– Отдай! – разозлился Лиам, дергая за рукоять. Но дракон все равно вырвал меч у него из руки и выплюнул в другой дальний угол зала. Обезоруженный Лиам решил спасаться бегством. Но он поскользнулся на тритоньих глазках и въехал по полу прямо дракону под брюхо.

– Я мог все сделать сам! – в бешенстве вскричал он. – Нет же – этому балбесу Густаву приспичило скакать и орать!

Лиам перевернулся на спину и ударил дракона в живот обеими ногами.

– А Фредерик боится собственной тени!

Дракон нагнулся и сунул башку под брюхо поглядеть, что там делается.

– А Дункан одежду на себе режет!

Лиам прополз по полу и выбрался у дракона из-под хвоста.

– А девица и вовсе бревно!

Дракон его заметил и крутанул тяжелым хвостом. Хвост ударил Лиама в грудь и сбил с ног, но принц успел перекатиться, и второй удар пришелся мимо.

– А тут еще и дракона мне подсуропили!

Нет, Лиам явно был не в форме. За последние несколько дней в нем накопилось столько подспудного раздражения, что он стал хуже соображать. Вообще-то, случись Лиаму столкнуться с огнедышащим драконом, он сразу придумал бы блестящий обманный ход и победил бы чудище. Он заманил бы дракона в узкий коридор, а может быть, исхитрился бы обрушить на него огромную люстру. Но сегодня… сегодня он додумался лишь до того, что пнул зверя в хвост и заорал:

– Вот тебе, драконище безмозглый!

Как вы понимаете, на дракона это не произвело особого впечатления. Он взревел, развернулся мордой к Лиаму и дохнул прямо на него самым жарким пламенем. Лиам отпрыгнул вбок, но опоздал – край его длинного плаща так и вспыхнул.

– Дурачина! Остолоп! – ругал сам себя Лиам, крутясь волчком на месте и тщетно пытаясь скинуть горящий плащ. Совладать с завязками ему не удалось, тогда он повалился на пол и стал кататься, чтобы сбить огонь, и при этом едва увернулся от драконьих челюстей.

Рис. 34. Красный ДРАКОН

Попасть в огонь – лучшее средство собраться с мыслями и сосредоточиться на насущных задачах. Потушив наконец плащ, Лиам ловко увернулся от драконьих клыков, потом ринулся прямо на чудище и прыгнул ему на голову. Пока ошарашенный дракон откашливался, извергая клубы черного дыма, Лиам уже сделал сальто и оседлал толстую шею чудища. Вцепившись изо всех сил, он закричал дракону прямо в ухо:

– Да-да, дракон, это я теперь главный! Полетели за картой!

Ухватив дракона за рога, словно за велосипедный руль, Лиам крепко пришпорил драконью шею и попробовал направить огромного зверя в тот угол, куда приземлилась карта. Увы, свои способности к драконовождению Лиам переоценил. Чудище на полной скорости помчалось прямо к дверям, которые вели наружу, где оставались остальные принцы. А им, по правде говоря, и так уже порядочно досталось.

– Вот, это здесь, – шепнула Лила.

Они с Эллой раздвинули колючие ветки – надо было пробраться сквозь густые кусты ежевики к башне. Башня была точно такая же, как и та, где держали Эллу, а еще раньше – Рапунцель: примерно девяносто футов, сложена из серого с белыми прожилками камня и торчит прямо из земли. И дверей опять же не было – только крошечное оконце под самой крышей. Элла осторожно подобралась поближе.

И замерла: из-за башни доносились голоса. Тоненькие, булькающие, какие-то склизкие голоса – будь Элла поопытнее, она сразу узнала бы гоблинов. Гоблины вечно говорят так, словно у них полный рот желе. Противно, конечно, но это все совершенные пустяки по сравнению с серенадой, которую исполняет целый гоблинский хор. Однако, как я уже говорил, Элла не поняла, что слышит беседу гоблинов, а просто решила, будто это бульканье означает, что кто-то тонет.

– Там кто-то попал в беду! Не бойся, я тебя спасу! – закричала Элла.

– Стой! – сказала Лила. – Это же…

Однако Элла уже рванулась вперед и продралась сквозь кусты за башню. И тут же остановилась, поскольку обнаружила, что а) в поле зрения совершенно отсутствует вода и б) зато присутствуют три небольших зеленокожих существа, которые нацелили в нее деревянные копья.

– Ой, мама, – испугалась Элла. – Что это?..

– Мы не что, мы кто! – пробулькал один из гоблинов. – Ты хоть понимаешь, какое это оскорбление?!

