В третий раз вытащил – опять пусто. Тогда Максим наклонился над колодцем и крикнул:

– Бульбуль!

– Тише! – отозвался тоненький голос совсем рядом. Оказалось, карлик уже сидит на краю колодца. – Я прятался, – сказал карлик. – Топус снова глядел в щелочку.

– Откуда ты знаешь? Не видно же!

– Я все вижу, – сказал карлик, нацепив на нос очки. – Я вижу, что теперь он ушел в дом есть манную кашу. Ух, сколько сахару сыплет! Горстями, горстями! Так и заболеть можно! А теперь мешает его ложкой. Полкилограмма всыпал наверняка. Вот тип! Лопнул бы, что ли! А старуха-то! По головке его гладит, волосики ему чешет. У, ведьма!

– И ты все это видишь?

– Конечно, вижу. Эти очки подарил мне дядя Кноп. Ты слыхал про моего дядю Кнопа? Ну, конечно же, не слыхал, что с тебя взять! Ладно, я тебе расскажу.

Дядя Кноп был лучшим мастером в городе и целыми днями пропадал в своей Мастерской Чудесных Вещей. А когда он выходил оттуда, все видели, что одежда его прожжена кислотами, на руках стеклянная пыль, борода подпалена то справа, то слева, а брови как сгорели однажды, так потом и не выросли вовсе.

Один раз карлик Бульбуль, который тогда был не карликом, а солидным двенадцатилетним человеком, таким, как все порядочные люди… так вот карлик Бульбуль встретил дядю Кнопа на улице и прямо спросил:

– Дядя Кноп, а что ты делаешь в Мастерской Чудесных Вещей?

Это, конечно, был невежливый вопрос. В Городе Удивительных Чудес не задают друг другу таких вопросов. Каждый имеет право заниматься, чем хочет. Но Бульбуль приходился дяде Кнопу близким родственником, то есть троюродным племянником. Поэтому дядя Кноп ответил:

– Я делал серьезную вещь, мальчик. А получился у меня вот этот пустячок – очки. Правда, если наденешь их, то сразу увидишь, с каким человеком имеешь дело – хорошим или плохим. И, кроме того, сможешь увидеть все, что хочешь, даже сквозь стены, сквозь облака, сквозь землю, но только на расстоянии в тысячу шагов.

– Как здорово! – воскликнул Бульбуль.

– Нет, – ответил дядя Кноп. – Тысяча шагов – очень мало. Если хочешь, могу подарить тебе эту игрушку. Только будь хорошим и пользуйся ею очень осторожно. Не то она принесет тебе вред.

Больше дядя Кноп ничего не сказал. На этом они и расстались. Бульбуль послушался дядю Кнопа. Он не пользовался очками для пустячных дел. Он надевал их только в случае крайней необходимости. Если, например, мать так ловко перепрячет банку с вареньем, что иначе ее никак не найдешь. Или когда играл с ребятами в прятки. Еще надевал он очки в школе, ведь в них можно было читать учебники издали, когда тебя, например, вызовут к доске. Учителя удивлялись памяти Бульбуля и очень жалели, что у него так плохо со зрением. Конечно, это от усиленных занятий, считали они. Словом, то были отличные времена. Бульбулю очень хотелось поблагодарить дядю Кнопа за подарок, но тот теперь вовсе не показывался на улицу. Наверное, чудак делал новые очки, еще чудеснее прежних.

Но вот, как-то пробегая мимо тумбы с афишами, Вульбуль заметил на ней такое объявление:

Это означало, что дядя Кноп изобрел что-то очень нужное и интересное. Бульбуль побежал дальше, размышляя на бегу, что бы такое это могло быть. Он так и не догадался, но решил, что непременно придет.

В этот день на Южном Острове ученые начинали раскапывать какие-то старинные развалины, и Бульбуль очень увлекся, указывая им места, где спрятаны клады. Он отлично видел эти клады сквозь землю, потому что надел очки. Но ученые не хотели ему верить и в конце концов сказали ему, чтобы он убирался и не надоедал. Только тут Бульбуль вспомнил о вечернем собрании в доме дяди Кнопа. Он помчался домой. Дома никого не было. Отличный случай без помех пошарить в кладовой! Когда Бульбуль вылез оттуда, идти к дяде Кнопу было уже неловко: слишком поздно. Впрочем, какое это имело значение для человека, у которого лежат в кармане чудесные очки! Бульбуль надел очки, сел в любимое папино кресло и пожелал увидеть мастерскую дяди Кнопа.

Там собралось очень много народу. Дядя Кыоп стоял у стола, держа в руках стеклянную пробирку. Он продолжал начатую речь:

– И получилась вот такая жидкость, – говорил он. – Если смочить ею всю поверхность любой вещи, то эта вещь сразу уменьшится во много раз. Смотрите, как это делается.

Он взял комочек ваты, опустил его в пробирку, потом вынул его пинцетом и стал натирать ваткой большой стеклянный глобус, который стоял на столе. Бульбуль ахнул: ему показалось, что глобус вдруг лопнул и исчез. Но дядя Кноп обернулся к людям, сидящим в мастерской, и показал им на ладони маленький стеклянный шарик. Вот во что превратился глобус!

– Здорово! – заорал Бульбуль и рванулся к столу, позабыв, что он сидит у себя дома один-одинешенек, а мастерская дяди Кнопа – на соседнем квартале.

– А для чего это может пригодиться? – спросил кто-то у дяди Кнопа. Бульбуль немножко успокоился и опять навострил уши.

– Да мало ли зачем! Вот часовым мастерам, например, теперь будет легче делать самые мелкие детали. Очень просто: сделай большую, смочи этой жидкостью, и она станет как раз такой, какой нужно. Можно делать часики с булавочную головку! А всякий точный инструмент…

Ему не дали договорить: все захлопали в ладоши. И карлик Бульбуль в своем кресле тоже, конечно, похлопал. Но дядя Кноп всех остановил.

– Погодите, – сказал он. – Еще не все. Правда, я еще не знаю, для чего это может пригодиться, но вот посмотрите сами.

Он поставил на стол клетку, в одной половине которой сидела, забившись в угол, мышь, а в другой – здоровенная кошка. Кошка царапала когтями проволочную сетку, которая мешала ей схватить добычу.

Дядя Кноп просунул в клетку маленькое блюдечко с жидкостью, налитой из пробирки. Кошка подбежала, лизнула – и вдруг стала маленькой-маленькой – меньше мышки! Дядя Кноп убрал проволочную сетку. И теперь кошка, еще недавно такая грозная, стала жаться в угол клетки, боясь огромного невиданного зверя – усатой мыши. А мышь прошлась по клетке, остановилась возле кошки, подозрительно обнюхала ее, подошла к блюдечку, лизнула и, став величиной с горошину, снова увидела огромную страшную кошку, бросилась прочь. Хорошо, что кошка не успела опомниться, а дядя Кноп вовремя опустил между врагами проволочную сетку.

– А приготовить эту жидкость очень просто, – сказал он и начал диктовать собравшимся рецепт. Бульбуль тоже записал его. У него сразу возникла в голове блестящая мысль.

– Поиграю-ка я с ними в прятки, – сказал он себе, – Пускай они меня поищут!

Это он о родителях говорил.

А надо сказать, что каждый дом в Городе Удивительных Чудес – это настоящая лаборатория. И чего-чего там только нет! То есть нет ничего, чего бы там не нашлось. Бульбуль взял пробирку, отвесил на весах все вещества, о которых говорил дядя Кноп, перемешал их, высыпал в пробирку, влил в нее, сколько надо, воды, взболтнул, подождал, когда все растворится, и, ни чуточки не задумываясь, сделал глоток. Тутто он и попался!

Он увидел, что сидит на широкой ворсистой равнине в крупную клетку, а позади и с боков поднимаются крутые гладкие холмы – тоже в клеточку – спинка и подлокотники. Самому себе он стал ростом по колено! Бульбуль заплакал, шагнул и полетел в пропасть,

Но ему повезло. Во-первых, упал он на пушистый ковер и поэтому остался цел. Во-вторых, вскоре домой пришли отец и мать. Мать залилась слезами, а отец взял карлика на руки и понес к дяде Кнопу.

– Ай-яй-яй! – сказал дядя Кноп, покачав головой. – Я же говорил тебе: слишком ты любопытен. Что ж, ничем сейчас не смогу помочь. Жди, пока не изобрету такую жидкость, которая снова сделает тебя большим.

Он до сих пор ее изобретает. Говорит, что уже скоро изобретет. Поэтому карлик унывать не собирается. Подумаешь, чего страшного, что он маленький. Зато такой полезный! Никто не смог бы пройти незамеченным через всю Страну Пузырей, добраться до самого тайного убежища Топуса в Стране Обыкновенной, вести наблюдения за ним, за теткой Тимофаус и так много узнать.

– И что же ты узнал? – спросил Максим.

– Я узнал, – сказал карлик, – я узнал, откуда взялись Пузыри. Я знаю, что задумал Топус. И знаю еще одно: берегись, Максим! Топус хочет тебе отомстить. Только они здесь еще не закончили свои дела. Закончат, а тогда, перед тем, как удрать отсюда… Одним словом, берегись, если увидишь тень! Пока!

Он нырнул в ведро и скрылся. И снова Максим ждал его до утра. Он и верил и не верил карлику. И то с опаской оглядывался, не появилась ли поблизости какая-нибудь подозрительная тень, то вслух смеялся над своими страхами.

Наутро, когда Максим пришел к колодцу, карлик уже его там поджидал, очень встревоженный, с очками на носу.

– Топус хочет поскорей расправиться с тобой, – сказал он. – Они там сейчас спорят со старухой Тимофаус. Топус хочет вызвать Пузырей, чтобы они схватили тебя и казнили, а она… она… Ишь, старая ведьма, что придумала! Но ничего, со мной не пропадешь! Я тебя выручу.