Мы спустились в узкий, не шире дверного проема, тоннель. Стены смыкались в арочный потолок в нескольких дюймах над моей головой. В конце коридора нас ждала еще одна дверь, но она была заперта на простую перекладину со скобами на внутренней стороне. Через нее мы вышли на узкий каменный уступ, который окаймлял стены замка снаружи. В тишине слышался плеск волн о скалу в нескольких футах под нами, а в реке колебались отражения факелов, установленных на стене высоко над нашими головами.

— Что это? — спросил Софос.

— Это Сеперхи, — ответил халдей. — Помнишь, что этот оплот стоит в середине реки и защищает обе стороны моста?

— Я хотел спросить, что это? — повторил Софос и топнул ногой о камень под нами.

— Это выступ, который проходит вдоль всех стен замка, — объяснил я. — Таким образом они могут чинить фундамент и стены снаружи. Мы должны пройти по мосту в город. А теперь помалкивайте. Там есть охрана.

— А для чего эта дверь?

Я оставил за халдеем возможность ответить маленькому зануде.

— Они избавляются от трупов, бросая их в реку.

— О.

— Иногда стражники продают тело семье, если они ждут здесь в лодке, — добавил халдей.

Теперь Софос получил достаточно информации для размышления и держал рот на замке, так что мы проделали наш путь вокруг замка в полной тишине. Луны не было. Я не смог бы разглядеть даже руку перед собственным носом, поэтому держал ее на стене замка и осторожно ощупывал путь ногой, проверяя прочность опоры под нами. Халдей встал между мной и Софосом и шел достаточно осторожно, чтобы не толкнуть меня. Мы завернули за один угол, потом за другой. На мосту не горело ни одного фонаря, и если стражники и охраняли его, то они находились в башне, а не на самом мосту. Мы так же тихо перебрались на берег.

Пройти через город оказалось сложнее, чем выбраться из замка. Без луны было трудно ориентироваться, и я не сразу сообразил, в какую сторону нам надо идти. Огни в домах погасили час назад, и нигде не было видно ни одного светящегося оконца, чтобы помочь нам.

Собаки лаяли, когда мы проходили мимо, но никто не вышел проверить их. Дорога вела в сторону от реки. Мы попытались сократить путь и заблудились в лабиринте узких улочек. Дважды я чуть не врезался головой в невидимые заборы, прежде чем мы вышли к дороге, бежавшей вдоль берега к мосту.

— Мы останемся на этой стороне, — сказал я, и халдей не стал спорить.

Мы осторожно крались мимо темных домов. Пожалуй, без лунного света было даже лучше, так нам не надо было прятаться, а двигаясь медленно, мне легче было уберечь раненое плечо от толчков.

— Ген, — спросил халдей. — Как ты?

— Неплохо, — ответил я, удивленный тем, что я действительно чувствую себя хорошо.

Я был слаб, но соображал отлично. Плечо болело, но не слишком. Боль становилась резкой только когда я спотыкался, а спотыкался я не часто. Мне казалось, что я мягко плыву вниз по дороге, словно на невидимом облаке. Воздух вокруг нас был заполнен обычными ночными звуками — плеском рыбы, отдаленным воем собак, но собственных шагов мы не слышали. Казалось, нас защищает круг тишины.

Наконец появилась луна, идти стало легче, но халдей не пытался торопить меня. Они с Софосом были терпеливы, только Софос все время порывался поболтать. Я понимал, что ему страшно, и звук собственного голоса помогает ему поддерживать мужество, но мне нужно было сосредоточиться на дороге. С ним говорил халдей. Мы шли почти до рассвета.

В нескольких милях от города дорога резко свернула от реки и повела вглубь страны. Чтобы остаться на берегу, мы нашли более узкую дорогу, петляющую между прибрежных скал. Здесь мы и остановились передохнуть. Я прислонился спиной к гладкому валуну и сполз на землю, подсунул под себя подол туники Софоса, оказавшейся, к счастью, достаточно длинной, и закрыл глаза. Мои ноги замерзли. Я постарался забыть о них и провалился в короткий сон.

Когда я открыл глаза, было достаточно светло, чтобы различить краски мира. Рубаха халдея была обернута вокруг моих ног, но сам халдей исчез. Я покрутил головой, чтобы оглядеться по сторонам. Пока я спал, мое тело затекло. Софос все еще спал рядом со мной, свернувшись калачиком на земле. Халдей стоял в стороне, глядя через скалы на реку. Я позвал его, и когда он обернулся, его лицо было мрачно. Маленькие птички начали что-то клевать у меня в животе.

