Молчание становилось тягостным, и Коля умоляюще сказал:

— Мамочка, ведь это совсем недалеко…

— Незачем меня просить, я все сказала. — Елена Васильевна взглянула на Пашу и Малыша и мягче добавила: — Будет лето, — пожалуйста, отправляйтесь в путешествие хоть на неделю…

— Ты же своим ученикам говоришь: «Нужно быть крепкими, выносливыми»… А где мы получим эту выносливость? — возразил Коля.

Николай Павлович рассмеялся:

— Вот это довод!.. А ну-ка, Елена Васильевна, что вы скажете против?

— Тебе бы только смеяться, — с ноткой обиды сказала Елена Васильевна. — Нет бы отговорить детей от неразумного шага…

— А чем же он неразумный? — улыбаясь, пожал плечами Николай Павлович. — Я ничего тут неразумного не вижу…

Ребята притихли; теперь спор перешел к родителям Коли, и они ждали, чем кончится. А Николай Павлович, заглядывая в лицо жены, допытывался:

— Разве лучше будет, если они все каникулы будут сидеть дома да кататься, прицепившись за машины?..

— Ты берешь крайности, — отозвалась Елена Васильевна. — Этого не было, и это им никто не позволит…

— Но так бывает!.. Никакие родители не уследят… Я в их годы летал на лыжах километров по тридцать в день, на охоту с отцом ходил, ко всему присматривался…

— Не забывай, ты рос в деревне… — перебила Елена Васильевна.

— Что же, что в деревне? Война началась, мы все там вместе оказались — и городские и деревенские — все в одинаковой степени защищали Родину… И вот там я понял, как много мне дала отцовская школа: я мастерски ходил на лыжах, умел метко стрелять, маскироваться, определять страны света без компаса… А как тяжело было товарищам учиться этому на фронте, в разгар боев!.. И некоторые из них погибли только потому, что с детства не имели никаких спортивных навыков. Впрочем, эти навыки нужны не только во время войны… Ты помнишь, Лена, как мы ходили с тобой за грибами? И лес-то пустяковый, а ты заблудилась… — Николай Павлович рассмеялся.

— Это совсем другое дело, — улыбнулась Елена Васильевна, и эту улыбку не пропустили ребята. — Ты спрятался от меня.

— Ничего я не прятался. Сел под сосну и гляжу, что с тобой будет? — и, повернувшись к ребятам, Николай Павлович изобразил, как Елена Васильевна испугалась, как оглядывалась по сторонам. — «А-у-у! А-у-у!»… И про грибы совсем забыла…

Ребята повеселели. А Зоя перескочила к матери и весело затрещала:

— Я теперь, как заблужусь в лесу, все буду кричать: «А-у, ма-ма, а-у-у! Мама…»

— Кто это тебя пустит одну в лес? Дома-то скоро придется привязывать на веревочку, чтобы не бегала… Что ж вы не едите? — обратилась она к ребятам. — Сейчас чай подам…

Но ребята не хотели есть, они, затаив дыханье, ждали, когда Елена Васильевна сменит гнев на милость. Особенно волновался Коля.

Он знал, что маму трудно уговорить, но, кажется, папа поколебал ее упорство.

Когда был подан чай, Николай Павлович вдруг громкосказал:

— А знаешь, Лена, они ведь собрались к тете Маше…

Елена Васильевна недоверчиво посмотрела на ребят.

— Правда, правда, мама, — подтвердил Коля. — Мы собрались проведать тетю Машу…

— Что ж вы мне голову морочили до этих пор? Так бы сразу и сказали…

И дальше все повернулось так, как хотели ребята. Елена Васильевна вспомнила свою старшую сестру, муж которой погиб на фронте в Отечественную войну, оставив на ее руках двух детей.

— Живем почти рядом, а видимся редко… — говорила она. — Надо какие-нибудь подарки приготовить ребятам…

И теперь, когда все, казалось, налаживалось, на сцену выступила Зоя.

— Я тоже, мама, пойду к тете Маше…

— Еще что выдумай, — сурово сказала мать.

— Пойду!.. Пойду!.. — вдруг закричала и заплакала Зоя. — Им так все можно… по… по-че-му мне не… нельзя? — всхлипывала она.

Николай Павлович подхватил Зою на руки и закружился с ней по кухне:

— Кто сказал, что тебе нельзя? Вот придет лето, мы с тобой сядем в лодку и такое путешествие совершим, какое им и не снилось! И маму с собой возьмем… А сейчас куда же? Они на лыжах пойдут, а ты как?..

