“Какой же ты тупой, – подумал Сокольник. – Чтоб ты провалился!”

– Кого же еще? – наконец спросил колдун.

– Аксов. Лично я всегда считал непонятной эту неприязнь простого люда к иностранцам, я сам с детства хорошо отношусь ко всем, кроме, конечно, горцев, островитян, женщин, детей и некоторых других, но кого на этом свете интересует частное мнение скромного графа?

– Ох-ох, тоже мне, скромник! – Придворный колдун Лаверикса хрипом закашлял и пролил вино на свой камзол. – Перед Лагуной надо было лицемерить, передо мной – нечего!

– Как там, кстати, она? – поинтересовался граф.

– В это время суток ведьмы особенно сильны. Пришлось включить волшебное ложе. Спит, наверняка спит.

– Не мешало бы пойти проверить. Меня всегда интересовало, как это вы смогли подчинить себе волшебное ложе, как вообще исхитрились что-либо понять в Чертовом Наперстке? Ваших скудных силенок явно не хватило бы на это.

– Мои силенки не скуднее ваших, – с достоинством возразил колдун. – А в том деле мне помог Желтый.

– Желтый? – поразился граф. – Но он был крупнейшим магом Галактона! Легендарная личность! Не хотите же вы сказать, что дружили с Желтым? Интересно, что с ним сейчас?

– Дружил – вряд ли. Иногда оказывал кое-какие услуги, а он в ответ помогал мне… И я понятия не имею, что он поделывает сейчас, покинув монастырь. Он всегда был ленив, да и самолюбие у него было совсем слабое, да, слабое. В один прекрасный день он просто взял и исчез, сбежал из того монастыря… мы искали его, но не нашла даже следов… – Мармадук поднял голову и вдруг заорал на графа. – Зачем, скажите на милость, вам понадобились мои гончие?!

Некоторое время назад граф Сокольник и колдун заключили пари. Понятно было, что после того, как старый король Лаверикса выпьет отравленное молоко, колдуну придется вступить в схватку с охраняющей короля ведьмой. Мармадук утверждал, что справиться с Лагуной за минуту, а граф – что это отнимет больше времени. Колдун спорил на одно из своих заклинаний под названием Гончие, а граф – на свой загородный дом.

– Пари выиграл я, – произнес Сокольник, – Как вы смеете высказывать какие-то претензии?

– Загородное имение, которое можно использовать для всяких темных дел – это хорошооо… – плаксиво протянул Мармадук. – Ему найдет применение любой, да, любой. Но зачем обычному человеку, тем более, такому скучному типу, как вы – колдовские гончие? Вам более к лицу стилеты, розги и отравленные дротики. У меня были гончие – замечательные злобные твари, а что же теперь? – патетически вопросил он и сам себе ответил: – А теперь прекрасных злобных гончих меня нет! О, я просто сосуд скорби и всяческих болячек!.. – Мармадук грустно высморкался в рукав.

Сокольник с презрением наблюдал за ним.

– До чего же вы мерзки, – произнес он наконец.

– Мерзкий? – воскликнул колдун. – Вот, я сижу тут перед вами, вот я сижу – пожилой, уставший человек. Мои почки и печень отравлены испарениями, кожа изъедена химикатами, я близорук, у меня насморк, больной желудок, искривление позвоночника и, самое главное, я катастрофически лысею, потому что большую часть своей неудавшейся жизни я провел в лабораториях, смешивая и изготавливая магические вещества и яды… Мы отравили короля, безвинного, хорошего человека, заточили в темницу обожавшую его няньку-ведьму, впутались в авантюру, из которой, возможно, не выпутаемся… и все же я доволен. И знаете, почему? Потому, что меня из-за всего этого мучает совесть, а вас – нет! Значит вы – еще больший негодяй, чем я!

Граф Сокольник широко зевнул.

– Не лицемерьте. Ничего вас не мучает, кроме страха, что наш заговор раскроют. Хотя теперь раскрывать его некому. У нас остались только одни противники, эти заговорщики. Но они слабы, мы с ними сможем разобраться. Да, кстати. Надо решить еще одно дело. Горожане любили старого короля и вряд ли удастся обмануть всех, рассказав, что его отравил кто-то из жителей Лаверикса. Но аксов в городе не любят. Сегодня моя охрана арестовала одного мальчишку. Мы скажем, что он – шпион, специально подосланный, чтобы отравить короля.

– Потом не оберешься проблем с аксами… – проворчал колдун и, подумав, добавил: – Не оберешься проблем.

– Этот акс всего лишь какой-то мелкий цирковой актеришка. Хотя дерется, как и все они, надо признать, отменно… понадобился лягуш, чтобы унять его.

– Где этот мальчишка сейчас?

– В погребах, естественно. Пойдемте, взглянем, как там Лагуна, а заодно и на акса поглядим.

Они поднялись, и граф сунул в карман небольшой, туго перехваченный у горловины и запечатанный коричневым сургучным клеймом холщовый мешочек – выигранных с споре с колдуном волшебных гончих.

Темное время для темных дел – и не только Мармадук с Сокольником держали в этот час ночи военный совет. Недалеко от главной городской площади в полуподвальном этаже неприметного дома за наглухо закрытыми дубовыми ставнями собрались трое. Это были те самые упомянутые графом заговорщики. Один из них, старый ростовщик Нилсон, был хозяином этого дома, двое других, носящие имена Боден Дэвидсон и Жур Харлик, пришли только что. Они и не подозревали, что граф с колдуном давно знают о них.

– Это уже никуда не годится, – заявил Нилсон, когда все трое расселись за круглым столом, посередине которого в глиняном блюдечке тускло горела дешевая свечка. – Теперь их люди арестовали какого-то акса. А как вы думаете, зачем?

В дворцовых интригах лучше всего разбирался Жур Харлик, занимавший когда-то должность начальника королевской стражи, которую теперь отдали чудовищному лягушу по имени Топ-Ганка.

– Тут все просто, – ответствовал он. – Сокольнику нужно обвинить кого-то в убийстве короля. Аксов не любят…

– Но это же очень плохо! – Нилсон озабоченно поерзал на стуле. – Мы рассчитывали, что Сокольнику с Мармадуком не на кого будет свалить вину за отравление… а теперь им таки есть на кого свалить эту вину! Мы должны действовать, и действовать немедленно… А что вы думаете по этому поводу, Дэвидсон?

Боден Дэвидсон, носивший громкий титул Убийца Дюжины Драконов и Спаситель Одиннадцати Принцесс, сейчас тоже находящийся в опале. Раньше в списках, ежегодно распространяемых Гильдией Золотого Меча, он всегда попадал в первую тройку лучших рыцарей Галактона, а теперь, зажимаемый графом, отказавшемся выдать из королевской казны сумму, необходимую для покупки очередного комплекта доспех, не попал даже в первую десятку. Рыцарь грозно нахмурил густые черные брови и тяжело призадумался. Дэвидсон хорошо умел драться, а вот разговаривать – не очень, и через минуту напряженных размышлений он прорычал:

– Меч мне! Отсеку Сокольнику башку совсем!

Нилсон возразил:

– Но большую проблему составляет Мармадук. Он неоднократно брал у меня взаймы под свои колдовские эксперименты, а теперь, воспользовавшись обретенным положением во дворце, отказывается расплатиться! Как председатель гильдии ростовщиков Лаверикса я…

– Да подождите вы со своими процентами! – перебил Жур Харлик. – Нам надо решить…

– Он говорит "подождите с процентами"”! – возмутился хозяин. – Ай, молодой человек, не морочьте мне голову… Проценты не могут ждать!

– У вас тут есть, чем утолить жажду? – спросил бывший начальник дворцовой стражи.

– Пить! – хрипло подтвердил Дэвидсон. – И есть!

– Они говорят "пить и кушать"! – Нилсон патетически всплеснул руками. – Я бедный старый… э… старик, у которого обманом вытянули почти все накопленные за долгие годы кропотливого ростовщичества сбережения, я гол, бос, нищ и, э… сед… – Он похлопал по голове, увенчанной длинными, подкрашенными черной косметической смолой, завитушками. – Я практически лишен средств к существованию, а они говорят про пить и кушать… сырая вода и сухарики устроят вас? – Произнеся эту тираду, Нилсон почувствовал, как что-то жжет ему пятки, и опустил взгляд. В полу, как раз на том месте, где сейчас прибывали обутые в подранные тапочки ступни Нилсона, имели место совсем неприметные щели маленького люка, под которым находился тайник, доверху забитый золотыми слитками. На сумму, которую они стоили, можно было приобрести примерно два с половиной таких города-государства, как Лаверикс. Ростовщик кашлянул и отвел взгляд.

– Когда народ увидит казнь акса, все будет кончено, – сказал Жур Харлик. – Люди взбудоражены и жаждут крови. Они получат кровь – и успокоятся. Мы должны действовать до казни.

– Как действовать? – уточнил хозяин.

– Штурмовать дворец. Дэвидсон должен торжественно, при стечении народа, заколоть графа. Тогда нам поверят.

– А колдун?

– Точно пока не могу сказать. Что сейчас с Лагуной?

– Насколько я могу судить, Мармадук заключил ее в волшебное ложе. Эта такая непонятная… вещь, находящаяся в Наперстке. Она погружает в глубокий синий сон.

– Щит! Меч! – опять хрипло высказался Боден Дэвидсон.