У Брендана перехватило дыхание от внушительного вида капитана. Сэнгрэй был похож на рестлера, но не на тех, что развелись сейчас – начисто выбривающие свои тела, чтобы демонстрировать рельефную мускулатуру. Капитан скорее был похож на рестлера старой школы вроде Гробовщика. Почти семи футов ростом, он уверенно стоял наверху, расставив ноги по оба ската крыши. На нем были кожаные бриджи и вышитый золотом жилет. Капитан Сэнгрэй носил самую удивительную бороду, которую только доводилось видеть Брендану. Угольно-черная, она ниспадала вниз на целый фут, разделялась на две части, но не заканчивалась, а вплеталась в две полоски кожи, прикрепленные к рукояткам его сабель с лезвиями в форме полумесяца.

– Боже… Капитан Сэнгрэй привязал бороду к саблям! – сказал Брендан.

Элеонора медленно высунулась вперед, чтобы посмотреть.

– Ребята, аккуратнее, нас могут поймать, – предупредила Корделия.

Но было слишком поздно. Стоящий подле своего капитана одноглазый Транкебар указал в сторону эркера.

– Глядите-ка на это, капитан. Все трое!

Брендан сжал зубы и представил себе, как будет бороться с капитаном Сэнгрэем, он совсем не думал о том, что не имеет никаких шансов против его оружия, затейливо обвязанного бородой. Но вместо того чтобы броситься к эркеру и схватить детей, Сэнгрэй спросил:

– Ты о чем, Транкебар?

– Акулы! – ответил первый помощник капитана, одноглазый Транкебар. – Три плавника рядом, что-то рвут!

Корделия вгляделась в ту сторону, куда смотрели капитан и остальная команда. Поодаль от дома трио хищников, гладкая кожа которых отливала темно-серым, явно боролись между собой…

– Твоя футболка, Брен! Их привлек запах крови! – прошептала Корделия. – Мой план сработал!

– Какой еще план?

– Тс-с-с, слушай.

Транкебар достал подзорную трубу и посмотрел в нее. После продолжительного рассматривания возни акул, он отвел лицо от трубы, поднялся на носки и прошептал капитану на ухо:

– Капитан, акулы раздирают одежду грызуна.

– Ты уверен? – с любопытством переспросил Сэнгрэй.

– Разве мой глаз когда-либо подводил тебя, капитан? Это рубаха, которая была на том гадком ребенке.

Сэнгрэй присмотрелся к тому месту, где все еще виднелись акульи плавники, а затем пробормотал:

– Но, кроме куска рубахи, там больше ничего нет.

Теперь стало заметно, что борода капитана была уложена при помощи масла, которое блестело на солнце. Сэнгрэй перевел взгляд с океана на свою команду, жалующуюся на то, что им запретили пить вино. Пираты недоумевали, как трое маленьких детей ускользнули у них из-под носа, и едва верили в произошедшее…

– Команда, мелкие грызуны мертвы! – объявил Сэнгрэй. – Пошли на корм акулам, как я и предполагал. А теперь все внутрь, пусть каждый отпразднует это бутылкой чертового заколдованного вина!

Пиратская команда ответила диким ревом и скандированием:

– Сэн-грэй! Сэн-грэй! Долгой жизни капитану!

Сэнгрэй улыбнулся, зная, насколько шатка позиция у капитана, которого в любой момент может порешить команда, разуверившаяся в нем.

– За вас, за мою команду! За вас!

Капитан деланно расхохотался, а когда его команда стала залезать обратно на чердак, отвел в сторону Транкебара.

– Если ты мне солгал, мой старый друг, я вырежу твой последний здоровый глаз, пожую его и вложу обратно в глазницу, понял?

Транкебар кивнул:

– «Морэю» ничто не угрожает, мой капитан.

Дети дождались, пока Сэнгрэй и Транкебар последуют за остальными пиратами, давно забравшимися обратно на чердак, и вышли из своего укрытия. Изможденные и выбившиеся из сил, они уселись тут же на черепицу.

– Ребята, нам нельзя сидеть на месте… – сказала Корделия. – Заберемся внутрь через трубу, это безопасно. Видите?

Крыша возле дымоходной трубы Дома Кристоффа не была покатой и заманчиво предлагала прохладную тень. Из последних сил дети поднялись на ноги и добрались до трубы.

– Стойте, – вдруг сказала Элеонора. – А разве пираты не смогут увидеть нас с корабля.

– Мы пригнемся и замрем, – ответил Брендан, – и потом, я думаю, большинство пиратов сейчас внутри дома.

Словно в подтверждение его слов, внизу на первом этаже раздался звон разбитого окна. Элеонора высунулась, чтобы посмотреть на кричавшего пирата.

– Хоу, ребята! Пора облегчиться!

Элеонора не успела отвести глаза в сторону, когда пират начал мочиться прямо в океан через разбитое окно. Очевидно, он изрядно выпил вина.