Так, что ли?

И Зоя притихла под песенку папы.

— Зато уж летом мы всем этим путешественникам нос угрем!..

Последняя неделя перед каникулами пролетела быстро. Ребята все свободное время были заняты приготовлениями к походу. На совете «тройки» было решено сделать в подарок тете Маше, а если у нее есть, то ученикам ее школы — детекторный приемник. Приемник делали тайно от родителей Коли, но в конце концов пришлось обратиться к Николаю Павловичу. Нужно было купить наушники, разный провод и антенну, а денег не было.

Николай Павлович не только охотно пошел навстречу ребятам, но похвалил их и сам во многом помог.

Все эти приготовления занимали немало времени у ребят, а нужно было еще хорошо закончить полугодие. Заняты были и родители. Николай Павлович сам проверил все лыжи, поправил крепления.

Наконец желанный день приблизился. В субботу занятий в школе уже не было. Выдали на руки табели, и ребята шумными ватагами направились по домам.

Расставаясь, Коля предупредил товарищей:

— Завтра в двенадцать часов мы должны выйти. Лучше в пути не будем торопиться…

Но на деле все оказалось совсем не так, как предполагал Коля.

Елена Васильевна задержалась где-то в городе, не было и Николая Павловича. А он обязательно хотел проводить ребят — «дать последний совет».

Сборный пункт был назначен у Коли.

Первым пришел Малыш с мамой, за ними Паша с родителями, и, наконец, почти одновременно, явились родители Коли.

Николай Павлович принес новенький алюминиевый котелок.

— Это на тот случай, если ребята захотят совершить экскурсию в зимний лес. Все мы были ребятами и знаем, как это интересно. Наверное, Зиночка, вы бы не отказались от такого похода? — обратился он к матери Малыша.

Зинаида Владимировна, маленькая женщина в пухлом коричневом свитере, сокрушенно сказала:

— К сожалению, у нас агитпоход по сельским спортивным организациям, а то бы разве я отстала?

Родители Паши Савельева не высказали особого желания пройтись с ребятами: возможно, они не одобряли и намерения сына, но молчали. Ничего страшного этот поход не предвещал. Пусть сын разомнется!

Сумки уже были приготовлены, когда Николай Павлович принес свой маленький охотничий топорик.

— Это очень важное орудие, — сказал он, не обращаясь ни к кому. — Палка сломается или еще что, как без топорика поправишь?..

Стрелки будильника показывали час, когда, наконец, ребята, одетые по-дорожному, с заплечными сумками и лыжами в руках вышли из Коликой ограды.

— Самое главное — идите ровным шагом, — наказывал Николай Павлович. — Тут ведь не так далеко, а согреетесь, вспотеете — можете простудиться…

Елена Васильевна в последний момент сунула Коле в карман письмо.

— Передашь тете Маше…

Она обняла сына и поцеловала.

— А тебе, Зойка, я настоящего зайчонка принесу… — сказал Коля сестре.

Отец рассмеялся:

— Вот и видно, что ты не представляешь, когда появляются маленькие зайчата. Зайчонка можно принести только весной или летом.

Зинаида Владимировна скомандовала:

— На старт!.. — и подняла руку. Подождав, когда ребята выстроились, она крикнула: — В по-ход!..

«Дружная тройка» неторопливо двинулась в путь. Ребята шли молча, оглядываясь и не прибавляя шаг. Правда, это продолжалось недолго. В первом же переулке Малыш, встав на лыжи, ринулся вперед; Паша и Коля последовали его примеру. Забыв о наказе Николая Павловича, они понеслись, как застоявшиеся кони. Не сбавляя хода, промчались по крутому и длинному спуску к реке, и только выбравшись на дорогу, проложенную по льду, сбавили бег.

Великая и буйная река теперь спала подо льдом, но ее характер виден был и сейчас — везде торосы льда, нагромождения. От этого вся дорога через реку — в выбоинах, «нырках», и идти на лыжах по ней было очень трудно. Но никто из ребят не подумал снять лыжи и идти пешком.

Малышу первому надоело «кувыркаться», и он предложил:

— Давайте перережем реку напрямую, а там пойдем берегом. Лучше идти по глубокому снегу, чем так…

— А там в кустах волки… — сказал Паша тоненьким голоском.

— Теперь я никого не боюсь, — поняв шутку, отозвался Малыш. — Это со мной случается только дома…

Предложение Малыша показалось Коле правильным. Он свернул с дороги и, выбирая впадины между торосами, не торопясь повел товарищей к далекому противоположному берегу.