Прейлиглен

Жил-был один слепой юноша по имени Глен. В утешение природа наделила его удивительной красотой, и окружающие звали его Принцем. Увы, что толку, казалось бы, в его красоте! Она скорее усугубляла его несчастье— люди говорили о его внешности, а он даже не понимал, что это значит. Мрак скрывал от него краски жизни, и он воспринимал одни лишь слова. Многие женщины жалели его и готовы были позаботиться о нем, но он догадывался, что его ждет роль нищего, которого взяли на содержание. Другие видели в нем лишь его внешность, которая могла бы украсить их самих, а заодно и подчеркнуть их милосердие. Но Принцу не хотелось занимать место красивой вещи. И так он жил, не зная, что его ждет и даже чего он хочет.

И лишь сердце его это знало. Однажды он встретил юную девушку, которая просто полюбила его. И эту любовь он услышал в ее голосе, который явился для него самым добрым голосом в мире. И он принял ее, и душа его радовалась, когда девушка приходила к нему.

Одно тяготило его возлюбленную, которая носила имя Прейли. Она была некрасива и боялась услышать от окружающих, что ее любовь сочтут за попытку скрыть свое несовершенство за идеальным образом Принца. Действительно, на людях они являли собой довольно резкий контраст, и это делало Прейли такой несчастной.

И вот, как это бывает в сказках, появился Волшебник и сказал, что может исполнить любое, но только одно желание девушки. «О, я могу захотеть стать такой же красивой, как Глен! — было первой мыслью Прейли. — И тогда я смогу с ним соединиться без боязни быть осмеянной». Но вторая мысль была уже о ее возлюбленном и о возможности помочь ему: «Пусть Глену вернется зрение!» — «Остановись, что ты хочешь сделать, безумная! Когда Принц прозреет, он отвернется от тебя и ты потеряешь его любовь!»— закричал ей внутренний голос. «Да, но глаза могут дать ему больше счастья, чем мое сердце», — решила она и попросила Волшебника подарить зрение Принцу.

— Хорошо, — сказал Волшебник, — но твое желание мы можем исполнить только вместе: касайся оно лишь тебя, мне бы не потребовались твои силы, но оно направлено на другого.

— Что требуется от меня? — спросила Прейли.

— Совсем немного— твоя жизнь.

— Я готова, — ответила девушка с жаром, ведь ей хотелось исчезнуть прежде, чем увидеть разочарование в себе Глена.

— Нет, нет, — сказал Волшебник, — я не собираюсь обрекать тебя на смерть. Впервые я встретил такую прекрасную Душу, и мне самому понадобится твоя жизнь, ты должна уйти со мной.

Слезы полились из глаз Прейли, но она уже не могла отказываться.

Итак, Принц прозрел, а Прейли исчезла. И конечно же, после того как юноша освоился с открывшимся ему миром, он стал искать Прейли. Ничья красота не трогала его. Он искал самый добрый голос в мире. Много испытаний пришлось на его долю, пока он не пришел в царство Волшебника. Увы, он опоздал: не выдержав разлуки, Прейли умерла. Но еще до этого Волшебник высек из мрамора ее фигуру. Душа Прейли, исполненная любви, наделила ее божественной красотой, которой могла бы позавидовать любая принцесса. Волшебник сумел сохранить в своем замке и эхо голоса Прейли, который пел песни и говорил о ее любви к Принцу. И когда пришел Глен, и увидел прекрасное изваяние своей возлюбленной, и услышал ее голос, он навсегда остался у Волшебника…

Вскоре и его фигура была высечена из мрамора и украсила замок, который назвали именами прекрасных возлюбленных— Прейлиглен.

Пронзительны осенние краски. Ясная голубизна небес сверкает между желтыми и красными листьями осин, берез, тополей, кленов. Они дрожат, трепещуг, бьются на ветвях, и потоки света струятся по стволам, делая их то ослепительными на вершинах, то почти прозрачными ближе к корням. Дует ветер, и редеет волшебное кружево на капителях бесчисленных колонн лесного храма. Что ни лист, то птица или бабочка, в полете к земле выявляющая свой характер. Одни листья кружатся, словно выбирая место, другие падают целеустремленно и прямо, третьи — покачиваясь и меняя направление, и диво для глаз видеть этот воздушный балет. А когда опадет последняя листва, выступит на сцену уже не лес, а отдельные деревья, не стволы, а скульптуры, одна выразительней другой. И как среди людской толпы старики и калеки выделяются своей судьбой, гак и среди деревьев притягивают взор своей непохожестью древние или вечные фигуры. Судьба их запечатлена в корявом стволе, в напряжении застывшей позы. О, жители леса, не в вас ли нисходят после смерти души человеческие, столь сходны ваши торсы с движениями людских чувств и мыслей!?

Одинокий путник поднимался к перевалу, спеша до темноты миновать самые опасные места. Горная тропинка змеей вилась над обрывами, и густой кустарник прятал ее от нетерпеливого взгляда. Солнце зашло за горный хребет, и синяя мгла со дна ущелья поднималась по склонам вслед за нежданным гостем. Однако он уже достиг цели. Узкая седловина меж вершинами гор была почти рядом, и теперь можно было позаботиться о ночлеге. Путник нашел небольшую площадку, разложил вещи и поджег сухую корягу, которую нашел по дороге. Крошечное озерко среди камней подарило ему чистейшую прохладную воду. Из скалы выбивался родник, и струйки его падали в озерцо, напевая наивные и прелестные мелодии.

Путник заслушался и не заметил, как догорела его коряга. Искать в темноте дрова было немыслимо. В досаде молодой человек пнул ногой угли. Одна из тлеющих искр отлетела в сторону и упала в какую-то ямку. Внезапно послышалось шипение, и яркий язык голубого пламени вспыхнул почти у самой кромки воды. Подземный газ, пробившийся из самых недр горы, стал пищей для огня. Путник, вначале испугавшийся, быстро пришел в себя и радостно протянул к нему руки. Как и в древние времена, огонь среди мрака ночи был желанным другом любого странника. Благодарная природа раскрывала свои таинства. Музыка родника, живое зеркало озера, мириады звездных огоньков, светящихся в небе, — все было исполнено красоты и ожидания чуда. И вот из немыслимых горных глубин выскользнула на поверхность душа игривого юноши-саламандра и соединилась в танце с земным пламенем. Путник, увидев танцующее пламя, застыл в изумлении.

Ни единое дуновение ветерка не тревожило воздух, но огонь на берегу то стлался по земле, то превращался в шар, то распускался раскаленным лотосом, то вытягивался к небу тончайшим лезвием меча. Он изгибался в такт мелодии, рвался прочь от своего подножья, спиралью нависал над озером. Это был фантастический танец! От восторга путник забывал дышать.

А в это время еще одна душа восхищалась танцем саламандра. Это была маленькая нимфа родника. Именно под ее песню двигался огненный танцор.

Нимфа знала, что огонь несовместим с водой, что встреча грозит гибелью либо ему, либо ей, если он окажется слишком силен. Но она была так юна, а саламандр так прекрасен! Он не прикасался к ней, но его отражение освещало озеро до самого дна. Его восторг рождал в ней ответное чувство, и она пела все новые мелодии. И всю ночь они были необыкновенно счастливы.

Наутро путник наполнил флягу водой из озера и зажег трубку от огня саламандра. Души природы, которые он случайно соединил, с благодарностью простились с ним, и он ушел, унося с собой их благословение. Теперь его трубка никогда не потухала, а капли воды из фляги было достаточно для цветов, чтобы они не увядали целый год.

Ислен — так звали путника — жил в большом шумном городе. Там же жила и Летисса— очаровательная женщина с. легкими движениями и глазами ребенка, в которых всегда светились ласка и тепло.

А в душе ее постоянно жила музыка, которую она с некоторых пор слышала по ночам. Увы, когда утром она просыпалась, никак не могла вспомнить дивных мелодий, что дарили ей сновидения.

У Летиссы было много поклонников, но ее внутренний мир был настолько богат, что она не очень нуждалась в чьем-либо обществе, чтобы чувствовать себя счастливой. Поклонники ее походили один на другого — они осыпали ее комплиментами, старались заинтересовать собой, твердили о своих чувствах, но у всех в глазах таился голодный блеск, и она понимала, что они хотят сделать ее своей собственностью. Тем не менее жизнь заставила ее повнимательнее отнестись к их свите.

Все началось с того, что как-то в день рождения она обнаружила в себе способность танцевать. И не просто танцевать— в тот самый момент, когда она начинала двигаться, подчиняясь внутреннему импульсу, раздавалась откуда-то музыка, которая словно аккомпанировала ее танцу. Она узнавала мелодии, которые слышала во сне, но вновь ей не дано было запомнить их. Летисса стала искать того, кто сделал ей этот чудесный подарок — ведь еще с детства она мечтала стать балериной, но судьба отводила ее с этого пути. Что же произошло теперь? Она чувствовала влияние какой-то силы, но не могла отыскать ее источник.