Второй стражник ткнул в Лилу пальцем. Она в ответ тоже показала пальцем на себя и вопросительно подняла брови. Стражник кивнул. Лила помотала головой и пожала плечами – она не понимала, на что он намекает.

– Представься, – шепнул стражник.

– А, точно. – Лила выпрямилась. – Я – Лила, принцесса Эринтии, действующий чемпион всекоролевской олимпиады по физике. И сестра принца Лиама Эринтийского. – Услышав про Лиама, первый стражник ощерился. – С которым я на самом деле не разговариваю, – поспешно пояснила Лила. – Мы с ним родственники – и все. Мой визит не имеет к нему никакого отношения. Просто… ну, принцессам иногда надо посоветоваться друг с дружкой… по поводу… по поводу диадем. Мне бы хотелось узнать мнение принцессы Шиповничек об одной диадеме.

Второй стражник хихикнул.

– Я о вас доложу, – сказал он. Вошел в тронный зал и затворил за собой дверь. Первый стражник по-прежнему делал такое лицо, словно набил полный рот острым перцем и теперь не знает, куда выплюнуть. Лила старалась не смотреть ему в глаза.

Секунду спустя тот стражник, что поприветливее, вернулся и объявил:

– Принцесса примет вас.

Он открыл дверь перед Лилой и жестом пригласил ее войти. Ступив на алую ковровую дорожку и очутившись в тронном зале с мраморными стенами, увешанными множеством картин, Лила поспешно поправила рукава платья: она по привычке засучила их по локоть. Рукава страшно измялись, и Лила поморщилась. «Тоже мне настоящая принцесса, – неряха, каких поискать, – подумала она. – Надо все сделать правильно. Ради Лиама».

Она хотела было засучить рукава обратно, но решила, что уже поздно, – на троне, украшенном самоцветами и обитом бархатом, в конце темно-алой ковровой дорожки восседала принцесса Шиповничек в фиолетовом платье, щедро усыпанном блестками. Шиповничек сидела молча с видом мирным и созерцательным (однако и царственным тоже) и смотрела на Лилу.

«Да, насчет волос Лиам точно подметил, – подумала Лила. – Жуть какие пышные».

Когда до трона осталось футов двадцать, стражник с порога прошипел:

– Стойте.

– Спасибо, – шепнула в ответ Лила. И вопросительно поглядела на стражника через плечо – мол, можно мне говорить?

Стражник кивнул. Потом вернулся на пост и закрыл за собой дверь.

Лила поглядела на принцессу Шиповничек, коротко присела в реверансе, отбросила со лба кудряшку и начала:

– О благороднейшая и высокочтимая принцесса Шиповничек, я пришла просить о помощи, которую могу получить лишь от твоей милости…

«Неплохо!» – похвалила она себя.

– О славное, прелестное дитя, – начала Шиповничек. – О моя сестра-принцесса! Не сомневайся, я отнесусь к твоей просьбе со всем вниманием, какого она заслуживает! – И тут она неожиданно расхохоталась. Даже скорее раскрякалась. – Никакого! Никакого внимания она не заслуживает! – провизжала она.

Лила отшатнулась.

– Помощи просишь? Любезности добиваешься? – ехидно осклабилась Шиповничек, встала и двинулась на Лилу. – Ты, сестра человека, который меня предал и унизил?! С какой радости я стану тебе помогать, а?

– Ты даже не выслушала, о чем я прошу, – попыталась перебить ее Лила.

– Неужели ты просишь, чтобы я вышла за твоего братца, которого очень кстати приволокла с собой и он поджидает в коридоре, закованный в цепи? А иначе – мой ответ: «НЕ-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-ЕТ!!!»

Это «нет» прозвучало с таким напором, что Лилу чуть не сдуло.

– Да ты ведь его не привезла, верно? – спросила Шиповничек – так, на всякий случай.

– Нет, – ответила Лила, совершенно огорошенная. – А что, ты с моим братом тоже так себя вела? Просто, понимаешь, если да, мне, ну, это… понятно, почему он не захотел на тебе жениться.

– Твой брат – трус, – сообщила Шиповничек, непринужденно поправив локоны. – Чистая и неиспорченная принцесса Шиповничек ему не по зубам. Признаться, именно такой муж мне и нужен. И Лиам будет моим мужем, это точно.

– Ну, понимаешь, я поэтому и пришла, – сказала Лила. – Если ты хочешь, чтобы у тебя оставался хоть один шанс выйти за моего брата, поговори со всеми и объясни, что слухи про него – вранье.

– С какой стати? – снова рассмеялась Шиповничек. – Я же их и пустила, эти слухи.

– Ах ты гадина! Он был герой, а ты погубила его репутацию! – возмутилась Лила.

