Тепло тоже передаётся излучением. Поэтому хомячок увидел красные шары, вылетавшие из нагретой задней стенки прожектора. Действительно, мы можем почувствовать жар, не дотрагиваясь до раскалённой поверхности. Это излучение называется тепловым или инфракрасным.

Давайте бросим мячик между двумя стенками. Он будет прыгать, отскакивая то от одной, то от другой. С отражением в зеркале всё так же. Видели свой затылок? Это проще, чем укусить свой локоть. Всего-то и нужно два зеркала: одно сзади, другое спереди. Если присмо́тритесь, увидите затылок много раз. Словно бесконечный тоннель из одинаковых картинок. Если взять два зеркала и сложить их под углом, можно увидеть хоровод из своих лиц. Если вы найдёте шкаф с зеркальными дверцами, менять угол будет очень удобно.

Картинка 12. Множественные отражения

А) Мяч между стенками.

Б) Слияние (сложение) волн.

Однако свет – это набор необычных мячиков.

В случае с прожектором мы увидели, что луч обычного света состоит из разноцветных «шариков». Если посветить через красное стекло, сквозь него пройдёт только красный свет. Направим такой красный фонарь в зеркало – отражение тоже будет красным. Вот почему глаза у испугавшего Серволка «чудовища» словно налились кровью.

Дёма сушился после утренней пробежки и заплыва в Волнозере. Любовь к лёгкой атлетике, особенно к бегу – в крови у демонов Максвелла. Правда, у себя дома, в долине Невероятностей, он не очень охотно бегал. Папе приходилось буквально вытаскивать Дёму из дому. Волнозеро плескалось недалеко, в километре от Хомонор. Купание требовало собрать все душевные силы, но Дёма с удовольствием пробежал всю дистанцию и поплескался в прохладной воде. Осталось расчесать рыжую шёрстку, особенно забавное белое пятно между рожками. Теперь спортсмен мог наслаждаться обжигающим чаем со сдобными булочками и вишнёвым джемом.

Бутям отмывал в пластмассовой ванночке галоши. Обитатели Хомонор надевали такую обувь, когда на дворе становилось прохладно, а также для ночных или утренних вылазок.

– Вот чистюля! – поддел его Дёма. – Ты же только вчера их надраил. Аж блестели. А вечером завалился спать пораньше. Неужели успели запылиться?

– Порядок должен быть во всём! – обиженно пропыхтел хомячок и продолжил чистку.

– Зануда ты! – ответил демон Максвелла. Дёма уже сидел на лавочке и болтал ногой. – Мой папа говорит, что Большой Порядок складывается из малых дел. Он каждый день на работе сортирует молекулы. Быстрые отгоняет в одну сторону, медленные – в другую.

– Что-что он сортирует? Календулы? Цветки? – переспросил голодный Бутям.

Цветы календулы напоминали ему жёлтые круглые печенюшки с капелькой повидла в серединке.

– Мо-ле-ку-лы! Забыл? Маленькие частички, из которых всё состоит.

– Да, только ты рассказывал про воздух, берёзу и хомячков. А вода в этой ванночке? Тоже из молекул?

– Вода тоже. И в ванночке, и в других водоёмах и водоёмкостях.

– Ух ты! Интересно!

– По мне, это скучные взрослые дела! Пойдём завтракать? Чайник вскипел…

– На помощь! Враги! Всё! Пропало!

Воздух, казалось, уплотнился от яростного крика.

– Кто же зовёт на помощь врагов? – удивился Дёма.

– Судя по голосу, всего лишь Хом, «борец с врагами». Что случилось на этот раз?

– Может, закончим завтрак?

Джем ещё скрывал рисунок на Дёмином блюдце. Демон Максвелла знал, что там изображено, но хотел бы рассмотреть, а потом и облизать.

– Враги! На! Помощь! Всё! Пропало!

Дверь затряслась под градом ударов.

– Из Тыквосклада пропадают тыквенные семечки! – На пороге стоял взъерошенный папаша Хом. – Собирайтесь срочно! – гаркнул он.

Дверь хлопнула, как стартовый пистолет. Друзья вскочили, так и не допив чай. Все поспешили к хранилищу припасов.

Когда до склада осталось лапой подать, компания заметила рой мошкары прямо над Тыквоскладом. Чем ближе к входу, тем заметнее становилось красное свечение. Картина получалась очень необычная. То есть мошкара была самая что ни на есть обычная. Но солнечный свет проходил через обычных мошек и становился бледно-красным. Казалось, в этом месте небо поменяло цвет!

– Что ещё за напасть! – проворчал Тыквин-старший. – Может, это как-то связано с пропажей?

