Глава четвёртая

Тем временем Жучка Петина и Жучка Колина сидели около подъезда и, высунув свои одинаковые языки, ждали, что будет дальше.

Всё равно торопиться им было некуда. Петя и Коля пошли в театр и не взяли их с собой.

Вот они сидели и от скуки тихонько пели разные собачьи частушки.

Первой запела Жучка Петина:

Жучка Колина посмотрела на Жучку Петину с молчаливым восторгом. Хотя на лбу у Жучки Петиной не было даже маленького пятнышка, а шерсть на ушах торчала клочьями, зато она была настоящим поэтом.

Жучка Колина отошла в сторонку и тоже стала сочинять частушку, тяжело вздыхая и молча шевеля губами.

Потом она робко запела:

– Гав-гав-гав! – презрительно захохотала Жучка Петина. – Ты бездарна, как кошка! Ты ничего не понимаешь в настоящей поэзии. Вот слушай:

Жучка Колина только вздохнула с восхищением и завистью. А Жучка Петина подняла голову и снова запела:

Но не успела она допеть последнюю ноту, как дверь подъезда с грохотом распахнулась. Оттуда выскочило какое-то неизвестное, необъяснимое существо.

Оно было огромным, мохнатым и необыкновенно полосатым. У него были зелёные вытаращенные глаза, а позади болтался длинный хвост.

Жучки мгновенно вскочили на свои одинаковые лапы, зарычали одинаковыми голосами и бросились за ним вдогонку.

– Это настоящий тигр! – на бегу рявкнула Жучка Петина.

– Но он пахнет опилками! – робко тявкнула Жучка Колина.

– Это игрушечный тигр! – уверенно пролаяла Жучка Петина и побежала ещё быстрее.

– Но ростом он совсем как настоящий тигр! – тихо возразила Жучка Колина и побежала помедленнее.

– я наполовину не боюсь, а наполовину боюсь! – прорычала Жучка Петина.

– А я, наоборот, наполовину боюсь, а наполовину не боюсь! – призналась Жучка Колина.

– Давай сложим эти половинки. Тогда одна из нас будет бояться, а другая не будет бояться!

– Ладно! Гав‑гав!..

– Тогда давай я буду бояться, а ты не будешь бояться.

– Ладно! Гав‑гав!..

– Тогда чего же ты! – рявкнула Жучка Петина. – Хватай! Хватай его за ногу!

– Нет уж! Давай лучше я буду бояться, а ты не будешь! – тявкнула Жучка Колина.

А плюшевый тигр в ужасе мчался посреди улицы, прижав к голове круглые уши.

Прохожие шарахались от него с перекошенными от страха лицами, кто громко вскрикивая, а кто, наоборот, молча закрывая рот ладонью.

Что касается старушек, то они сразу же падали в обморок.

Пока тигр добежал до угла и свернул на Садовую улицу, в обморок упали пять старушек: Нина Васильевна, Анна Петровна, Валентина Семёновна, Лидия Степановна и Олимпиада Ильинична.

А за тигром бежала толпа народа. Те, кто были очень смелые, бежали очень быстро. Те, кто были потрусливее, бежали помедленнее.

Впереди всех бежал полицейский и громко свистел в свой свисток. За ним бежал высокий старый дворник. Он был тоже очень смелый, потому что для своего возраста он бежал очень быстро. Его длинная белая борода развевалась по ветру и щекотала лицо бегущего позади него толстого гражданина с двумя толстыми портфелями. Гражданин отмахивался от бороды портфелями. Один портфель расстегнулся, и из него посыпались круглые удивлённые бублики.

А позади уже неслась целая толпа дядей и даже несколько смелых тётей.

Другой полицейский, который сидел в круглой стеклянной будке и не мог оставить свой пост и бежать за тигром, позвонил по телефону всем полицейским и сказал:

– Так, мол, и так. По Садовой улице в настоящее время бежит тигр и очень мешает уличному движению. Принимайте меры!..

Бедный, несчастный тигр! Он никогда не бегал по улицам. Его совершенно оглушил этот крик и топот. К тому же, когда он падал из окна, у него порвались нитки на одной лапе. И теперь из этой лапы всё время сыпались опилки! Но какие это были опилки! Ведь не надо забывать, что они тоже во много раз увеличились.

Поэтому теперь из лапы плюшевого тигра сыпались на асфальт уже не опилки, а довольно-таки большие деревяшки.

