Заметались у входа во дворец стражники, прикрывая глаза руками. А вдалеке послышался неясный гул, который с каждой минутой становился все громче и ближе.

— Дедушка, вы здесь? — раздался громкий шепот. — Зучок, Мурашка!

Зучок выглянул из дупла вниз. У дерева нетерпеливо переминался с ноги на ногу, задрав нос кверху, Буратино.

— Здесь мы, здесь!

— А дедушка?

Гном выглянул из дупла, и Буратино горячо зашептал:

— Дедушка, солнце растопило воск в ушах зорян, и они услышали призыв к восстанию!

И тут на пустырь выбежал передовой отряд восставших. Впереди широкими прыжками мчался Аспарагус. В нескольких шагах за ним, вертя шпагой над головой, — кто это? — да это же Мюнхгаузен! — обрадовался Мурашка.

— А вон и Кот! — показал Зучок.

Несколько стражников, наставив копья, попробовали преградить дорогу. Но Аспарагус отбил направленное на него копье и ткнул пикой в толстое пузо стражника. И тут Зучок и Мурашка с изумлением увидели, как из стражника повалил густой чернильный пар, а сам он стал худеть, худеть, как надувной шар, если его проткнуть иголкой.

— Э, да балбесы внутри пустые! — закричал Мурашка.

Буратино подпрыгнул, сдвинул колпачок на затылок и помчался к месту схватки. Влетев в самую гущу, он ткнул одного балбеса, второго своим острым носом — и пошло! А люди, тоже поняв в чем дело, и не старались особенно — стоило только проткнуть оболочку, как враг медленно оседал, выпуская чернильный пар.

Часть балбесов, поняв, что приходит конец, вопя, ринулась наутек. В пылу боя зоряне сначала не заметили этого, но глазастый Буратино закричал:

— Бегут! Вон туда!

— Молодец, Буратино! — отозвался Мюнхгаузен и, вертя шпагой над головой, ринулся за удирающими балбесами.

Спасения балбесам ждать было неоткуда — наступила расплата. Деревья протыкали их острыми сучьями, выкатывались из травы ежи и бросались им под ноги. Несколько красноклювых аистов кружили над толпой бегущих и, прицелившись, налетали и протыкали врага острым, как пика, клювом.

С шипением вылетал из балбесов фиолетовый туман. Синий Ветер подхватывал опустевшие оболочки и, как лоскуты грязного тряпья, взметывал их вверх, сбрасывая в светлеющие волны Чернильной реки.

Не только люди — вся природа восстала против тех, кто столько времени воровал у нее солнце и звезды.

А в это время Клен с остальными зорянами штурмовал двери дворца, за которыми укрылся Дуракон со своими придворными. Под мощными ударами дверь гулко вздрагивала, но стояла.

— Постойте, уважаемые! — запыхавшись, подбежал Хоттабыч. — Сейчас все будет в порядке. — Он выдернул волосок из бороды, что-то шепнул, и неприступная дверь рассыпалась в пыль. И по коридорам раскатился грохот шагов ворвавшихся во дворец мстителей.

Когда Гном, Зучок и Мурашка добежали до царских покоев, со всеми остолопами и лоботрясами было уже покончено. Опоздай друзья хоть на минуту, пришел бы конец и царю Дуракону. Когда они вбежали внутрь, зоряне уже окружили царя тесным кольцом. Тот с перепугу хотел было спрятаться под кровать, но толстое брюхо помешало ему, и он застрял, визгливо скуля.

Клен уже занес над ним пику, когда раздался голос Старого Гнома:

— Стой, Клен, не убивай его!

Клен недоуменно опустил пику:

— Оставить в живых виновника всех наших бед, убийцу?

— Его надо судить всем народом! — уверенно сказал Гном.

— Да, это так, уважаемые, — поддержал Гнома Хоттабыч.

И вот на широкой поляне в Зеленой Долине собрались все зоряне на суд. Все преступления царя взвесили и подсчитали. И ни одного слова ему в оправдание никто не нашел. Одно наказание — смерть.

Но... Одно дело в бою разить врага. А тут смутились зоряне — кто возьмется казнить преступника? Никогда в Стране Зорь не было палачей.

И тогда вышел вперед Серый Волк из сказки про Ивана-царевича и, почесывая лапой в затылке, сказал:

— Знаете, хотя и очень оно противно, но давайте я его съем. Все равно больше ничего не придумать...

И проглотил Серый Волк Дуракона Второго со всеми его крестами и бантами.

Целую неделю праздновали зоряне победу: рассаживали по всей стране звездные деревья, собирали лунный свет. Прилетели с противоположного берега реки, которая уже стала голубой-голубой, Килим и Стелуца.

На площади перед бывшим дворцом, который стал школой, поставили высокий памятник тем, кто погиб в дни неволи. А на самом верху памятника посадили Звездочку в благодарность за то, что она помогла победить злых врагов.

По совету Мюнхгаузена зоряне позаботились о том, чтобы никогда уже ни днем, ни ночью не могли пробраться в Страну Зорь враги. Клен стал командиром пограничников.

Зоряне переписали все сказки в толстые книжки и две из них подарили Зучку и Мурашке. Правда, некоторые герои не захотели жить только в сказке — Серый Волк пошел работать к пограничникам, Аленушка стала работать на почте, а братец ее Иванушка пошел в первый класс.

И вот наступил день прощания. Зоряне уговаривали побыть еще хоть немножко. Но Хоттабыч объяснил, что их четверке давно пора возвращаться, потому что по телевизору показали только первую часть их истории и теперь телезрители волнуются, не зная, что и думать: уж не погибли ли Хоттабыч, Кот, Буратино и Мюнхгаузен.

Потом барон добавил, что ему на Луну срочно надо, там небось метеоритов навалило — не пройти. А Буратино, шмыгнув носом, подмигнул барону и Коту, и они запели:

Мюнхгаузен кашлянул:

— А теперь припев, — и на всякий случай пояснил: — Я сочинил. Ну, начали:

Все захлопали в ладоши. А Буратино объявил:

— Эту песенку мы сами сочинили и хотим оставить вам ее на память!

И вот все отправились провожать отважную четверку к ракете. Уже у подножья ее Мюнхгаузен еще раз спросил:

— Может, вы, любезный Ротрим, вместе с вашими товарищами, воспользуетесь нашей каретой, то есть, я хотел сказать, — ракетой?

— С удовольствием, — поклонился Гном, — но увы, нам немножко не туда.

Наконец все, попрощавшись, обнялись. Дверка ракеты захлопнулась.

— Сейчас она взлетит, надо отойти подальше, — громко сказал Старый Гном.

И тут дверка снова распахнулась, и высунулся Кот, ухмыляясь до ушей:

— Друзья, послушайте, друзья! Я тоже придумал стихи! Сам! Послушайте:

Он хотел еще что-то сказать, но его втащили внутрь, дверка снова захлопнулась, ракета взревела, окуталась дымом и через несколько мгновений растаяла в высоком небе.

— Ну, что ж, — сказал дедушка Ротрим, — и нам пора. Здесь мы свое дело сделали...

И вот снова плывет над реками и лесами ковер-самолет. Впереди дом. И, конечно, новые приключения!