— Кхе-кхе, — прокашлялась морда. — Привет, Гарет. Это… Артур.

Гарет ждал.

— Как там у вас, в рыбьем царстве? Все в порядке?

Гарет выдул большой утвердительный пузырь.

— Бульк!

— Это значит… да? — с сомнением спросил Артур.

Гарет выдул еще один пузырь и немного подождал.

— Понятно, — ответил Артур. — Я рад, что с тобой все в порядке. Вот бы и мне так, — вздохнул Артур.

Гарет молча ждал.

— Может, я, конечно, придираюсь, — продолжил Артур после небольшой паузы, — но… Да-да, я, конечно, знаю, что ты Чучин питомец и хорошо к нему относишься, но, по правде сказать, меня крайне раздражает то, как он заправляет делами группы. В конце концов, я и сам был неплохим менеджером. Я договаривался о концертах и прилежно заполнял бухгалтерские книги. И я не расхаживал в дурацкой кепке, размахивая чудо-картой, и не покупал дорогущие фотоаппараты с часами, и не селился в пятизвездочных котельных.

Гарет выдул череду вопросительных пузырьков.

— Бульк-бульк-бульк?

— Ну, конечно, — объяснил Артур, — конечно, я хочу победить в конкурсе. И хочу получить контракт с фирмой, кто ж не хочет! Просто все случилось так быстро… Такой сумбур… Сейчас мне бы больше всего на свете хотелось оказаться дома, уплетать мамин карри, спокойно готовиться к очередному обычному концерту и ни о чем не беспокоиться.

— БУЛЬК! — посочувствовал ему Гарет.

— Знаю, — кивнул Артур. — Я знаю, что мы отлично играем, но намного ли мы лучше других? Мы совсем не знаем остальных участников, никогда их не слышали. И вообще, некоторые — да что там говорить, большинство — совершенно не понимают, что такое трам-тарарам. К тому же мы сейчас далеко не в лучшей форме. О’Брайен все время дуется и ни за что не расстанется со своим горшком, если только его не выкрадут. Верзилка никогда не выступала на сцене, и я не знаю, как она себя поведет. И еще одно. Я бы, конечно, никому в этом не признался, но меня немного расстроило то, что я не получил ни одного письма от фанатов, хотя пианино у нас самый главный инструмент. И вообще, это я, именно я сколотил эту группу…

Он говорил долго. За это время к отелю подъехал еще один длинный блестящий лимузин и припарковался рядом с первым, но Артур ничего этого не заметил.

Чуть позже Артур вернулся в котельную. Похоже, все уже мирно спали, кроме самого парового котла, который пыхтел и свистел на все лады. Артур погасил тусклую лампочку и на ощупь добрался до своего матраса.

— Что-то долго тебя не было, — прошептал из темноты О’Брайен.

— Пришлось повозиться, — отозвался Артур.

— Ты поговорил с менеджером?

— Нет. Он был занят. Прикатила очередная знаменитость, Лулу Ламар. Она там раздает автографы в холле, и у нее двадцать семь мест багажа. Я посчитал.

— Так с чем же ты тогда так долго возился? — спросил О’Брайен.

— Я… э-э-э, навещал Гарета, — признался Артур. — Он… э-э-э… сказал, что отлично себя чувствует.

Верзилка лежала, свернувшись калачиком в багажном отсеке фургона, и отчаянно желала, чтобы тот, кто сидел на переднем сиденье, говорил чуточку потише. Это был уже третий ночной посетитель, и, похоже, он обосновался здесь надолго. Даже плотно заткнув уши пальцами, она все равно невольно слышала каждое слово:

— …и вот с тех пор все пошло наперекосяк, буквально все подряд. Как раз с того момента, как я отказался починить туфельки этой феечке. Я, конечно, скверно поступил, отказавшись принять заказ, лепреконы так не поступают. Но я так сделал, Гарет. Я был груб с ней, накричал, высмеял ее музыкальные пристрастия. Вот за это фея на меня и взъелась. Я так и вижу, как она посмеивается надо мной в своем грибном домике, помахивает своей гадкой волшебной палочкой и насылает на меня одно несчастье за другим. Боюсь, это никогда не закончится. А ведь ты знаешь, что нам завтра предстоит? Я не смогу сдержать ноги и буду приплясывать на сцене, как последний болван. А поскольку половина пальцев на руке у меня перебинтована, я наверняка напортачу в своем соло. Мы проиграем в конкурсе, и во всем буду виноват я один! А еще я ужасно переживаю за свой горшок. Его похитят, я просто уверен. До сих пор мне удавалось его хранить, но это лишь вопрос времени. Она припасла это напоследок. Я вернусь домой без горшка и стану посмешищем всего лепреконского рода…

И так далее…

И так далее…

И тому подобное…

котт Мертвецки сидел в ресторане отеля «Ритц» и ждал, когда ему подадут завтрак. Он заказал все подряд: хлопья, грейпфрут, яичницу с беконом, поджаренные сосиски с фасолью, печеные помидоры с грибами, тосты, несколько видов джема и кофе. А что такого? Все равно не ему платить. Прочие столики пустовали. Скотт не любил, когда во время еды его донимали охотники за автографами, и по его настоятельной просьбе администрация отеля повесила на дверях ресторана табличку с надписью:

ОБСЛУЖИВАНИЕ ЗНАМЕНИТОСТЕЙ.

ПОСТОЯЛЬЦАМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН.

Он развернул свежий номер местной газеты, предусмотрительно положенной на край его стола, и прочел крупный заголовок на первой странице:

СРОЧНО В НОМЕР! СТАЛИ ИЗВЕСТНЫ ИМЕНА ТАИНСТВЕННЫХ ЗНАМЕНИТОСТЕЙ!

Скотт довольно ухмыльнулся и принялся читать:

Наконец-то мы можем раскрыть имена таинственных знаменитостей, которые примут сегодня участие в судействе конкурса «Музыкальная битва». Накануне вечером наш корреспондент видел, как к отелю «Ритц» подъехали два роскошных лимузина. Первым прибыл Скотт Мертвецки, знаменитейшая звезда экрана и сцены!

«Да, это обо мне», — с гордостью подумал Скотт. Он любил видеть свое имя в газетах.

В другом лимузине, подъехавшем чуть позже, прибыла вторая звезда, которой оказалась…

В этот момент двери ресторана широко распахнулись. Скотт, было, подумал, что это принесли его завтрак, но он ошибся.

— Так это ты? — взревел Скотт, отбросив в сторону газету и вскочив на ноги.

— Так это ты? — злобно прошипела Лулу.

Не очень-то хорошее начало дня.

— Поверить не могу, что они не подадут нам завтрак, — возмутился Артур. — Это незаконно!

— Мы чем-нибудь перекусим, когда доберемся до места, — пообещал Чуча. — Главное, найти туда дорогу. Следите за указательными знаками — большими желтыми стрелками.

— Надеюсь, они сделали нам скидку, — не унимался Артур. — Ты заплатил чудо-карточкой?

— Да, — ответил Чуча. — Можешь не беспокоиться. Я ваш менеджер и заведую всеми финансами.

— Не могу я не беспокоиться, — отозвался Артур. — Не доверяю я этой твоей карточке. Никогда не слышал о такой карте, по которой все достается даром. А что если все ее волшебство вдруг испарится?

— Поверь мне, этого не случится, — уверил его Чуча. — К тому же мы и так скоро станем миллионерами. — Тут он полез под сиденье и извлек еще один коричневый конверт. — Хватит ныть, лучше письмо от фанатов прочти.

— Что, опять пишут?

— Ага. Пришло сегодня утром на адрес отеля.

— Снова для Шелупони?

— Не знаю, не смотрел еще.

Артур взял конверт и перекинул его через плечо:

— Эй, Верзилка, — буркнул он. — Тебе работка.

Верзилка поймала конверт и заглянула внутрь.

— Тут три письма для Шелупони. Похоже, все от тех же баньши, судя по почерку.

— Вот привязались, — проворчал Шелупоня.

— И еще открытка для Артура, — добавила Верзилка.

— Правда? — просиял Артур.

— Да, от твоей мамы. С изображением вулкана.

— Ну, читай тогда вслух.

— Дорогой сынок, — начала Верзилка. — Я по тебе очень соскучилась. Вчера купила на ужин готовый лава-бургер. Совсем нет настроения готовить для себя одной. Твоя любящая мама.

— Как мило, правда? — воскликнул Чуча.

— М-да, — промычал Артур. Он, конечно, был рад получить открытку, но настоящей фанатской почтой это не назовешь. К тому же, вспомнив о маме, он вдруг почувствовал себя страшно одиноким и загрустил еще больше.

О’Брайен сидел, прислонившись лбом к оконному стеклу. Хоть прошлой ночью он и выложил Гарету все свои проблемы, легче ему все равно не стало. Было, конечно, неплохо облегчить душу. Но он не получил никаких ответов — никаких откровений, никакой надежды на благополучный исход. Он был один-одинешенек перед своей бедой.

— Эй, О’Брайен, тебе тоже письмо, — сказала вдруг Верзилка.

Что бы это значило? О’Брайен мигом выпрямился. Неужели ему пришло письмо от фанатов? Впервые за долгое время его мрачное настроение, казалось, отступило.

— Прочитать вслух?

— Да-да, конечно, — оживился О’Брайен.

— «Дорогой О’Брайен, — начала Верзилка, — ты не отвечал на звонки, поэтому мы с братьями решили лично проверить, как у тебя дела. Не хотим тебя расстраивать, но твой радугоотражатель стащили, а в саду вырвали весь четырехлистный клевер. Гоблины сломали дверной замок и забрались в мастерскую. Они сожрали всю твою еду, раскидали всю обувь и перепутали все коробки… — тут Верзилка остановилась и осторожно спросила: — Мне продолжать?