Первым споткнулся и упал толстый гражданин с портфелем. Падая, он ухватился за длинную белую бороду бежавшего впереди дворника. Потому что, когда человек падает, у него остаётся слишком мало времени, чтобы как следует подумать, за что надо хвататься, а за что не надо.

Дворник упал на толстого гражданина, а сверху на них стали падать другие дяди и, наконец, даже некоторые смелые тёти, бежавшие позади всех.

Но вдруг со всех сторон послышалось: тр-тр-тр! Это из разных переулков стали выезжать полицейские на мотоциклах. Откуда-то появился грузовик. В кузове стояла большая железная клетка.

С грузовика стали спрыгивать люди в синих комбинезонах. В руках они держали длинную и, наверно, очень крепкую сетку.

– Какие хитрые! – шепнула Жучка Петина Жучке Колиной. – Они нарочно делают вид, что идут ловить рыбу, а не тигра!

Неизвестно, о чём подумал тигр. Он жалобно завизжал и попробовал перепрыгнуть сразу через одного полицейского и один мотоцикл. Но люди в синих комбинезонах подскочили и ловко накинули на него сетку. Толпа окружила тигра.

Тигр беспомощно лежал на боку и смотрел на всех испуганными, умоляющими глазами. То есть, конечно, не глазами, а пуговицами. Только не надо забывать, что эти пуговицы тоже увеличились. Раньше они были совсем маленькими. Теперь они стали большими, как пуговицы для пальто.

– Отпустите меня, пожалуйста! – вдруг завопил тигр громким голосом.

Толпа дрогнула и замерла.

– Дрессированный! – в восторге воскликнула какая-то румяная тётя в розовом платье. – Он, наверно, из цирка убежал!

– Дожили! – сказал толстый гражданин, мрачно глядя на свои похудевшие портфели. – Уже тигры разговаривают!

– Отпустите меня! Я – Серёжин! – опять закричал плюшевый тигр умоляющим голосом.

– Какой разговорчивый! – радостно сказала румяная тётя. – Серёжин – это, наверное, фамилия укротителя.

– У нас утюг включён! Понимаете?! Понимаете?! – в полном отчаянии крикнул тигр.

Тётя приложила розовые ладони к румяным щекам и сказала:

– Понимаю, понимаю! Он хочет сказать, что новый номер с утюгом включён в программу…

Но тут люди в синих комбинезонах ловко сунули тигра в клетку, и машина тронулась. На тротуаре осталась только куча бывших опилок. Взволнованная толпа ещё долго не расходилась, горячо обсуждая, что лучше: говорящие тигры или говорящие попугаи.

Между тем в цирке в большой железной клетке сидел совершенно настоящий живой тигр. Шершавым, похожим на тёрку языком он лизал свою большую лапу.

Это был очень талантливый, умный и знаменитый тигр. За всю свою жизнь он ни разу никого не съел и даже не укусил. Укротитель, который его укрощал, иногда с радостной улыбкой совал свою голову прямо к нему в пасть. Но к старости характер у тигра испортился. Он стал мрачным и подозрительным. То ему казалось, что во время выступления его нарочно плохо освещают, то музыка играет какая-то совсем неподходящая.

– Два представления в день! – сердито бормотал он. – Безобразие! Хотят, чтобы я работал, как верблюд. Не успел отдохнуть от ребячьего визга – выступай для взрослых… Это всё интриги… Это всё дрессированные обезьяны…

Тигр, сонно рыча, улёгся поперёк клетки.

– Знают, что я культурен и прекрасно воспитан… – продолжал он ворчать. – Вот и пользуются… А вот если бы я был простым диким тигром…

И тигр мрачно запел такую песню:

Голос тигра звучал всё тише и тише… Он закрыл глаза с рыжими ресницами. Но ему так и не удалось заснуть.

Неожиданно железная дверь клетки с лязгом открылась, и люди в синих комбинезонах втолкнули туда ещё одного тигра.

Но что это был за тигр!

Мятый, грязный, с круглыми перепуганными глазами, с высунутым языком…

Старый тигр вскочил на ноги. От ярости у него перехватило дыхание. Его глаза стали сначала совершенно зелёными, потом совершенно жёлтыми, а потом совершенно красными. Можно было подумать, что у него не глаза, а настоящий светофор.