– И ты туда же… – разочарованно вздохнул Каштан. – Следующей осенью на моих ветках не появятся новые детки-каштанчики: слишком стар, эти были последними…

С грустными мыслями Каштан ушёл в зимний сон. Он решил больше не просыпаться, засохнуть. Ему не о чём было шептаться с другими деревьями. Он не мог похвастаться своими детками, как старушки-подружки. Ребятня совсем перестала лазить по его веткам. Боялись, не выдержат старые стволы, сломаются.

– Никому я не нужен, – устало подумал Каштан. – Защищать меня некому. Сашка предала меня, унесла куда-то последних деток-каштанчиков.

Прошла зима. Наступила весна. На Каштане не распустились почки. Не родилось ни одного листочка. Сашка увидела грустное дерево, улыбнулась:

– Ах ты лежебока, вставай, вставай, соня! – Сашка постучала ладошками по стволу. – Посмотри, кто тебя ждёт! Весна… и ещё кто-то!

Каштан открыл глаза. Он увидел молодую каштановую рощу. Каштаны были ещё маленькими, но уже с яркими пятипалыми листьями.

Это Сашка посадила проросшие каштанчики в почву.

– Я ж обещала тебя защищать. Добрых людей на свете больше, чем злых! Просыпайся! Нам надо работать! У каждой старушки-подружки должен быть свой каштан! Будем расширять нашу рощу! Просыпайся, дедуля, надо воспитывать внуков.

– А что? – подумал Каштан, надувая почки. – В Африке баобабы тысячи лет живут, и нам не слабо…

– Красавица… красавица… – шумели кроны деревьев. – Красавица! Такую украсить ёлочными игрушками – не будет в мире прекраснее…

Сосна впрямь была красавица: ровный ствол, необычного цвета кора, пушистые ветки, россыпь серебристых шишек. Она стояла в окружении других сосен, но выделялась среди них своей статью.

Все сосны-соседки мечтали попасть на Новый год во дворец или замок, нарядиться, быть центром внимания, только не она. Желаний у неё было много. Много маленьких желаний и одна большая мечта. Хотела Сосна увидеть пальму!

О пальме мечтательница знала только то, что это дерево. Старые сосны говорили:

– Пальмы синего цвета, растут корнями вверх, пахнут мёдом, на ветках у них ягоды под названием АРБУЗЫ.

О том, чтобы дружить с такой диковиной, Сосна не помышляла. Хотелось ей одним глазком взглянуть, веточкой дотронуться. Мечтая, Сосна сочиняла и напевала песенки. Голос у Сосны был хрустальный, звенящий. Ветры не пролетали мимо, хоть на минуточку, но задерживались. Один остался, дослушал песню до конца. Чудная была песня: о море, о пальме, о мёде. Не захотел Ветер улетать, раскинулся на ветвях Сосны, заслушался и уснул. Крепким уснул сном, без сновидений. Проснулся бодрым, отдохнувшим. Сосна стояла не шелохнувшись. Боялась разбудить Ветра. Знала: намаялся он по разным странам летать.

Так началась их дружба. Куда бы Ветер ни улетал, всегда возвращался к Сосне. Рассказывал ей о городах и людях, о полях и диких лошадях, о море с огромными рыбами. Однажды залетел Ветер далеко, увидел пальму. Подивилась Сосна рассказу. Пальма оказалась совсем не синей, а зелёной. Росла корнями вниз. Листья у неё на меха гармошки похожи. И ягоды были, только не арбузы, а бананы. Вкуснейшие были ягоды. Пахли аппетитно, но не мёдом. Больше всего поразил Сосну рассказ о песке и море, на котором живёт пальма: песок жёлтый, тёплый, море синее, бескрайнее.

Так захотелось Сосне увидеть море, затрепетала она от желания, посыпались на землю её серебряные шишки.

– Смотри, подруга, растеряешь всю свою красоту, – загалдели соседние сосны.

– Ничего… – заплакала Сосна. – Шишки новые вырастут, а море я не увижу никогда…

Услышал Ветер, как плачет Сосна, как текут по её стволу слёзы-смола,

принялся утешать, уговаривать:

– Никуда больше не полечу, останусь с тобой. Будем вместе петь о море!

Совсем забыл Ветер о своей невесте Буре. А она его не забыла. Нашептал ей гадкий ветер Сквознячок об измене Ветра, о его любви к Сосне. Зазлобилась Буря, взбаламутилась. Решила от Сосны избавиться. Выбрала минуточку, когда Ветер отлучился. Налетела, собрала всю свою могучую силу, вырвала соперницу с корнем. Бросила Сосну в бурлящую реку, чтобы памяти о ней не осталось!

Однако Река решила по-своему:

– Не видать тебе, Буря, победы! У настоящей любви есть ещё верность. Вот ВЕРНОСТЬ тебе, Буря, уничтожить не по силам.

Вынесла река Сосну прямо к строящемуся на берегу кораблю. Корабль тот был огромен и добротен. Собирались на нем моряки все моря и океаны проплавать, весь мир повидать. Мачты для главного паруса никак не могли найти. Везде побывали, все леса обошли: не было подходящего дерева – высокого, ровного, стройного и крепкого. Тут река им подарок и преподнесла.

Застыла Сосна от горя, окаменела от разлуки с Ветром. Всё равно ей было, что делают с ней моряки. Они обрубили ветки, сняли кору, долго щекотали топориками, гладили шкурками. Когда приладили на корабль, поняла Сосна, кто теперь на корабле главный. И не Сосна она теперь вовсе, а Мачта. Поплыла Мачта вместе с кораблём по морям, по океанам. Много повидала белых медведей, жёлтых верблюдов, полосатых зебр и разноцветных людей. Пальм тоже видела великое множество. Толклись они по берегам морей и чужих рек. Надоели они Мачте, заскучала она по своим берёзкам и подружкам-соснам.

По ночам на причалах Мачта плакала о Ветре, завывала, гудела, скрипела.

– Тоскует наша Мачта, – решили моряки. – Домой пора собираться.

В первую же ночь на родной стороне запела Мачта песню для Ветра – звонкую, хрустальную. Ветер пролетел мимо, услышал, но не узнал. Слишком долгой была разлука. Не сдалась Сосна-Мачта, расправила парус и поймала Ветер. Запутался Ветер в парусе, потрепыхался, потрепыхался и уснул, намаявшись. Как тогда, в первую встречу, стояла Сосна-Мачта не шелохнувшись, боялась разбудить Ветра, а Ветер спал и чувствовал родной сосновый запах. Утром, когда солнечный луч потрепал его по плечу, открыл он глаза и увидел Мачту, узнал в ней свою Сосну.

Больше Ветер не улетал никуда, так и остался жить в парусе. Не было на морях корабля быстроходнее их, потому что даже в полный штиль в парусах у него всегда был попутный Ветер. Счастье Сосны-Мачты было огромно и безгранично, как море, по которому плыл их корабль.

Василисой (по-домашнему – Васюшкой) звали белокурую, кареглазую девчонку. Прошлой осенью Васюшка пошла в первый класс. И теперь каждый день по дороге в школу она играла в одну и ту же игру. Зависело это от того, опаздывала девчонка в школу или нет. Правила были таковы: если до урока оставалось немного времени, она, поспешая, бежала по дорожке и ни в коем случае не должна была наступить ни на одну трещинку в асфальте. Если же времени до уроков оставалась много, правила менялись ровно наоборот. Васюшка старалась наступить на все трещинки ножкой. Девочка внимательно смотрела на асфальтовое покрытие и почти никогда не нарушала условия придуманной ею игры. Так она тренировала внимание, быстроту реакции и скорость принятия решений. Сегодня Васюшка вышла из дома пораньше, значит, все трещинки были её. Вот тут-то она и заметила Зёрнышко. Оно лежало на самом краю трещинки и было готово в неё упасть.

– Хорошо бы упасть! – думало Зёрнышко. – Раздавят ногами, ей-ей раздавят! Толкают туда-сюда. Ноги, вы что, не видите: я тут лежу? Нельзя же быть такими бестолковыми! – кричало, подпрыгивая, Зёрнышко.

Оно было совсем маленьким. Голос его был слабеньким, почти неслышным.

– Чего пищишь, Зёрнышко, боишься?! – удивилась Васюшка. Она взяла его двумя пальчиками, рассмотрела. Зёрнышко было похоже на сморщенный комочек земли.

– Бедное, как ты скукожилось! Тебе одиноко? Ты плакало? – Васюшка хорошо знала, что такое одиночество.

Мама с папой много работали, девочка часто оставалась одна. Тогда одиночество было во всём доме. Оно бродило по комнатам тихо-тихо, но, как только начинал голосить звонок у входной двери (а это означало, что кто-то пришёл), одиночество утекало в щели и дырки, и вместо него приходила радость. Радость поселилась в Васюшкином доме насовсем, когда жить к ним приехала бабушка. Бабушка была веселушкой, доброй, тёплой. Она готовила Васюшке оладьи с мёдом, вязала мохнатые пуховые носки. Ещё бабушка привезла с собой три горшка с цветами. Они стояли на подоконнике и пахли. Цветки были белыми, розовыми, красными. Назывались геранями. Росли они не просто так, они отпугивали мух. Мухи, учуяв герани, вылетали в форточку как ошпаренные.

Увидев на дороге Зёрнышко, Васюшка точно знала, что будет делать:

– Подарю его бабушке, пусть посадит в горшочек. Может быть, вылупится новая геранька! – Девочка положила Зёрнышко в пенал и побежала в школу.

На пороге школы стоял Васюшкин одноклассник Игорь.

– Всё ножками топаешь? Трещинки считаешь? – Игорь от гордости выпятил нижнюю губу. – Видела, на какой машине меня привезли? Завидуешь?