он теперь, бедолага? Как ему живется на чужой стороне? Суждено ли им когда-нибудь свидеться?

Все они с благодарностью говорили, каким он был хорошим товарищем, верным другом, веселым собеседником и заводилой в любых делах. Пашик постоянно твердил, что, мол, такие умные котики рождаются раз в пять лет. Одного не могли они взять в толк: почему он убежал из-за какого-то несчастного кувшина, который и стоил-то несколько крейцеров, к тому же его можно было купить у любой торговки из Скалиц. Каждый из них совершал в своей жизни подобные проступки, но никому и в голову не приходило убегать после этого в дремучие леса! Пашик расколол однажды свое каменное корытце, Бобеш, из озорства, разрушил собственный хлев. А Пепик?! Тот успел уже натворить столько всяких дел, что ему, если брать пример с Микеша, чуть ли не каждый день следовало бы убегать из дому. Как это ни странно, за любую шалость он получал всего несколько ударов веником или вожжами, а потом все улаживалось, и вечером, как обычно, он укладывался спать у себя на печи и не должен был обивать чужие пороги в поисках ночлега.

Тосковала по Микешу и бабушка.

— И что это на него нашло, — недоумевала добрая старушка, — из-за какого-то разбитого кувшина бежать из дому? Да я ничего бы ему не сделала; я и сама, несмотря на все предосторожности, уже достаточно горшков перебила. А он грохнул один кувшин и бежать. Как он всех нас расстроил! Очень уж скучно стало без нашего шалуна!

Спрашивали о Микеше и прохожие: не вернулся ли? Нет ли о нем каких вестей? И все, как один, сожалели, что пропал такой славный котик.

Примерно недели через две после исчезновения Микеша Пепик принес откуда-то домой беленького котенка. Мальчик показал его Пашику с Бобешем и заявил им, что скоро он тоже заговорит и станет таким же умным, как Микеш. Посмотрев друг на друга, Пашик с Бобешем усмехнулись, и Па-шик сказал:

— И эта малявка должна заменить нам Микеша? Могу себе представить, какой поднялся бы хохот, если б я вместе с ним поехал на мотоцикле! С этаким-то мурлышкой!

— Что ж, назовем его Мурлышкой, пусть будет так, Пашик! Только не забывай, что поначалу и Микеш был таким же несмышленым, это уж потом он стал умным и славным, когда подрос и возмужал, — вступился Пепик за своего нового друга.

— Поживем — увидим! — буркнул сомневающийся Па-шик. — Мурлышка!

Прозвище это так и закрепилось за новым котиком. Пепик учил его разговаривать и ходить в сапогах так же, как когда-то Микеша. Он прикладывал все свои силы, чтобы побыстрее сделать из него такого же молодца, однако, дорогие ребята, толку от Мурлышки было мало. Рос он медленно, оставаясь все таким же несмышленышем, да и разговаривал по-прежнему плохо: картавил и шепелявил!

Шут его знает, что за странный он был котенок! Всего-то боялся, не отваживался даже забраться на дерево, оттого что с малых лет Пепик учил его ходить в сапогах. Но главное — был ужасным нытиком!

Тем не менее Пашик и Бобеш любили его все больше и больше. Порой, когда Пашик пребывал в хорошем расположении духа, он обращался к Мурлышке с какой-нибудь шутливой просьбой. Например, с такой:

— Эй, пострел! Поди-ка сюда! Вот тебе немного мелочи, сбегай в корчму и купи мне полкило отрубей!

Или:

— Мурлышка! Сгоняй к кому-нибудь за мотоциклом! Поедем покатаемся немного!

И простодушный котик сломя голову несся к соседям Бартачекам и там лопотал на своем ломаном языке старой хозяйке: «Бабуля, не могли бы вы одолзыть насему Пасыку мотосыкл?!»

Как хохотали потом Бобеш с Пашиком, когда Мурлышка по возвращении докладывал, что Бартачеки не могут одолжить им свой мотоцикл, поскольку старый хозяин уехал на нем в лес за грибами. Как бы в награду за усердие, а на самом деле, чтобы Мурлышка привыкал к быстрой езде и заодно отучался быть таким нытиком, Бобеш сажал его в таких случаях к себе на плечи и бегал с ним по двору.

Очень скоро полюбила Мурлышку и бабушка.

— Конечно, — говорила она, — Мурлышке далеко до Микеша, но он добрый и послушный котик, и в этом они похожи. Уже не раз малыш помогал мне найти очки, когда я не могла вспомнить, куда их засунула.

Мало-помалу все привыкли и полюбили маленького картавого да шепелявого Мурлышку, хотя, конечно, не забывали и о старом добром друге, умном котике Микеше.

Как-то однажды с самого утра зарядил сильный дождь, и лил он целый день не переставая. Бабушка в своих стареньких очках сидела на печи и латала разорванные брюки Пепика. Сам Пепик был в гостях у Бобеша: Мурлышке идти в дождь не захотелось, и он остался дома с бабушкой. Котик играл возле теплой печки и что-то мурлыкал себе под носик. Время от времени бабушка взглядывала на него поверх очков и говорила:

— Ах ты, мой шалунишка!

Вскоре маленькому непоседе играть наскучило, и он стал искать себе другое занятие. Мурлышка расхаживал туда-сюда по горнице и то и дело жаловался бабушке, что так долго не приходят Пепик с Бобешем. И вдруг в головку ему пришла интересная мысль. Подпрыгнув от радости на одной лапке, Мурлышка разулся и в следующую минуту уже сидел на печи возле старушки! Прижавшись к ней, он погладил ее лапкой по натруженной руке и промурлыкал: