Думая, что на них напали превосходящие силы противника, Детбраш решил спасаться бегством, тихо прошипев крысам:

— Смываемся!

Веточка отбросил палку прочь:

— Все пошло неправильно, мы все испортили!

— Смотрите, кого я поймал! — Бельчонок выволок на свет крысу. Она извивалась и злобно рычала. Самким обмотал тетивой ее шею. — Я, должно быть, сломал ей лапу, и она не смогла убежать вместе с остальными.

Самким и Веточка сели на бревно. Бельчонок выглядел разочарованным.

— Ты подал сигнал слишком рано. Я еще не был готов. Что ж ты так, Веточка?

Тут сверчок снова подал свой голос из-под бревна, дважды прострекотал и сердито порскнул обратно в ночь.

Самким прикрыл глаза, сообразив, что произошло и стукнул лапой по земле:

— А лис-то сбежал с нашим мечом!

Арула быстро приняла решение и дернула крысу за поводок:

— Слушай, крыса. Куда мог сбежать лис? Лучше отвечай, а то как бы я не разозлилась!

Крыса враждебно уставилась на Арулу и молчала. Тогда еж с состраданием посмотрел на крысу:

— Жалко мне тебя. Видишь эту кротиху? Между нами говоря, она и так сумасшедшая, а когда разозлится, мы и сами ее боимся.

На морде крысы отразилось замешательство. Она попыталась было улизнуть, но Арула крутанула ее и стала подтягивать к себе, пока их морды не приблизились вплотную. Затем кротиха склонила голову и усмехнулась, как совершенно невменяемая:

— А сейчас я буду отрывать тебе лапки! Крыса сдалась. Она упала на землю и захныкала:

— Не надо! Этого лиса зовут Детбраш, с ним пять крыс-следопытов. Детбраш служит в войске Фераго. Мы собирались на Южный Поток, чтобы потом по воде добраться до западного берега и соединиться с войсками Фераго. Мы должны были привести с собой Туру и Битоглаза, но они оба мертвы. Детбраш взял меч как подарок для Фераго. Вот все, что я знаю.

Арула выглядела удрученной.

— Только не говори, что покажешь, куда они пошли! А то я так хочу позабавиться!

Слезы выкатились из глаз крысы, и она принялась умолять Самкима:

— Я покажу вам каждый след их лап. Только уберите от меня эту сумасшедшую кротиху!

— Ладно, так и быть. — Самким пожал плечами. — Привяжи ее на ночь к дереву, Арула. Как только рассветет, она покажет дорогу.

Бледно-янтарные глаза Фаррана Отравителя были бесстрастны, но он прекрасно понимал, что находится в опасности. Урт Полосатый уже возвратился после боя в гору, выходящий на море склон был усеян безжизненными телами и ранеными. Фераго отозвал свою орду. Потери в его рядах были значительными. Фарран скорчился в темном углу между кладовой и столовой, кляня свою судьбу, которая отрезала ему путь к отступлению. Из своего убежища Отравитель слышал, как барсук и зайцы вошли в обеденный зал. Они говорили о битве, которую выиграли на склонах Саламандастрона.

— Сапвуд, я не давал тебе приказа сражаться на подступах к горе. Тебя запросто могло убить нашими бревнами.

— Когда я вступил в схватку, они уже перестали катиться. Все эти горящие стрелы и катящиеся бревна, по мне, пустяки. Лицом к лицу с врагом — вот что я называю схваткой.

— А славная была рубка, да? — До ушей Фаррана докатился слабый голос молодого зайца, почти подростка.

— Славная, Бережок. Ну и как ты себя чувствуешь после своей первой битвы?

— Отлично! Только я хотел бы спросить, как насчет завтрака?

Урт Полосатый добродушно хмыкнул:

— Еще ни разу не видал зайца, который бы не ходил вечно голодным. Поскольку сегодня была твоя первая битва, ты и завтрак будешь выбирать себе первым.

Глаза Фаррана вспыхнули, он стал прислушиваться к шагам зайчонка.

— О, какой выбор! Ммм, овсяные лепешки, еще теплые. Передай мне меду, сержант.

Снова послышался голос Урта:

— Бычеглаз, есть ли у нас убитые или раненые?

— Нет, владыка. Что-то Ветролапка не зовет к чаю с булочками, которыми собиралась угостить нас после битвы. Наверное, заснула где-нибудь в темном углу.

Следующим звуком, достигшим ушей Фаррана, был звук падения бутылки и опрокинувшегося на пол стула.

— Бережок, что с тобой? — Голос Чертополоха едва был слышен среди поднявшегося гомона и шума. — Смотрите, его вырвало кусочком лепешки. Дай мне свою лапу, дружище!

В первый раз на морде Фаррана отразилось какое-то подобие эмоции. Он разочарованно стукнул лапой по каменной стене своего укрытия. Он приготовил чересчур крепкий раствор, и яд сработал слишком быстро. В ушах лиса зазвучали другие голоса:

— Дайте ему что-нибудь выпить, прополощите ему рот!

— Бережок! Что с тобой? Попробуй встать!

— Дайте пройти Морской Траве!

Наступило молчание, затем снова зазвучал голос Урта:

— Что с ним, Морская Трава?

— Он умер!

— Умер? Не может быть. Разве у тебя нет какой-нибудь травы или настойки?

— Слишком поздно. Это яд. Тут и гадать нечего. Бережка отравили!

— Это еда. Он же был совершенно здоров! Голос Урта Полосатого внезапно перекрыл все:

— Отойдите от стола! Не прикасайтесь к еде!

Фераго подкинул нож в воздух и ловко поймал его за рукоять. Он пребывал в отличном расположении духа.

— Что такое три десятка убитых? Там, откуда они являются, их полным-полно. Для чего и нужны солдаты, как не для того, чтобы убивать и быть убитыми. Что случилось с твоей мордой, парень?

Клитч сидел рядом с четырьмя офицерами, усмехаясь:

— Мы потеряли хороших солдат.

Фераго метнул нож, и тот вонзился в землю рядом с лапой его сына.

— Черт подери! Твои друзья они были, что ли?

— Не беспокойся, старик, я и гнилого желудя не дам за половину твоей орды. Просто считаю, что забросить Фаррана в гору мы могли бы и с меньшими потерями.

Фераго вынул из земли нож и снова принялся поигрывать им перед носом Клитча.

— Гнилозуб, станет ли наша жизнь легче, когда барсук и его зайцы сдохнут от яда Фаррана и мы станем хозяевами горы. Как по-твоему, стоит это жизней нескольких бесхвостых негодяев?

Гнилозуб кивнул:

— Хозяин прав, Клитч.

Не проронив больше ни слова, Клитч вскочил и ушел.

Фераго подмигнул своим четырем офицерам:

— Плохо, когда ты молодой, а уже так много о себе воображаешь! Клитч любит поболтать за моей спиной. Я не трогаю его потому, что он мой сын, но всякого, кто будет с ним заодно, ждет смерть. Теперь еще одно! Если Фарран сейчас выйдет и объявит, что отравил в горе все припасы, мы сразу идем на приступ.

Черноглаз почтительно поднял лапу:

— Что-то он до сих пор не вышел, хозяин. А ну как он вообще не выйдет?

Фераго спрятал нож и подмигнул крысе:

— Это означает, что он до сих пор в горе. Не волнуйся. Фарран никогда меня еще не подводил. Меня беспокоит другое. Что если Фарран решил пожадничать и хочет сам заполучить сокровища барсуков…

— Сокровища барсуков? — удивился Черноглаз. Фераго погладил его по спине и улыбнулся:

— Да-да, сокровища барсуков. Разве я не говорил тебе, приятель? Там слишком много для одного, и мне нужны надежные парни, с которыми можно было бы поделиться по справедливости. Это вы четверо.

Фераго внимательно наблюдал за алчным выражением, появившимся на мордах своих собеседников. Теперь они были у него на крючке.

— Еще одно, друзья. Фарран хочет заграбастать все сокровища себе. Отравителя нужно убрать. Полагаю, мы впятером как-нибудь сумеем воткнуть кинжал ему под ребра.

Четыре лапы протянулись к Фераго:

— Мы с тобой, хозяин!

Мертвую Ветролапку положили рядом с телом Бережка. Бычеглаз крепко сжал в лапах дротик:

— Обыскать верхние коридоры! Они погибли от разных ядов. Видите на ее шее эту отметку? Крохотная ранка, но такие следы оставляет только яд.

Глаза Урта Полосатого были красными от слез и ярости.

— Сначала Бережок. Я наблюдал за ним в ходе битвы. Останься он в живых, из него вышел бы отличный солдат. Теперь Ветролапка. Она всегда заботилась о моей Маре. Теперь ее нет с нами. Клянусь, тот, кто сделал это, заплатит за все!

Зайцы перенесли мертвых в нижние пещеры, где те должны были ожидать надлежащих похорон, которые обычно происходили у кромки прибоя.

В пустой столовой Урт Полосатый присел рядом с Морской Травой. На столе лежали мертвые муравьи.

— Все они отравлены, и в кухне, и в кладовой, и у хранилища воды.

— Значит, все наши припасы отравлены?

— Именно так. Перед нами угроза голода! Барсук вздохнул и прикрыл глаза обеими лапами:

— Оставь меня одного, мне нужно подумать. И проследи, чтобы никто из наших не показывался на глаза Фераго и его бойцам. Пусть думает, что мы все погибли. Посмотрим, что он предпримет.

Сапвуд и Бычеглаз поднимались по высеченным в скале ступенькам. Они шли в столовую после того, как отнесли вниз тела умерших. Сапвуд неожиданно схватил Бычеглаза за лапу: