Бэзил перескочил к Матиасу на кровать и уселся рядом с ним.

— Ну, ну, приятель. Думаешь, я не понимаю, каково тебе сейчас? Это я-то, бывалый солдат! Если вспомнить всех друзей, которых я потерял в былых битвах… Нельзя же так раскисать! Будь старина Мафусаил здесь, он первый бы окатил тебя холодной водой и за уши выдернул из постели.

Матиас сел и шмыгнул носом:

— Ты правда так думаешь, Бэзил? Заяц хлопнул себя по «раненой» ноге, подмигнул и громко расхохотался:

— Не думаю, а знаю! Разве старик отдал свою жизнь для того, чтобы ты, лежа на боку, предавался жалости к самому себе? Воины так не поступают. Ну-ка вставай, встряхнись, и пусть Мафусаил гордится тобой! Давай-ка вернемся к нашим повседневным делам. Лично я умираю от голода. А ты как?

Матиас весело рассмеялся:

— Ну, когда ты заговорил о еде, я почувствовал, что тоже немного голоден.

— Вот и отлично! — вскричал заяц. — Знаешь, я бы съел сейчас целого оленя, вместе с рогами. И поверь моему слову, тут раненых кормят прекрасно.

Заяц взял со столика у кровати бронзовый колокольчик и позвонил. Через несколько секунд появились монах Гуго и Василика.

— А вот и провиантская команда! — объявил Бэзил. — Гм-гм! Раненый воин с соседней кровати и я были бы вам премного обязаны, если бы вы доставили нам небольшое подкрепление. Не слишком много, само собой разумеется. Просто нам, раненым, надо иногда чего-нибудь пожевать. Чтобы кожа от костей не отпала, не так ли?

Василика была рада видеть, что Матиасу уже много лучше. Она подмигнула сначала ему, а потом монаху Гуго. Толстяк почтительно поклонился и сказал зайцу:

— Вы меня убедили, мистер Олень. Сию секунду принесу две миски каши.

Матиас и Василика с трудом удержались от смеха, когда заяц заорал:

— Каша? Какая там каша! Разве так кормят знаменитых воинов? Мы хотим выздороветь, а не протянуть ноги. Слушай мою команду! Ты, кухонный мушкетер, мы хотим закусить как следует. Полдюжины яиц, летний салат, две ореховые запеканки, два, нет, лучше четыре яблочных пирога. Ну что уши развесили? Выполняйте приказание, да побыстрее!

— Сэр, вы, кажется, забыли про октябрьский эль, — смиренно сказал Гуго.

Бэзил стукнул лапой по кровати:

— И то правда! Ну что ж, четырех кувшинов нам будет достаточно.

Потом, уже после еды, Матиас принялся расспрашивать зайца:

— Бэзил, а что такое аспид?

— Гм, аспид. Это, видишь ли, такая ядовитая змея, гадюка. Никогда не имел дело с этими скользкими тварями. И тебе советую держаться от них подальше, старина.

Но Матиас задал новый вопрос:

— Бэзил, а у нас, в Лесу Цветущих Мхов, водятся аспиды?

— Аспиды в нашем лесу? Сомневаюсь. Когда-то я слышал об одном, но не думаю, что он еще жив. Мерзкие твари эти змеи. Как же звали того проклятого аспида? Нет, ни за что не вспомню.

— Может, Асмодеус? — невинно спросил Матиас.

— Асмодеус? Кто тебе сказал?

— Воробьи, — сказал Матиас. — Видишь ли, много лет назад один из их воробьиных королей украл меч из флюгера на крыше аббатства. С тех пор меч передавался от короля к королю по наследству, пока не попал к последнему — королю Быку.

— Тому самому придурку, который умудрился вчера утонуть? — спросил Бэзил, уплетая ореховый коржик.

— Ему самому, — подтвердил Матиас. — Короче говоря, меч у него украл аспид. Теперь тебе ясно, почему я расспрашиваю про Асмодеуса?

— Играешь с огнем. Смотри, обожжешься, — предостерег заяц.

Но Матиас настаивал:

— Ну пожалуйста, Бэзил, расскажи, что тебе известно об Асмодеусе! Ведь Мафусаил посвятил поискам меча всю свою жизнь, и я должен найти меч хотя бы ради него.

Заяц задумчиво жевал.

— Честно говоря, приятель, толком я ничего не знаю об этом поганом змее. Я был уверен, что он давно сдох.

Матиас застонал от разочарования, но Бэзил заговорил снова:

— Однако мне прекрасно известно, кто знает о нем почти все. Так вот, слушай: если ты пересечешь Лес Цветущих Мхов в северо-восточном направлении, то на опушке найдешь заброшенный дом. Там живет огромный белый филин. Его зовут капитан Снег. Но имей в виду: как только он тебя увидит, он немедленно попытается тебя сожрать. Нападет — и слова сказать не успеешь.

— Как же мне с ним поговорить? — спросил Матиас.

— Терпение, терпение, мой юный друг, — усмехнулся заяц.

С этими словами он достал из шкафчика свою военную форму, усыпанную медалями и знаками отличий, их хватило бы на целую роту. Выбрав одну из медалей, он отстегнул ее и бросил Матиасу:

— Лови! Этой медалью капитан Снег наградил меня за то, что я спас ему жизнь.

— Ты спас жизнь филину? — удивился Матиас.

— А что тут такого? — улыбнулся Бэзил. — Пернатый растяпа устроился спать на старом гнилом дереве. Поднялся ветер и повалил дерево, и старика придавило. Если бы я случайно не оказался рядом, он бы, конечно, погиб, но я поднатужился и выдернул его из-под завала. Не мог же я оставить его там, чтобы он совсем расплющился, — физиономия у него и без того плоская.

— Значит, надо просто показать ему эту медаль? — спросил Матиас.

— Только если тебе не хочется достаться ему на обед, постарайся, чтобы он сначала увидел медаль, а уж потом тебя. Скажи старому ворчуну, что тебя послал заяц Бэзил Олень. И вот еще что. Всегда обращайся к нему: капитан или сэр. И не забудь принести медаль обратно. Если на военной форме не хватает награды — это непорядок, сам понимаешь.

Матиас внимательно осмотрел медаль. Это был серебряный крест, украшенный изображением филина с расправленными крыльями, на ленте белого шелка. Медаль, хотя и потертая, ярко сияла на солнце.

— Спасибо тебе, Бэзил, — сказал он. — Я постараюсь вернуть ее тебе.

— И запомни, что капитан Снег охотится только по ночам. Днем он обычно спит на каком-нибудь дереве. Правда, один глаз у него всегда открыт. Но старик Снег видит все. Он знает всех зверей на своей территории — кто где живет, где их тропы — в общем, все во всех подробностях. Филинов не зря считают мудрыми. Хотя, как говорится, и на старуху бывает проруха, вот угодил же он под упавшее дерево. Держи с ним ухо востро. Если он увидит тебя спящим — сожрет вместе с медалью.

Бэзил допил эль и сладко зевнул:

— А теперь лучшее, что ты можешь сделать, Матиас, — это поспать. Лично я после закуски чувствую себя совершенно обессиленным. Надо хоть немного вздремнуть. — С этими словами Бэзил закрыл глаза и вскоре захрапел.

Матиас решил последовать его примеру. Засыпая, он думал о том, какой все-таки удивительный этот Бэзил Олень.

Матиас проснулся после полудня. Комнату заливал яркий свет летнего солнца. Рядом громко храпел Бэзил. Плечо еще болело, но Матиас чувствовал себя уже достаточно хорошо и готов был хоть сейчас отправиться в путь. Только бы его не застукали! Если аббат, Василика или кто-нибудь еще узнают о том, что он задумал, у него не останется ни малейшего шанса выскользнуть из аббатства.

Матиас бесшумно встал, оделся и, связав свои сандалии тесемками, повесил их на шею. Взяв чистую наволочку, он затолкал в нее остатки еды. Кто-то заботливо положил его кинжал в тумбочку у кровати — его, наверное, нашли на полу Большого зала. Оглядевшись по сторонам, Матиас увидел длинную палку — ею, по всей видимости, пользовались для открывания окон и занавесок — и решил, что она может ему пригодиться.

Он чуть приоткрыл дверь, но, увидев в коридоре аббата и брата Альфа, тут же захлопнул ее. Он услышал голос брата Альфа:

— Я заглядывал к ним минут десять назад, отец настоятель. Спят, как белки зимой. Наверное, до вечера не проснутся

Матиас прислушался: уходят! Он выскользнул из комнаты и крадучись пошел по коридору. Он сам удивился тому, что сумел незамеченным пробраться к одной из потайных дверей, через которую можно было выйти в лес. Оказавшись в лесу один, Матиас почувствовал, что — увы! — он еще не слишком твердо стоит на ногах. Он сел на землю, прислонившись к стволу бука, и немного отдохнул.

Привязав наволочку с едой к палке, он перекинул ее через здоровое плечо и решительно зашагал на северо-восток.

По солнцу Матиас определил, что приближается вечер. До сих пор он шел через лес без приключений. Он только однажды ненадолго остановился, чтобы перекусить, а затем снова устремился вперед, стараясь ступать бесшумно. Ему повезло — он наткнулся на тропу, что огибала заросли кустарника и обходила болота. Ориентируясь по солнцу и по мху на деревьях, он продолжал шагать на северо-восток. Помня о том, что может оказаться на территории капитана Снега в любой момент, Матиас заранее прикрепил медаль к своему облачению. Внезапно на тропу прямо перед носом Матиаса прыгнула мышь и преградила ему путь. Он остановился и стал разглядывать незнакомку.

Это была весьма странная мышь, и он даже не был вполне уверен, что это действительно мышь.

Взъерошенный мех топорщился во все стороны, на голове — яркий пестрый шарф. Незнакомка, на голову ниже Матиаса, храбро стояла перед ним, загораживая тропу, и свирепо сверлила его взглядом.