Бутям глубоко задумался. Дёма смотрел вверх и чесал затылок.

– Наверное, что-то необычное происходит с солнечным светом, – предположил Дёма. – Эти бестолковые мошки носятся совсем как молекулы! Шастают во все стороны.

– Это лишь рой мошек, – вздохнул Бутям. – Они не могут стащить полмешка семечек! Давайте осмотрим всё вокруг.

Подкоп шёл с тыльной стороны Тыквосклада. Аккуратный тоннель, только фонариков по краям не хватало. Сверху лаз был прикрыт ветками и травой и совсем не бросался в глаза.

– Ночью мы подкараулим вора и проучим его! – грозил папаша Хом, постукивая лапой о лапу.

– Откуда мы знаем, что сможем его проучить? Может, он намного больше и сильнее нас, – возразил Дёма.

– Хм, во-первых, тоннель небольшой. Мы с вами туда только-только пролезем, значит воришка не крупнее нас. Во-вторых, если наш сторож заметит что-то подозрительное, пусть сразу зовёт подмогу. Лучше потихоньку, чтобы не вспугнуть.

Хом Тыквин был настроен весьма решительно.

– Сегодня дежурю я, – заявил он. – А вы готовьтесь прийти на помощь, если понадобится!

– Хорошо, папаша Хом! Мы будем наготове!

«Какое волшебное звёздное небо! Моё самое любимое чудо!»

Его буквально завораживало мерцающее сияние. Нужно выйти на Холм, рядом с Тыквоскладом, чтобы деревья не загораживали обзор. Было в ночных наблюдениях что-то умиротворяющее и настраивающее на мечтательный лад. Он подолгу рассматривал, соединял звёзды линиями, чтобы получались забавные фигуры-созвездия. Например, если составить два рупора вместе, получатся песочные часы. Они назывались Орионом. Мечтатель выдумывал разные события из жизни небесных героев. От ора небесных рупоров разбегаются хвостатые ковши, которые почему-то принято называть Медведицами. Вот уползает червячок Кассиопея, похожий на букву «М», стоящую на бровях. Конечно, у букв нет ни глаз, ни бровей, но ведь можно их представить!

Вдруг небесные Медведицы стали перепискиваться:

– Кус, что это шумит?

– Шумит-бурчит у меня в животе!

– В животе, но у меня!

– Меня раздирает от голода, Грыз! Хочу слопать этот небесный сыр и слизать все рассыпанные крошки! Давай?

Это же совсем не Медведицы! Звук шёл из густых зарослей орешника.

– Давай начнём с мерцающих точек! У нас в животах потухнут как миленькие!

Ночной романтик заволновался. Злодеи могут лишить мир самого расчудесного и замечательного!

– Стойте, не надо! – Он бросился на писк, даже не подумав о возможной опасности.

К счастью, в зарослях оказались всего лишь две упитанные мышки. Одна серая, другая белая. Они сидели в траве и глодали ореховую ветку.

– Не надо? Почему? Грыз, нас хотят лишить позднего ужина!

– Ужин нам нужен уже!

– Уже мигают, видишь? Заметил, что днём звёзды пропадают? Это мы пьём их сок! Скоро… – жадно облизнулся Кус и подмигнул Грызу. – Скоро и небо голубое выпьем, и за солнце примемся, да!

– Да как вы сами жить будете? Какого цвета будет небо?

– Небо… А небо вообще красным станет. Навсегда. Если нас не накормить хорошенько!

– Хорошенько – это как?

Любитель звёзд не мог допустить столь чудовищной трагедии.

– Как можно вкуснее и регулярнее! Зёрна, семечки есть? Тащи сюда! Будем сытыми! – Мыши затопали лапами.

Точнее сказать, лапы затопали мышами: будто две круглые бочки перекатывались с боку на бок.

Однако кое-кому точно было не до смеха. Он вынырнул из зарослей и пошёл в сторону дома, размышляя, чем бы накормить обжор и как спасти звёздный блеск и небесную синь. Так задумался, что споткнулся о корягу и растянулся на дороге прямо у Тыквосклада.

«Ого! Там точно есть тыквенные семечки. Много-много мешков».

Неожиданная мысль сначала его смутила. Он был очень хорошо воспитан и знал, что без спроса брать нельзя. Но в этой ситуации что ни делай – всё плохо. А звёзды и небо казались много важнее всех семечек мира. Тем более, ну сколько могут съесть две мыши?! Так появился незаметный подкоп.

Ночь прошла спокойно. По крайней мере, помощь Бутяма и Дёмы не потребовалась. Хомячок, как обычно, поднялся раньше всех и уже занялся мытьём галош в сиреневой ванночке.