— Смотри, что мы нашли! — Отряхивая с одежды пыль, Рэнди гордо смотрел на находку.

— Это ещё что? Барабан? — Изысканный слон хлопнул ушами. — А зачем нам барабан? Мы что, на параде? Ты что, предлагаешь мне бить в барабан?

— Бить? — с удивлением повторила Космика. — Вы бьёте бедные барабаны? А чем они провинились, милый Бампо?

— Да нет, мы не их бьём, а в них. Это музыка такая. Вот послушай. — И Кабампо высоко поднял хоботом палочку и приготовился ударить в барабан.

— Ох, нет, Кабампо, пожалуйста, не надо! — вмешался Рэнди. — Ты что, хочешь, чтобы сюда прибежал Проглот? Не надо шума!

— Ну и что, если он и придёт? — Кабампо пожал своими широченными плечами. — Не все ли равно, погибнем мы сегодня или завтра? Все равно я вот-вот помру от голода. — Прежде чем Рэнди успел ему помешать, он обрушил палочку на барабан с такой силой, что туго натянутая кожа лопнула. Раздался такой звон, что на него отозвались эхом подвальные своды. Не успели наши друзья опомниться от удивления, как из барабана выскочил маленький чернокожий мальчик в громадном тюрбане. Всхлипывая и лепеча что-то неразборчивое, он бросился обнимать Кабампо. 

— Великое Овражье, да это же Джинджер! — воскликнул Рэнди и объяснил недоумевающей Мике: — Это слуга волшебного колокольчика. Когда Джинник звонит в этот колокольчик, он тут же тащит обед и все, что только пожелаешь. Но как ты попал в барабан, приятель?

— Это всё противный Рыжий Парик! — всхлипнул Джинджер, вытирая слезы краешком слоновьей мантии. — Большое, большое вам спасибо, господин слон. Я ведь вас помню! Я и его помню. — Мальчуган ткнул большим пальцем в Рэнди. — И я благодарю вас много-много раз, шестью восемь и даже больше. Понимаете, когда я заперт в барабане, я не могу отвечать на звонки хозяина. А вдруг я ему понадоблюсь? А я уверен, что сейчас я ему нужен!

— Но как же он тебе позвонит, если у него нет колокольчика? — спросил Рэнди, подходя ближе. — Разве Джинник взял с собой колокольчик, когда... когда... — Рэнди не мог заставить себя докончить это грустное предложение.

— Вы хотите сказать, когда Проглот бросил его в море? — На глазах арапчонка снова выступили слезы, но он усилием воли справился с плачем, сел на край барабана и рассказал им всю историю несчастия, постигшего Красного Джинна. Во время рассказа он круглыми от удивления глазами разглядывал Жара и Космику — таких удивительных существ мальчик никогда не видел за всю свою волшебную жизнь

— Хозяин, как вы знаете, — рассказывал он, — всегда был очень добрым, весёлым и доверчивым. А Проглот служил управляющим на наших рубиновых рудниках. Он принадлежал к числу самых доверенных помощников хозяина. И все время эта гадюка, эта ехидна, эта ядовитая змея... — Джинджер сжал кулаки и сердито лягнул барабан. — Все время он замышлял украсть трон и волшебство нашего Красного Джинна, хотя у него и без этого был прекрасный дом и немало сокровищ. Коварными речами он уговорил рудокопов взбунтоваться, набрал из них отряд и вооружил его. И вот однажды, семь месяцев назад, Проглот во главе отряда бунтовщиков напал на наш замок и выгнал из него всех обитателей.

— Всех? — удивился Кабампо. Он обнял Джинджера хоботом, поднял в воздух и грустно заглянул ему в глаза.

— Всех до одного! — повторил мальчик, печально кивая головой. — Всех дворцовых слуг и всех придворных во главе с великим визирем Алибабом Проглот отправил на рудники, где за ними присматривает жестокий Прокуд, его брат. И сейчас все они там, работают без отдыха и без всякого вознаграждения, как рабы. А хозяина Проглот приволок на вершину самой высокой скалы и собственными руками швырнул в море. — Джинджер задрожал от печали и гнева. — Он приказал своим слугам и сообщникам запереть меня в этом барабане, зная, что это единственное место, откуда я не смогу убежать. Он надеялся, что я здесь останусь навсегда и погибну. Но меня, — и глаза арапчонка засверкали торжеством, — меня защищает могучее волшебство нашего Джинна, и погубить меня он не в силах. — Джинджер широко улыбнулся. — И хозяина моего он не может погубить, в этом я уверен. А теперь, когда изысканный и могучий слон освободил меня… — Джинджер умолк.

— Что теперь? — нетерпеливо спросил Рэнди. — Понимаешь, Джинджер, мы ничего не знали, шли в гости к Джиннику и сразу попали в плен и были сброшены сюда. Как мы можем выбраться? Что мы можем сделать?

— Я что-нибудь придумаю, — пообещал мальчик. Высвободившись из крепкой хватки слоновьего хобота, он побежал через подвал и исчез под перевёрнутой тачкой.

— Ха! Он что-нибудь придумает! — фыркнул Кабампо. — Ну，значит, беспокоиться не о чем. Ладно, пока он думает, я, пожалуй, сосну. Я устал как собака от всех этих злодейских заговоров.

— Мне тоже пора в засып, — решила Космика и стуком повторила это Жару. Маленькая принцесса снова была грустна. Она устала после всех событий этого дня, и рассказ Джинджера огорчил её, хотя она не всё в нем поняла. Кроме того, её печалило ещё кое-что, о чём ей не хотелось говорить Кабампо и Рэнди.

— Вот уж не думал я, когда вёл тебя в страну Эв, что тебе придётся провести ночь в таком месте, — вздохнул Рэнди, печально обводя взглядом мрачный подвал.

— Ничего, не так уж тут плохо, — через силу улыбнулась девушка. Сняв плащ, она подвесила его между двумя мрачными колоннами и, держа под мышкой баульчик, который ей дал Рэнди, вскарабкалась на своё серебристое ложе. — Доброй невиди, Рэнди и милый Бампо, — тихонько сказала она. — Я буду спать долго-долго. — Она послала обоим по воздушному поцелую и закрыла глаза.

— Что она хотела сказать? — забеспокоился юноша. — Что-то не так, Кабампо, я чувствую. Посмотри на Жара. Ты заметил, как странно он сейчас шёл? Можно подумать, что он лишился зрения.

— Посмотри, посмотри! — передразнил Кабампо. — Как я могу на него посмотреть, когда здесь темно, как в колодце? Я же ничего не вижу!

Ворча и спотыкаясь, слон кое-как подошёл к противоположной стене подвала, куда, как он помнил, ушёл Жар. Он пошарил в темноте хоботом и, натолкнувшись на что-то холодное и металлическое, в ужасе отшатнулся.

— Он застыл! — хрипло воскликнул слон. — Он даже не дышит! Он холодный и неподвижный, как камень. Великое Овражье, ведь этот конь спас мне жизнь! А я ничем не смог ему помочь! Рэнди, что же нам делать? Слышишь меня? Я спрашиваю: что нам делать?

Рэнди не отвечал. Охваченный недобрым предчувствием, он наклонился, чтобы прикоснуться к лицу маленькой принцессы Инопланеты. Девушка не дышала и была холодна. Блестящий металл потускнел, и она лежала в своей серебряной сети, неподвижная, как статуя.

— Джинджер! — в отчаянии закричал Рэнди. — Где ты, Джинджер? Иди сюда, помоги нам!

Выбравшись из-под тачки, мальчик немедленно подбежал к Рэнди — он видел в темноте не хуже, чем при ярком свете.

— Это сделал Проглот? — шёпотом спросил он, переводя расширившиеся глаза с безжизненной Космики к неподвижному Жар-коню.

— Нет, здесь он ни при чём. Эти двое — жители Инопланеты, и им для поддержания жизни нужно раз в неделю искупаться в ванадиевом источнике, — объяснил грустный Кабампо, прикоснувшись хоботом к плечу принцессы. — Они не могут жить на нашей земле. А раз Джинника нет, кто же им поможет? — Крупные слоновьи слезы с шумом падали на серебряные волосы девушки.

— Что же делать? — Взволнованный Джинджер потянул Рэнди за полу плаща, а Кабампо за край мантии. — Надо же что-то делать!

Как бы в ответ на это восклицание в воздухе раздался негромкий серебряный звон. В следующую минуту Рэнди, Джинджер, Кабампо и принцесса взлетели, как пёрышки, просочились, как туман, через узкие стеклянные окна, поднялись над замком и полетели над серебристым морем, освещённым полной луной.

В тот предвечерний час, когда наши четыре путешественника явились в Красный замок, некий рыбак в странной девятиугольной лодочке отчалил от Девятиугольного острова. Этот странный небольшой островок лежит в девяноста милях от берегов страны Эв. Плоский, бесплодный и каменистый, он с трудом доставляет пропитание девяти рыбакам-девятиугольцам, которые составляют все его население. Каждый из этих рыбаков живёт на своей стороне острова, скудно питаясь рыбой и плохонькими овощами, которые с трудом удаётся вырастить на каменистой почве. Как ни трудна жизнь на острове, как ни суровы ее условия, девятиугольцы приспособились к ней. Они люди суровые и неразговорчивые и при редких встречах ограничиваются кивком и в разговоры не вступают.

Блофф, тот самый рыбак, который выплыл на девятиугольной лодчонке, так привык к молчанию, что не разговаривал даже со своей кошкой Ноной, хотя и брал её в лодку, когда отправлялся на рыбную ловлю. Бедное животное привыкло к неразговорчивости и грубости своего хозяина и ничего не ждало от него, кроме пинка или брошенной рыбьей головы. Нона никогда не знала, какой из этих двух знаков внимания её ждёт, и не сводила с хозяина настороженного взгляда зелёных глаз. В этот день она твёрдо рассчитывала на рыбью голову, и, когда Блофф доплыл до места, где оставил сети, её хвост начал слегка подёргиваться от приятного предвкушения.