— Что случилось? — спросил я его.

— Река течет не в ту сторону.

Достаточно один раз в жизни увидеть богов, и вы навсегда потеряете веру в законы природы. Маленькие птички попадали замертво. На мгновение я представил свой желудок полным мертвых птиц, и поверил, что река действительно потекла вспять. Но он хотел сказать, что ночью мы ошиблись и неверно определили направление течения. Халдей сел и положил голову на руки.

— Наверное, я неправильно сориентировался в городе, — сказал он. — Мы не пошли по течению реки в сторону перевала. Мы пошли вверх. Земля постепенно поднималась, но я ничего не замечал, пока мы не достигли этой кручи. Я понятия не имею, где мы находимся.

В эту минуту Софос рядом со мной сел, мигая как совенок, так что никто не заметил, как я вздохнул с облегчением.

— Что случилось? — спросил он, глядя на халдея, который терпеливо объяснил ему все снова.

Все, что он знал, так это то, что мы были на противоположной от Елеонского моря стороне антиутопии. Вот почему пейзаж вдоль дороги так изменился. Вверх по реке почти не было пахотных земель. Здесь не у кого было узнать, насколько далеко мы зашли, и куда приведет нас путь вверх по реке. Земля будет подниматься, и идти по скалам станет сложнее. Насколько было известно халдею, до самого подножия гор нет ни одного моста, так что мы оказались в ловушке.

— На той стороне реки есть торговый путь и несколько деревень, но я не знаю, почему нигде не был построен хоть один мост.

— А как начет этой дороги? — спросил я, хотя знал ответ.

— Она будет сужаться, — сказал халдей, — Потом превратится в тропу и закончится около следующей фермы. Я уже проверил.

— Так что же нам делать, — спросил Софос халдея.

— Мы пойдем дальше, — сказал я. — Мы не можем вернуться и попасть в руки поисковой партии. — я отдыхал, прислонившись спиной к камню. — Мы будем держаться берега, и надеюсь, здешние скалы задержат конную погоню. Скорее всего, нас будут искать в другом направлении, так что нет смысла возвращаться назад.

— Мы могли бы на некоторое время спрятаться в антиутопии, — предложил Софос. — Мы могли бы перейти ее и вернуться через Елеонское море.

Халдей покосился на меня.

— Мы не сможем переправиться через Арактус.

— Мы могли бы подождать, пока Гену не станет лучше.

— А что мы будем есть?

Странно, я совсем забыл о еде.

— По крайней мере, воды нам хватит, — оптимистично сказал я и начал вставать.

Я чувствовал себя сломанными часами, над которыми иногда работал мой брат. Халдей наклонился, чтобы подать мне руку. Софос тоже бросился помогать.

— Неужели ты думаешь, что они бросятся искать нас? Ведь если нас казнят, начнется война.

Я прикинул выгоду от казни главного советника вражеского государства против риска тотальной войны.

— Она может позволить вам уйти, — заметил я, — Чтобы избежать войны или оттянуть ее, пока не будет готова.

— А что насчет тебя? — спросил Софос.

— Она так же может отпустить меня. Но, наверное, ей будет выгоднее поймать меня одного и дать вам обоим возможность сбежать.

Из-за меня войну никто не начнет, зато я могу оказаться полезен, если буду работать на нее. Я вздрогнул, и мой вздох превратился в стон. Нам надо держаться ближе к реке, потому что при угрозе задержания я планировал утопиться в ней.

Как только я оказался на ногах, инстинкт самосохранения погнал меня вперед. Мы шли козьей тропой через скалы над самым берегом. Камни ранили подошвы ног, но днем мы могли идти намного быстрее. Мы шли друг за другом, и Софос не прекращал говорить.

— Ген, — спросил он. — Если бы ты мог, где бы ты хотел сейчас оказаться?

Я вздохнул.

— В постели, — сказал я. — В большой кровати с резным изголовьем, в теплой комнате с большими окнами. На чистых простынях, — добавил я, сделав несколько шагов на своих израненных ногах, — Самых лучших, какие продают на Священном пути. Около камина, — добавил я, конкретизируя мечту. — И с книгами.

— С книгами? — удивленно переспросил он.

— С книгами, — твердо сказал я, не заботясь о том, что мои слова могут показаться халдею странными. — Пусть будет много книг. А где бы оказался ты?

— Под абрикосовым деревом в саду моей матери. Я бы смотрел, как играют мои маленькие сестры, и мог бы дотянуться до абрикоса, не вставая с места.