– Сам виноват! Кроме того, он едва не обошел меня по популярности! А теперь этого можно не бояться. Ну и дурак же он. Только посмотри, от чего он отказывается. – Шиповничек плавным жестом обвела изысканные витражные окна. – Роскошно, правда? Знаешь, сколько сил и труда уходит у малолетних рабов на создание такой красоты? Ой, кстати… мммм, погляди-ка! – Она вскочила и подняла крышку с серебряного блюда, стоявшего на столике рядом с троном, а на блюде оказалась миниатюрная яичница-глазунья. – Сильварийский колибри, исчезающий вид, – провозгласила принцесса. Подцепила желток длинным накрашенным ногтем и лизнула. – О-о-о, и правда! В жизни не пробовала такого нежного яйца со сливочным вкусом! Жалко, что в мире таких осталось всего десяток!

– Зря я сюда пришла, – пробурчала Лила. Шиповничек, очевидно, оказалась не из тех, с кем можно вести переговоры. – Не надо меня провожать. – И она побежала к дверям.

– А ну, стой, шмакодявка! – проговорила Шиповничек. – Собралась улизнуть от меня, как твой бесхребетный братец? – Шиповничек зашагала вслед за Лилой, но та уже прошмыгнула в приемную.

– Спасибо, солдатики! – бросила она остолбенелым стражникам и молнией выскочила вон из дворца.

– Где она? – процедила Шиповничек, выглянув за дверь и обнаружив, что посетительницы и след простыл. Стражники тут же что-то залопотали – они не знали, как лучше ответить. – Ладно, – отмахнулась Шиповничек. – Надо брать дело в свои руки, а то я вообще свадьбы не дождусь. Привести мне Руффиана Синего!

Через десять минут Лила, увернувшись от нескольких вооруженных стражников у дверей дворца, проскользнув за кустами, обстриженными в виде разных зверей, и, взобравшись по длинной шее дерева, обстриженного в виде жирафа, присела, сжавшись в комочек, на карнизе под окном тронного зала принцессы Шиповничек. Она чуть-чуть приоткрыла витражные створки, заглянула внутрь и увидела, что Шиповничек говорит с каким-то угрюмым громилой в темном плаще с капюшоном: это и был Руффиан Синий, лучший наемный убийца и похититель во всех здешних краях. Если кого-то требовалось выследить и схватить, никого другого и не просили. Конечно, обаянием Руффиан не отличался. Когда он только открывал свое похитительское дельце, то хотел назваться Руффианом Черным или Руффианом Алым – в этом было что-то завлекательно-страшное. Только вот рожа у Руффиана вечно была унылая, а нос и губы – вечно синие от холода, даже в летний зной. Вот почему его и прозвали Руффианом Синим.

– …По своей воле он, похоже, не вернется, – говорила Шиповничек.

– Я тебе его доставлю, – ответил Руффиан угрюмым ровным голосом.

– Еще бы, ты же у нас талант! – фыркнула Шиповничек. – Я тебе за это и плачу!

– И нечего язвить, – отозвался Руффиан.

– Слушай, если тебе не хочется заработать, я сотню таких найду, прибегут как миленькие. – Шиповничек бросила в рот вишенку и плюнула в Руффиана косточкой. Косточка отскочила от его груди. Он проследил взглядом, как она катится по ковру.

Рис. 22. РУФФИАН СИНИЙ

– А вот это лишнее. – Он шмыгнул носом. – Я же сказал – доставлю.

– Хватит ныть, иди настреляй мне принца, ясно?

– Я пойду, пойду, – прогнусавил наемник. Потом глубоко вздохнул и медленно выдохнул. И зашаркал прочь, опустив голову.

Шиповничек обернулась на стоявшего за спиной стражника:

– Это точно Руффиан Синий? – спросила она. – Мы ничего не перепутали?

Стражник кивнул.

– Вот плакса! – проворчала Шиповничек.

Между тем Лила спрыгнула с подоконника. Пробежала к парадному крыльцу и, спрятавшись за фонарным столбом, увидела, как Руффиан Синий взбирается на коня темно-серой масти и рысит прочь.

«Надо проследить за этим психом в капюшоне, – решила Лила. – Иначе я не смогу предупредить Лиама».

Наутро после того, как принцев схватили в разбойничьем логове, они проснулись на сквозняке в пыльной тюремной камере. Ни коек, ни тюфяков в камере не было – только голый каменный пол, грязный после прежних заключенных. Меч Лиама, топор Густава и флейта Дункана куда-то подевались.

Лиам, как всегда, первым стряхнул дремоту. С досадой оглядел своих сонных спутников. Вчера вечером, во время схватки с разбойниками, они вели себя так, что сразу стало ясно – доверять им не стоит. «Правда, нас застали врасплох, они не успели проснуться, – урезонивал он себя. – Когда не выспишься, все валится из рук. Конечно, дело только в этом».