Ждать пришлось недолго. Не успели бы вы досчитать до десяти, как дверь распахнулась, и девять радостных и взволнованных друзей влетели в королевскую гостиную.

— Ник? Ты не пострадал? С тобой ничего не случилось? — Джеллия бросилась к Железному Дровосеку и взяла обе его руки в свои.

— Так вот, значит, кого я там изображал! — проревел Трусливый Лев, просовывая свою большую голову между Дороти и Солдатом. — Ну и ну! Считайте, что я оскорблён!

— Так это и есть Пых, могучий король Аэрландии, явившийся нас завоевать? — Озма, стоящая за спиной солдата, так пристально и печально посмотрела на воздушника, что он смущённо отвёл глаза. По правде сказать, он был поражён красотой, юностью и царственным достоинством маленькой феи. Потом он обвёл вопросительным взглядом всех собравшихся. Он уже знал Джеллию и Зеленобородого Солдата, но впервые видел Страшилу, Трусливого Льва, маленького старичка в цилиндре, весёлую девочку, погруженную в тихую и серьёзную беседу с этим старичком, красавицу-принцессу в красном плаще и высокую рыжеволосую Глинду. При виде всех этих удивительных незнакомцев Пых почувствовал смущение и робость.

 Впервые с той минуты, когда он увидел аэрландского короля, Железному Дровосеку стало жалко Пыха. Он решил представить ему своих друзей.

— Это наш знаменитый соломенный Страшила, — говорил он, — а это его величество Трусливый Лев, царь зверей. Это Глинда, Добрая Южная Волшебница, это Волшебник страны Оз, это принцесса Дороти из Канзаса. А это...

Ник замолчал, потому что принцессу в красном плаще тоже видел впервые.

— Это принцесса Азарина Рыжекудрая, — договорила за него Дороти.

При каждом новом называемом ему имени Пых неловко кланялся. Если бы он мог дотянуться до своей летающей трости, которая осталась у камина, он, наверное, вылетел бы из окна, даже понимая, что никогда не найдёт обратной дороги в Аэрландию. Но так как трость была далеко, он оставался на месте, с каменным спокойствием ожидая того, что с ним будет.

— Как вам удалось найти Джеллию и Солдата? Что случилось с «Озпрелем»? Где сундук с сокровищами? — Ник, бросив на произвол судьбы Пыха, догнал маленького Волшебника и, ухватив его за рукав, засыпал вопросами, потому что любопытство снедало его и терпеть дольше он был просто не в состоянии.

— О, это целая история! — ответил Волшебник, хитро закрывая один глаз. — Тут двумя словами не отделаешься! Задай мне все эти вопросы как-нибудь в другой раз, в долгий зимний вечер, ладно?

Вырвавшись из рук Железного Дровосека, он убежал. Он спешил в свою мастерскую, к любимому чёрному чемоданчику с волшебными инструментами, по которому безумно соскучился.

— Вам, наверное, хочется вернуться на родину? — спросила у аэрландского короля Озма, садясь на небольшой, обтянутый атласом диванчик.

— Без своей армии не вернусь! — решительно ответил Пых. — Некрасиво и недостойно монарха уничтожать чужое войско не в честном бою, а волшебством!

— Ваше войско цело и невредимо! — спокойно ответила Озма. — Все ваши воины уже дома, в Аэрландии. Я перенесла их туда при помощи волшебного пояса. — Темноволосая фея легонько прикоснулась к своему изукрашенному драгоценными камнями поясу. — А раз уж речь зашла о том, что красиво и достойно монарха, — серьёзно продолжала она, — как вы считаете, красиво было являться сюда, захватывать мой дворец и пытаться похитить мои сокровища?

Поскольку Пых был не вовсе лишён совести, он покраснел. Ответить на вопрос Озмы ему было нечего, поэтому он просто стоял и гордо смотрел поверх голов собравшихся. А они все укоризненно глядели на него.

— Что вы можете мне сказать? — строго спросила Озма. — Только от вас самого зависит, вернётесь ли вы домой. И от того, как вы будете обращаться с Кабебе.

При упоминании своей царственной супруги Пых заметно вздрогнул.

— Кстати, вот корона, которую вы заставили меня надеть, — сказала Джеллия, протягивая Пыху украшенную звёздами диадему, которую так с тех пор и носила. —Передайте, пожалуйста, от меня привет волынщику, когда его увидите, а ещё Пузырьку и Кутырю. 

— Джеллия, а ты уверена, что хочешь остаться с нами, а не быть аэрландской вице-королевой? — спросила Озма и весело улыбнулась, глядя, как Джеллия отшатнулась от нахмурившегося воздушника.

— Никогда! Ни за что! — воскликнула она, при каждом слове отступая от Пыха на длинный-длинный шаг. — Хватит с меня королей!

Раздался взрыв всеобщего смеха, а лицо Пыха выразило крайнюю степень горечи и унижения. Озме стало жаль аэрландца, и, прикоснувшись к волшебному поясу, она прошептала волшебное заклинание, которое мгновенно перенесло его в родную страну.

— Но ты уверена, что ему можно доверять? — тревожно спросил Ник Рубака после того, как Пых исчез с глаз. — Откуда ты знаешь, что он не начнёт сдувать всех подряд, когда вернётся?

— Потому что я лишила силы все трубы его воинов, — тихонько ответила Озма. — А в остальном он не так уж плох, и вполне возможно, что аэрландцам подходит именно такой правитель.

— А я считаю, — вставил Лев, энергично тряхнув гривой, — что нет на свете хуже наказания, чем до конца жизни питаться воздушным пудингом. Бр-р! Так что я даже сочувствую бедняге.

— Ой, какая жалость! — Дороти подбежала к камину, у которого ещё совсем недавно стояла прислонённая крылатая трость Пыха. — Летающая палочка исчезла! А я-то надеялась, что мы полетаем на Новый год!

— Неужели ты ещё не налеталась? — засмеялся Страшила, усаживаясь на зелёный атласный диванчик рядом с Озмой. — Кстати, а где наш телескоп-всезнайка?

— Ой, правда, где же он? — Дороти порылась в карманах плаща. — Вот беда-то, я, наверное, забыла его в королевском шатре Пыха!

— Ничего страшного! У меня же есть волшебный пояс. Сейчас я верну твой телескоп, — улыбнулась Озма, — и, пожалуй, моему сундуку тоже пора вернуться на место. 

Озма вопросительно взглянула на Глинду, та согласно кивнула, и маленькая правительница страны Оз дважды прикоснулась к волшебному поясу. Тут же на пол рядом с зелёным диванчиком со стуком шлёпнулись сундук и телескоп (конечно, стук от приземления сундука был гораздо громче).

Телескоп указывал прямёхонько на Озму. Прежде чем собравшиеся успели опомниться, он начал своим уверенным дикторским голосом излагать всю историю её жизни. Но Озма не дала всезнайке договорить. Улыбнувшись, она подняла его с пола и убрала в ящик письменного стола.

Пока Озма вершила свой справедливый, но мягкий суд, Джеллия рассказала Нику обо всем, что произошло с того момента, когда Пых заставил его лететь в страну Оз, — о появлении в Аэрландии «Озпреля», о том, как они убежали от рассерженной Кабебе, о падении с Красноверхой горы, о коварном Бустабо, о встрече с Азариной и четой оленей, о путешествии во дворец Глинды...

Ник слушал как зачарованный. Он узнал, что Волшебнику наконец удалось понять, как обращаться с Глиндиным зентоматическим переносчиком, и тогда он перенос в Красный дворец Глинды Озмин сундук — в тот самый момент, когда Пых решил устроить взрыв. А когда сундук попал к нему в руки, Волшебнику ничего не стоило вернуть из Рагбада Глинду и Озму. Втроём они решили отправить аэрландскую армию домой в Аэрландию, а сами немедленно очутились в Изумрудном городе, чтобы разобраться с самим Пыхом.

— Что говорить, хорошо, когда поблизости есть фея, — вздохнула Дороти, обнимая Озму. — Взмахнула наша Озма волшебной палочкой, и вот мы в родном дворце! До чего же хорошо дома! Нет, мне вообще-то это путешествие понравилось, — поспешно добавила она, заметив входящего в комнату Волшебника. Он нёс в руках чёрный чемоданчик. — Да, Озма, мы совсем забыли! Ты же ещё не видела замечательные озмолёты, которые изобрёл и построил для тебя наш Волшебник. 

— Ну, «Озпрель»-то уж никто не увидит, нет на свете таких сильных очков, — вздохнул Волшебник и поднял глаза к потолку. — Он, я так думаю, давно упал на какую-нибудь далёкую звезду. А «Озтябрь», наверное, Пых разбил всмятку.

— В какую такую смятку? — возмутился Железный Дровосек. — Я берёг твой корабль как зеницу ока! Вон он, стоит в саду, целый, невредимый и прекрасный!

— Молодец Ник! — воскликнула Джеллия, размахивая тряпкой (под шумок она уже принялась смахивать пыль с книг и картин — маленькая фрейлина ненавидела грязь и беспорядок). — Слушай, Озма, ты не хочешь наградить его медалью? Лучший воздушный пилот нашей страны — Железный Дровосек!

— Ник обязательно получит медаль, — пообещала Озма, широко улыбаясь Нику. Она любила всех своих подданных, но Ник всегда был у неё в числе особых любимцев. — А если ему когда-нибудь захочется отдохнуть от своих мигунов, он всегда сможет поступить к нам на службу в качестве королевского пилота, подчиняясь только мне и Волшебнику.