— Это так было? — сурово спросил Древняя Борода.

— Так, так! — зашумели трудяги и бродяги, ушанчики и пузанчики.

— Гм, я вижу, что все вы тут рехнулись, — сказал Бержиан. — В том, что здесь говорят, нет ни слова правды. Я-то уж знаю, обладаю я чудодейственной силой или нет!

— Ты хочешь ввести в заблуждение городские власти, — возмутился Младшая Борода. — Ты не хочешь нам помочь, упрямишься!

— Да опомнитесь вы! Нет у меня никакой чудодейственной силы! — твердил свое, размахивая руками, Бержиан.

— Имей в виду, мы предъявим тебе к уплате все налоги! — пригрозил Главная Борода.

— И оштрафуем за то, что ты мусоришь в городе! — добавил Древняя Борода.

— Бержиан, почему ты боишься признаться в своей необычной чудодейственной силе? — спросила маленькая Клопедия.

— Ведь в этом же нет ничего дурного, — заметил мастер Шурупчик.

— Признайся, Бержиан, — пробормотал Флейтик.

Затылок у Бержиана побагровел, в глазах вспыхнули злые огоньки.

— Не могу я признаваться в том, чего нет! — заорал он. — Убирайтесь все отсюда! Вон!

— Как ты смеешь так разговаривать с представителями городских властей?! — вскочил с места Древняя Борода.

— Как хочу, так и разговариваю! — продолжал орать Бержиан. Лицо у него налилось кровью и стало свекольно-красным. Глаза метали молнии.

— Прими к сведению, что мы накажем тебя за недостойное поведение! — грозно прошипел Младшая Борода.

Бержиан совсем рассвирепел:

— Чтоб загорелись ваши бороды! — завопил он.

И тут, боже, что случилось! Взметнулись три яркие вспышки, словно от жира, попавшего на огонь, и пламенем полыхнули бороды трех старцев. А они радостно воскликнули:

— Ура! Вот видишь, мы были правы!

И вне себя от счастья кинулись обнимать Бержиана, отчего и у него загорелась борода. Четыре бороды пылали, как четыре факела.

— Сгорят, сгорят бородачи! И Бержиан с ними! — в ужасе вскричала Энци Клопедия.

И действительно, бороды горели вовсю. Комната наполнилась дымом.

— За мной! — крикнул Бержиан и выбежал наружу.

Три бородача тоже не заставили себя ждать, стремглав устремились за ним к бочке с дождевой водой. Бултых! — И Бержиан с маху окунул голову в воду. Бултых-бултых-бултых! — И три головы, Древней Бороды, Главной Бороды и Младшей Бороды, окунулись в воду. Послышалось громкое шипение, вокруг бочки поднялось большое облако пара. Над бочкой возвышались четыре туловища — головы же их обладателей были погружены в воду.

— Не хватает еще, чтобы они захлебнулись! — взвизгнула Энци Клопедия.

Но они не захлебнулись. Вот на свет божий показались одна за другой четыре головы и четыре бороды. Однако какое жалкое, плачевное зрелище представляли собой эти бороды! Еще Бержианова борода — туда-сюда: она и раньше была черной, А у трех стариков! Трудно даже описать выражение лица каждого из них, когда они взглянули друг на друга и их взорам предстали обгорелые клочья бород.

Но тут Древняя Борода пересилил себя и с гордостью воскликнул:

— Мы пожертвовали нашими бородами ради общего блага!

— Да-да! Правильно! — прогудели два других бородача, и вот уже все трое гордо подняли голову, чувствуя себя каждый героем, победившим дракона.

А Древняя Борода торжественно обратился к Бержиану:

— Ну-с, а теперь? Ты все еще будешь отрицать свою чудодейственную силу?

Бержиан почесал затылок.

— Странно, подозрительно странно, — пробормотал он. — Будто и впрямь вы недалеки от истины. Но тогда ответьте мне: почему же стекло не разбилось, когда я того пожелал?

— На это я отвечу, — выскочила вперед из ошалелой толпы Энци Клопедия. — Сбываются только те твои пожелания, Бержиан, которые ты произносишь сгоряча, в гневе.

— Да? — удивился Бержиан и задумчиво посмотрел на маленькую Энци.

— Именно так, — продолжала Клопедия. — Ведь и тогда, когда ты крикнул мастеру Шурупчику, чтобы у него нос обморозило, и тогда, когда ты заорал на Флейтика: «Чтоб тебе так и остаться с высунутым языком!», ты кипел от ярости.

— Вот и раскрылась великая тайна! — радостно воскликнул Древняя Борода, потрясая жалкими остатками своей бороды. — Прими, маленькая Энци Клопедия, мою искреннюю благодарность. Ты великая дочь нашего города! А ты, Бержиан, изволь явиться в десять часов вечера на главную площадь и прокричать: «Мусор, исчезни из города!» Договорились? Ну, вот и решена проблема поддержания чистоты в нашем городе. Ур-ра!

— Хорошо, я согласен, но что делать, если в десять вечера я не буду зол? — продолжал упорствовать Бержиан. — Допустим, у меня будет такое чудесное, доброе настроение, что хоть веревки из меня вей? Или я буду настроен меланхолично. Что тогда?

Этот вопрос поверг в сомнение всех присутствующих.

Все задумались. Наконец, Младшая Борода сказал:

— Говорят, Бержиан, ты вспыльчив.

— К сожалению, это так, — подтвердил поэт.

— Еще как вспыльчив! — прошептал Флейтик.

— Тогда все в порядке! — воскликнул Младшая Борода. — Вот и решение вопроса! Если ты не будешь зол, мы тебя разозлим.

— Ай-яй! — вздохнул мастер Шурупчик, кто знает, о чем подумав…

Редкое дело, чтобы на главной площади города собиралось столько народа, как в этот день в десять часов вечера. Толпа гудела и шумела в ожидании Бержиана.

Наконец появился и он, шагая по щиколотку в мусоре. Толпа смолкла. Стало так тихо, что можно было услышать, как муха пролетит.

— Вынужден сообщить вам печальное известие, — проговорил Бержиан.

— А именно? — спросил, предчувствуя недоброе, Главная Борода.

— У меня сейчас хорошее настроение.

— Это некрасиво с твоей стороны, — проворчал Младшая Борода.

Однако Древняя Борода легким движением оттолкнул Младшую Бороду и, подойдя к Бержиану, сказал ему:

— Глупый ты чурбан!

— Ха-ха-ха! — засмеялся Бержиан. — Знаю, ты просто хочешь меня разозлить. Но я предлагаю: лучше организуйте сбор мусора в городе. Распорядитесь, чтобы побольше мусорных ящиков поставили на улицах.

— Еще чего! Это же влетит в копеечку городу, — спокойно возразил Главная Борода и вдруг визгливо добавил: — Вот баран-то!

Его коллеги тоже не упустили своего и, перебивая друг друга, завопили:

— Телок!

— Скотина!

— Осел упрямый!

— Козел безмозглый!

Бержиан же только ухмылялся:

— Вы вполне уже можете перейти на другие виды животных.

Старцы тут же последовали его совету и стали честить его и боровом, и буйволом, и чем угодно.

Но Бержиан только посмеивался.

— Вернемся лучше к мусорным ящикам, — сказал он.

— Ты и есть мусорный ящик! — завопил на это Главная Борода.

— Я не это имел в виду, — отозвался Бержиан. — Повторяю, позаботьтесь лучше о том, чтобы в городе было больше мусорных ящиков.

Теперь уже Древняя Борода пришел в ярость.

— А ты не суйся к нам со своими советами! — заорал он.

— Верно! — поддержал его Главная Борода.

— Никчемный бездельник! — визгливо закричал Младшая Борода. — Только и знаешь, что бездельничать да кропать плохие стишки!

— Ай-яй! — вздохнула Клопедия, и тут же «Ай-яй!» повторили мастер Шурупчик и музыкант Флейтик. Они заметили, как начала наливаться кровью и краснеть шея у Бержиана.

И действительно, Бержиан пришел в ярость. Но вместо того чтобы прокричать: «Мусор, исчезни из города!», он заорал:

— Чтоб сгорели у вас остатки бороденок!

И тут же три бороды, а вернее, три жалкие куцые бороденки, вспыхнули и, задымив, запылали.

Толпа заохала, загудела. Визжа сиренами, примчались на площадь пожарные машины, и, конечно, пожарники потушили горящие бороды.

Ну, а как с тех пор обстоят дела в городе с мусором? Прибавилось ли мусорных ящиков? Этого я, по правде говоря, не знаю. Но что мне доподлинно известно, так это то, что почтенных отцов города — Древнюю Бороду, Главную Бороду и Младшую Бороду еще долгое время звали безбородыми. Ибо понадобился немалый срок, чтобы у них вновь отросли бороды.