Старшая дочь старика переоделась в костюм юноши, смолисто-черные косы подобрала под шапку, оседлала коня и пустилась в путь за грушевой веткой. Долго она ехала и наконец очутилась в пустыне. А в той пустыне жил страшный лев. Девушка встретила его и, испугавшись, повернула обратно.

Увидев такое дело, средняя сестра, несмотря на запрет отца, заявила: «Я поеду», – и начала собираться в дорогу. Проехав немалое расстояние, она встретила дракона, испугалась и тоже повернула обратно.

Тогда младшая дочь старика сказала отцу: «Отец, теперь я поеду». Он не дал согласия. Однако дочь не послушалась его, подобрала свои черные как смоль косы под шапку, надела камзол, подпоясалась шелковым бельбагом (бельбаг – широкий поясной платок), вскочила, словно заправский наездник, на коня и ускакала. А за девушкой побежала ее верная собачка.

В пути девушка не испугалась ни дракона, ни льва, а мужественно сразилась с ними и зарубила их острой саблей.

Много ли ехала младшая дочь старика, мало ли, но наконец доехала до города Зим-Зим.

Юноши этого города каждый день устраивали гапы – вечеринки с угощением – и так развлекались.

Дочь старика так хорошо переоделась, что никто и не заподозрил, что она девушка, а не юноша. Молодые джигиты города Зим-Зим, узнав о приезжем, пригласили его к себе на гап.

Девушке ничего не оставалось, как только согласиться.

Придя на вечеринку, она заявила:

– Я приехал сюда по срочному делу. У меня тяжело болен отец. Я должен добыть то, за чем приехал, и быстрее возвратиться. Я приехал за веткой груши, потому что только ее отвар может вылечить отца. Если бы вы нашли мне ветку груши, я быстрее вернулся бы домой.

Джигиты выслушали ее внимательно, но так как она была слишком красива и обаятельна, они заподозрили в ней девушку. Они хотели спросить ее, кто она – девушка или юноша, но не решились, боясь обидеть гостя. Они подумали: так или иначе, истина выяснится. Однако девушка прожила в городе вместе с юношами целую неделю, и сомнения у них все росли.

Тогда один из юношей сказал:

– Все пойдем на реку купаться, и тогда обязательно дознаемся, юноша это или девушка. Ну, а если этот пришелец откажется идти с нами, тут все станет ясно.

Юноши согласились с этим предложением.

Но разговор подслушала собачка девушки и рассказала ей, что задумали джигиты.

Когда девушка забеспокоилась, собачка успокоила ее:

– Э, хозяйка, не беспокойся. Когда вы придете к речке и начнете раздеваться, я залаю, и все погрузится во мрак. Вы успеете искупаться, и никто вас не увидит.

Утром, как только рассвело, джигиты, позавтракав, предложили пойти к речке прогуляться и пригласили с собой пришельца. Девушка согласилась.

Все подошли к реке и начали раздеваться. Девушка заколебалась, но тут ее собачка звонко залаяла. Все погрузилось во мрак. Девушка разделась, бросилась в воду и, быстро выбежав из воды, тут же оделась.

Так джигиты и не смогли рассеять свои сомнения, но все же они вернулись в город почти убедившись, что пришелец – мужчина.

Но на следующий день у них снова родилось подозрение:

«Этот человек не юноша. Мужчина не может быть так ослепительно красив. Надо снова испытать его».

Тогда в отсутствие девушки один из джигитов предложил:

– Давайте в михманхане (михманхана – жилое помещение дома) по одну сторону от двери положим красивую, разряженную куклу, а по другую – седло. Если незнакомец подойдет к кукле – это девушка, а если к седлу – юноша.

И это предложение понравилось всем. Принесли красивое монгольское седло и нарядную куклу.

Об этой затее проведала собачка и обо всем рассказала девушке.

На следующий день девушка, войдя в михманхану, увидала седло и куклу и, хотя кукла была несравненной красоты, она подошла к седлу и обратилась к джигитам:

– Чудесное седло, стоит приобрести. Не продадите?

Джигиты переглянулись между собой, и каждый подумал, что перед ними мужчина.

– Ну что ж, – сказали они, – если вам нужно седло, берите, – и отдали его девушке даром.

Но скоро сомнения опять завладели умами джигитов, и они снова решили испытать пришельца.

«Но как испытать?» – призадумались они. Тогда один из них предложил:

– Теперь вот как испытаем его. Каждый из нас вечером сорвет розу и положит к себе в постель. Если роза у пришельца в постели не завянет – он девушка, если завянет – мужчина.

Собачка слышала все и рассказала девушке:

– Хозяйка, тебя джигиты снова хотят испытать. Они решили положить в твою постель цветок. Цветок ночью не завянет. Утром ты быстро передашь мне его, а я дам тебе с того же куста завянувшей цветок.

Когда спустились сумерки, джигиты вышли в сад, и каждый сорвал по розе. За ними в сад прокралась и собачка и сорвала с того же куста цветок. Вечером джигит прошел в комнату девушки и положил ей в постель розу. Девушка проснулась на рассвете, видит – роза не завяла. Тут же она выбросила ее собачке, а собачка уже держала в зубах завядший цветок. Девушка положила его себе под одеяло. Когда рассвело и лучи солнца упали на землю, джигиты встали, и каждый взглянул на свой цветок, у всех он завял, а у девушки цветок выглядел таким, словно он был сорван неделю тому назад. Джигиты теперь уже окончательно поверили, что перед ними юноша.

Прошло еще несколько дней. Наконец юноши нашли девушке грушевую ветку. Она оседлала коня и, попрощавшись с друзьями, выехала на родину.

Девушка была очень рада, что ей удалось найти грушевую ветку и что хитрость ее удалась.

Поглядывая на бежавшую рядом собачку, она пела:

Встретившийся на дороге старик, услышав эти слова девушки, очень удивился. Придя в город, он рассказал, что видел молодого всадника, который пел своей собачке:

Услышав об этом, юноши очень сожалели, что они так и не смогли распознать в красивом джигите девушку.

Вернувшись благополучно домой, девушка дала отцу отвар грушевой ветки, и он выздоровел, Так она достигла своей благородной цели.

Перевод М. Шевердина.

Жили старик и старуха. Старик ходил в горы, рубил дрова и продавал их на ближнем базаре. На вырученные деньги они и жили.

Все было бы ничего. Только не было у старика со старухой детей, не было у них счастья.

Однажды ушел старик, по своему обыкновению, в горы. Нарубил он дров, да видит – мало. Пришлось ему рубить большое сухое дерево. Долго рубил он, долго трудился, а когда срубил, вдруг из пня вылез человек – не человек, зверь – не зверь и громким голосом заговорил:

– Спасибо, старик, освободил ты меня. Я Добрый джин, а в это старое сухое дерево девятьсот девяносто девять лет назад заточил меня обманным путем Злой джин. И хоть могуществу моему нет ни границ, ни предела, но только сын человека и сам человек мог освободить меня из плена и заточения. Хочу отблагодарить тебя, на то я и Добрый джин. Знаю я, что печалит тебя. На, возьми! С виду это обыкновенное яблоко, но в нем заключено волшебное свойство. Половинку отдай жене, другую половинку сам съешь, и родится у вас дочь-красавица – вместо слез у нее из глаз жемчужины будут катиться, изо рта будут розы сыпаться, а где нога ее ступит, след из песка золотого останется.

Сказал так Добрый джин и исчез.

Поступил старик-дровосек так, как ему наказал Добрый джин, и через девять месяцев, девять дней и девять часов родилась у стариков девочка.

Не было в мире красавицы, равной дочери дровосека. Да и кто из девочек и девушек мог с ней сравниться, если из прекрасных глаз ее вместо слез жемчужины катились, если с прелестных губок ее при каждой улыбке алые розы сыпались, если в том месте, куда ступали ее нежные ножки, следы песком из чистого золота наполнялись.

От того жемчуга и золотого песка скоро старик и старуха стали жить в достатке, не зная ни в чем нужды и горя.

Когда дочь дровосека выросла и красота ее расцвела, много достойных юношей начали засылать сватов, но без толку. А все потому, что старик запросил за дочку слишком уж большой калым: столько баранов, сколько звезд в небе, столько верблюдов, сколько песчинок в пустыне, столько коней, сколько листьев на деревьях в садах падишаха, столько червонцев, сколько тюльпанов цветет весной в горах.

Уходили сваты ни с чем, опускали головы женихи. Говорили они:

– Откуда взять нам такой калым? Погибнешь прежде, чем добудешь такую уйму червонцев и всякого скота.