— Фууу! Похоже, только половник со мной и остался!

Восточный ветер гнал по небу тучи, и заходящее солнце окрашивало их в красноватый цвет. Командор, при-

гнувшись, вел рэдволльцев по стене. Вскоре они встретили Баргла.

— Добрый вечер. Привел остальных землероек и рэдволльцев на подмогу. Что тут происходит?

Баргл окинул взглядом равнину:

— Да ничего особенного. Постреляли еще немного, чтобы мы не высовывались, а так все тихо. А зачем ты привел сюда целую толпу?

Командор улыбнулся землеройке. У Баргла в эту минуту громко забурчало в животе.

— Прости, что не поставил тут походной кухни, но как-то не представляю, что можно готовить, когда тебе на голову сыплются стрелы. Но не волнуйся, приятель, тебя и твоих землероек ждет отличный обед — луковый суп, пироги с грибами, сладкий сидр и сливовый пудинг.

Баргл усмехнулся и затянул ремень еще на одну дырочку:

— Мне послышалось или ты и впрямь сказал про пудинг?

Командор подмигнул:

— Да, и с подливкой из аронника. Баргл крепко сжал лапу выдры:

— Пудинг, подливка и пироги! Больше ни слова, Командор, а то захлебнусь слюной, не успев сесть за стол!

На место каждой ушедшей землеройки встал кто-то из аббатства. Командор обошел все посты на стене, подбадривая и объясняя. Особое внимание он уделил отцу Батти, который стоял посреди северной стены:

— Вы уверены, что сможете бодрствовать всю ночь, отец? И не заснете, сэр?

Отец Батти похлопал выдру по плечу:

— Не волнуйся, Командор, можешь спокойно меня здесь оставить. Сегодня совсем не хочется спать, не могу представить, как бы я сидел в привратницкой без Орехового Крылышка. Он так храпел, что меня поневоле тянуло в сон. Эх, всего только день прошел, а мне уже его не хватает!

Командор посмотрел куда-то вдаль и признался:

— И мне тоже. Нам всем его недостает.

Его отвлек Флориан, который махал с зубцов над южной калиткой. Командор поспешил туда.

— Прижмите-ка уши, господин Флориан, а то их вам отстрелят!

Заяц присел и показал на стену:

— Что-то там странное происходит. Мерзкие твари бегают туда-сюда, собирают всякий мусор, кусочки, щепки…

Командор встревоженно переспросил:

— Щепки?

— Ну не знаю, ветки, сучки, всякое дерево. Должно быть, совсем спятили. Складывают весь этот мусор прямо перед воротами — для чего им это, никак не пойму!

Флориан оглянулся, но Командор уже умчался к маленькой калитке посреди южной стены.

Гром и Рузвел уже были там. Оба воина совершали свой обычный обход, Командор подошел к ним и шепотом спросил:

— Что они делают?

Гром посмотрел на калитку и ответил:

— Мы с Рузвелом проходили мимо и почуяли запах масла и смолы, потом услышали, как крысы подклады вают под дверь сухие ветки и кору. А ты как думаешь, что это значит, Командор?

Командор мрачно кивнул:

— Они хотят все это поджечь и пробраться сюда! Гром, беги к винным погребам, прямо за дверью увидишь большие луки и колчаны со стрелами. Принеси их поскорее. Рузвел, найди Кротоначальника и других кротов, тащите ведра и набирайте воду из пруда. Если эти мерзавцы решили поиграть с огнем, мы им поможем!

Опустилась ночь. Дипплер сидел у реки, опустив лапы в воду. Позднецвет подошел и слегка потянул его за ухо: — Пошли, Дипплер, не можем же мы здесь оставаться.

Землеройка чуть пошевелила пальцами:

— А почему бы и нет? Им тоже надо когда-нибудь отдыхать, к тому же по такой быстрой реке они не могут плыть ночью, это слишком опасно.

К ним подошла Песенка:

— Он прав, Позднецвет. Наверное, лучше найти какое-нибудь местечко, чтобы поесть и поспать до рассвета.

Они прошли еще немного и в конце концов нашли уютное местечко. Песенка снимала рюкзак, когда послышался голос Позднецвета:

— Песенка, иди сюда, посмотри. Как ты думаешь, что это? По-моему, похоже на костер.

Он уцепился за ветки ивы и указывал на что-то вниз по течению. Песенка вгляделась в темноту:

— Да, точно, костер. Дипп сказал, что они тоже остановятся на ночлег, так что, может, это они и есть. Пойдем посмотрим. Только надо вооружиться.

Вскоре неразлучная троица уже пробиралась по лесу, держа наготове оружие. Они шли очень осторожно, стараясь не наступать на сухие ветки, которые могли хрустнуть под лапой и выдать их присутствие. Сквозь листву уже пробивался мягкий свет, однако самого пламени не было видно. Песенка покрепче сжала свою палку и прошептала:

— Это они?