– Ар-р-р-р-р-р! – прорычал пират, довольный своей выходкой.

– Ну! Чего же вы ждете! Вперед! – сказала Элеонора, совершенно напуганная.

Дети обступили трубу и пригнулись. От увиденного Элеонора почувствовала себя совсем дурно, у нее сильно забилось сердце, и ей стало тяжело дышать.

– Ребята, нам нужно выбираться отсюда, – произнесла она. – Не может ли кто-нибудь из нас совершить что-нибудь эгоистическое? Что-то из жадности? Тогда книга появится перед нами, и Ведьма Ветра отправит нас обратно домой.

– Мы не можем бросить Уилла с Пенелопой в беде, – ответила Корделия.

– Но у нас нет никаких шансов против этих пиратов, – возразила Элеонора. – Мы должны подумать о себе.

– Нелл… – начал было Брендан.

– Да знаю я! – прервала брата вспыхнувшая Элеонора. – Я знаю, как это ужасно звучит, и что хуже всего, я знаю получше вашего, на что способен капитан Сэнгрэй, но Уилл – лишь персонаж романа. А Пенелопа вернулась к жизни при помощи волшебства. Ну а я – ребенок, и моя жизнь настоящая. И я не хочу умереть здесь!

– Нелл, Уилл такой же настоящий, как и мы здесь, – ответила Корделия. – Ты знаешь, как сильно я люблю книги, но я никогда не испытывала таких чувств к персонажу, о котором читала…

– И я тоже, – подхватил Брендан.

С того момента, как все начали говорить то, что чувствуют, он решился следовать всеобщей установке.

– Пенелопа – самая настоящая девушка для меня.

– И мы единственные, кто может помочь им освободиться из плена капитана Сэнгрэя, – добавила Корделия. – Мы должны попытаться. Мы ни за что не сможем пробраться на корабль незамеченными при таком солнце. Нам нужно дождаться темноты.

Элеонора ничего не отвечала. Она только склонила голову и в отчаянии подумала: «Они ничего не понимают».

Что-то задребезжало под боком у Корделии.

– Мой телефон, – сказала она, вынимая трубку из кармана. – Окончательно сдох после соленой воды.

– И у тебя даже нет гарантии, – зевнул Брендан.

– Причем здесь гарантия, какой от нее толк здесь?

– Боже, да это просто шутка. Может, надо его просушить, иногда они начинают снова работать.

Корделия положила телефон рядом с собой прямо на солнце, давая ему высохнуть. События дня, погоня и палящие солнечные лучи сделали свое дело, и детей тут же сморило, как только они расположились у трубы. Тем не менее они просыпались каждые пять минут, вынужденно перемещаясь в тень и беспокоясь о том, чтобы не свалиться с крыши в воду. И хотя Элеонора до сих пор была зла и не желала засыпать даже на некоторое время, ей не удалось превозмочь сильную усталость.

Когда она проснулась, над ней простирало свое невозмутимое великолепие звездное небо.

Брат и сестра все еще спали глубоким сном. Сумерки принесли нестерпимый холод, от которого Элеонору начало знобить, и она обхватила себя руками, стараясь хоть как-то сохранить тепло. Пронизывающий ветер гулял над крышей и свистел в дымоходной трубе. Полная луна изящно висела над Домом Кристоффа. «Морэй» стоял на якоре, все еще держа дом на буксире. Пираты давно перебрались на корабль, откуда доносились их пьяные вопли в честь празднования неожиданной добычи винного погреба. Раздался треск и резкий взвизг, после чего последовал взрыв и небо озарило гигантским разноцветным одуванчиком. Пираты торжествовали, наблюдая за опадающими искрами фейерверка. На палубе кто-то играл на скрипке, а кто-то бил под эту музыку чечетку, хотя, возможно, все это одновременно делал один чрезвычайно одаренный человек.

«Я вижу сон?» – удивилась Элеонора, и тут она разом вспомнила нападение пиратского корабля, гоняющихся за ними пиратов, то, как она упрашивала брата и сестру.

«А что, если я сделаю что-то эгоистичное? Что-то, противоречащее главным интересам моей семьи. Что-то исключительно для себя».

Элеонора взглянула на брата с сестрой, спящих у трубы так, словно бы это было самое уютное место для сна.

«Скоро они проснутся и захотят, чтобы я отправилась вместе с ними на пиратский корабль ради спасения Уилла и Пенелопы, хотя это невозможно. Но только один небольшой толчок…»

Элеонора стояла над своей старшей сестрой Корделией. В этот момент, требующий немедленного решения, ее голову захватила извращенная логика.

«Если я столкну ее с крыши, я сделаю что-то по-настоящему эгоистичное. Та самая книга появится. Я смогу отдать ее Ведьме Ветра, а потом мы отправимся домой. Я буду героем!»