– Нет-нет, я, естественно, понимаю, что вы – кто, – соврала Элла, сообразив, что обидела компанию неизвестных существ с очень острыми копьями. – Вы не дали мне договорить. Я хотела спросить: «Что это вы здесь делаете?» Это вы повели себя грубо и невоспитанно – не надо было меня перебивать.

– Ты замолчала, – сказал гоблин. – Я и решил, что ты уже договорила.

– Это не повод грубить, – надменно ответила Элла. Она решила вести себя так, будто это она здесь хозяйка, и надеялась, что существа ей поверят. – Вы не ответили на мой вопрос.

– Мы охраняем башню, – сказал гоблин. – А ты, собственно, кто такая, а?

– Это Руффиан Синяя, – сообщила Лила, подбежав к Элле. – Знаменитая наемница.

– Руффиан Синяя? – озадаченно переспросил главный гоблин. – Я думал, он мужчина.

– Как? – грозно сощурилась Элла. – Ты считаешь, что женщина не может быть лучшим наемником в мире?

Двое гоблинов поменьше поспешно помотали головами.

– А это что за человечек? – спросил главный гоблин.

– Понимаете, она… она меня похитила, – сказала сообразительная Лила.

– Вот именно, я работаю на колдунью, – кивнула Элла. – Доставила новую пленницу в эту башню.

– Пленницу, говоришь? – недоверчиво заметил главный гоблин. – Она даже не связана. И опередила тебя ярдов на двенадцать.

– Ах, меня можно и не связывать, – нашлась Лила. – Она меня совершенно запугала. Видели бы вы, на что способна эта дамочка, тоже не пытались бы бежать.

Два гоблина на заднем плане вытаращились на Эллу и затрепетали. Было слышно, как глаза у них раздуваются и выпячиваются, – раздалось неаппетитное чавканье. Однако их начальник все еще сомневался. Он смерил Эллу оценивающим взглядом.

– Если ты работаешь на колдунью, – сказал он медленно и продуманно, – скажи, как ее зовут?

Лила выжидательно покосилась на Эллу. Элла глубоко вздохнула. Она не представляла себе, как зовут колдунью. Однако готова была ручаться, что и эти странненькие создания тоже не располагают нужной информацией.

– А вы – вы можете мне сказать, как ее зовут? – спросила она.

Гоблины, которые видели свою работодательницу всего минут пять, после чего она накричала на них и отправила стеречь башню, собрались кучкой и пошептались. На слух это было как будто мопс вылизывал миску из-под жаркого. Прошло с минуту, за которую гоблины несколько раз давали друг другу шлепка от досады, после чего кучка распалась и гоблины снова встали лицом к Элле.

– Ну, мы тут посовещались и решили, что Венди, – провозгласил первый гоблин.

– Великолепно, – сказала Элла, хотя, само собой, не знала, правду они говорят или нет. – Она будет рада узнать, что вы верно ее расслышали.

Гоблины разом вздохнули с облегчением.

– Зато не будет рада узнать, что я застала вас не с той стороны башни, – продолжила Элла зловещим тоном, позаимствованным у мачехи. Гоблины тут же съежились и навострили уши. – Вы должны охранять башню. Почему вы не с той стороны, где окно?

– Понимаете, наш пленник… – начал первый гоблин.

– Ты имеешь в виду барда, – подтолкнула его Элла, надеясь, что гоблин подтвердит все, что она уже знает о планах колдуньи.

– Точно-точно, ага-ага, барда, – сказал гоблин. – Он еще написал знаменитую балладу – ну, ты слышала… – Гоблин подал знак остальным, и трио заголосило:

Элле с Лилой в жизни не приходилось слушать такого отвратительного исполнения.

– Хватит! Хватит! – закричала Элла. – Да, разумеется, я знаю эту песню. Только объясните мне, пожалуйста, почему вы не там и не стережете его.

– Понимаешь, этот бард пуляется сверху какой-то пакостью, – робко ответил первый гоблин, отводя глаза.

– Не знаю, как он это делает, но эти штучки очень быстро летают и очень больно кусаются, – добавил второй гоблин. – Наверное, протащил в камеру рогатку. – И гоблин протянул Элле крошечный кусочек резной слоновой кости, похожий на ухо.

Элла очень много ходила с Фредериком на камерные концерты и колок от лютни узнала с первого взгляда.

– Вот нам и надоело подставляться, и мы перешли на эту сторону, – закончил первый гоблин.

– Какая безответственность! Откуда вы знаете – может быть, пленник уже сбежал, пока вы тут болтаетесь! – отчитала его Элла.

Лила печально покачала головой. Одной рукой показала на Эллу, а другой провела себе по горлу. Один из гоблинов поменьше повалился на спину и не мог подняться, пока остальные не поставили его на ноги.