Внезапно перед ними выросла странная фигура и зашептала:

— Да, да, это мы, а может, и нет. Это мы собственными персонами, а никак не они, если только «они» не означает нас, а если мы — это они, значит, вы нашли нас. Да!

Троих друзей как ветром сдуло. Первым вернулся Позднецвет. Угрожая мечом, он прижал таинственного зверя к дереву, но между ними встал Дипп:

— Оставь его, приятель. Это водяная мышь. Они дружелюбные создания.

Землеройка вытянула лапы и дотронулась до носа, приветствуя незнакомца. Тот улыбнулся, таким же странным жестом приветствовал друзей и снова заговорил:

— Да, да, да, а ты — из отряда землероек, я это понял, как только тебя увидел. Твое племя то и дело плавает то вверх, то вниз по реке. Только сейчас что-то землероек на реке не видать, — должно быть, река нынче слишком бурная. Да, да, да, так оно и есть! Слабы они, чтобы справиться с таким потоком!

Дипплер выставил подбородок вперед и агрессивно заявил:

— Ты вообще понимаешь, что говоришь? Это мы-то, землеройки, слабы?! Да мы, если хочешь знать, все реки облазили, нет ни одной, по которой бы мы не плавали!

Усмехнувшись, собеседник Дипплера повернулся:

— Ну да, не стану с тобой спорить, что спорить с такой симпатичной землеройкой! Да, да, да, давай забудем, что я сказал. Отгадай-ка лучше загадку: если в утке есть яйцо, а утка плывет по реке, это яйцо под водой или над ней? Никто не знает, никто не может отгадать…

Во время всей этой бессмысленной болтовни глаза незнакомца были устремлены на оружие Песенки, белочка чувствовала себя неловко, поэтому, спрятав свой моргенштерн за спину, она прервала водяную мышь:

— Простите, но, может, мы познакомимся? Я — Песенка, это — Позднецвет и землеройка Дипплер. Мы пытаемся найти место для ночевки, да и поужинать тоже было бы неплохо. И нам вовсе ни к чему стоять тут и тратить время на бессмысленную болтовню, уж простите мою откровенность.

Подпрыгнув к Песенке, водяной зверек пожал ей лапу, приговаривая:

— Да, да, да, конечно, я тебя прощаю. Меня зовут Бурбл, и я понимаю юмор. Так, значит, вам нужно только поесть и поспать? Ну так идите за мной, я познакомлю вас с моей матерью и покажу, как у нас встречают гостей! Гостеприимство у нас в крови, это так же верно, как и то, что про лук говорят «сто одежек без застежек»!

Песенка с трудом освободила лапу от крепкого пожатия нового знакомого, и тут же он повернулся и повел их куда-то так быстро, что друзья были вынуждены бежать за ним, чтобы не отстать и не заблудиться в темноте.

Тут они заметили, что свет огня стал ярче. Оказывается, костер горел в маленькой пещерке, вырытой на берегу чуть выше уровня воды. Они остановились как раз перед ней, и Бурбл поклонился, приглашая их войти:

— Да, да, да, это всего лишь небольшая дыра в земле, но это мой дом, а раньше это был дом моего отца, а еще раньше его отца, а до этого его… Мммфф!

Перечисление его родословной не зашло еще дальше только потому, что в эту минуту из пещеры вышла старая седая водяная мышь и заткнула пасть словоохотливому Бурблу, который мог только кивнуть на тех, кого привел к своему порогу.

— Знаете, у нас говорят, что скорее река пересохнет, чем юный Бурбл замолчит! Заходите же и будьте как дома!

В пещере вокруг огромного костра сидело еще больше десятка из этого племени, и все они ели что-то аппетитное. Один из них оторвался от миски и заговорил:

— О, похоже, юный Бурбл привел путешественников на ужин.

Откуда-то вышла толстая водяная мышь в домотканом переднике и приветливо заговорила с путниками:

— Заходите, заходите, добро пожаловать! Садитесь к огню!

Песенка вскинула моргенштерн в приветственном салюте:

— Спасибо за приглашение!

Внезапно все водяные мыши бросились ниц и закричали:

— УУУУУУУ! Гоооррраууу! Лифвуд! Лифвуд!

— Я что-то не то сказала?

Позднецвет посмотрел на распростершееся племя водяных мышей:

— Навряд ли. Интересно, что такое этот самый «Лифвуд»?

Бурбл, разумеется, был только рад случаю дать объяснения:

— Как? Вы не знаете, что такое Лифвуд? О, это замечательная штука, да, да, да. Лифвуд носят только вожди или величайшие воины, которые живут на воде. Ты, Дипплер, должен бы знать о нем. Вот я с самого детства знал о его существовании, а до меня о нем знал мой отец, и отец его отца тоже, и его отец, и…

Бурбл увидел, как Песенка подняла свой моргенштерн (который и был этим самым Лифвудом), и замолчал, добавив впрочем: