Как-то идя по дороге, он встретил легкую повозку, ею правил возница в шляпе, низко надвинутой на глаза. Это был не кто иной, как Сэм Бэсс. Он застыл на сиденье, точно луна в темном осеннем небе. На дне повозки под сеном было спрятано два шестизарядных пистолета. Лошадь трусила мелкой рысцой.

Увидев молодого человека, разбойник спросил:

— Далеко держишь путь, незнакомец?

— Да, как видно, не близко, — отвечал молодой сыщик.

— Подсаживайся в повозку! Четыре ноги у вола всё быстрей довезут, чем твои две.

Молодой человек подпрыгнул и сел на передок рядом с возницей.

— Видно, новичок в графстве Стефенс, да, приятель?

— Пару дней как приехал.

— За скотом или за лошадьми, по каким делам-то?

— Ни то, ни другое. За человеком! Сыщик я.

— Ого! Это небось чертовски интересно. А шестизарядка у тебя есть, чтоб изловить его, а? Я слышал, всем сыщикам полагается, работа такая.

— Попал в самую точку! Новехонький шестизарядный пистолет у меня всегда наготове. Дело-то предстоит трудное.

— Рыси воют, зверье разбегается! — заметил с усмешкой Сэм. — Можно подумать, ты играешь по большой?

— А то! Говорят, это самый отчаянный разбойник, на какого я выходил когда. Не люблю хвастать, но тебе скажу: я ищу Сэма Бэсса.

— Тю-тю-тю, да ты, я вижу, парень не промах. Что твой норный пес, натравленный на злюку тарантула. Не застряла б у тебя эта толстая кость в горле, юноша! Никак, ты сам напрашиваешься на беду?

— Знаю, что это крепкий орешек, но мы и не такие виды видали! Надеюсь, с Сэмом Бэссом я справлюсь.

— А как ты узнаешь его, коли встретишь?

— Ха, у меня глаз наметанный на преступников. Я их мигом распознаю. Я их нюхом чую.

— Сразу видно, ты сыщик с головой.

— Я молод, что так, то так, но из моих когтей еще ни одна дичь не вырвалась.

— А что ты, к примеру, сделаешь, если сцапаешь Сэма Бэсса?

— Он у меня станет послушный, как овечка, не то придется выносить его ногами вперед.

— Вот это мужской разговор! Правильно, долой страх! Что ж, юноша, могу помочь тебе, чтоб ты не искал больше Сэма Бэсса. Ибо ты сидишь с ним рядом.

И разбойник глянул сыщику прямо в лицо. Одной рукой он придерживал вожжи, а другой играл своим шестизарядным пистолетом, который вытащил из-под сиденья.

Молодой сыщик стал белее савана.

— Нн-нет… нет… мистер Бэсс, я не то хотел сказать. Я просто расхвастался. А у меня молодая жена и двое детишек… Я вам ничего такого не сделал… Клянусь…

Сэм Бэсс глядел на него, улыбаясь и вертя в руке пистолет.

У молодого человека даже язык прилип к гортани. Он не мог выдавить больше ни слова и был уверен, что вот и пришел его конец.

— Нет, — медленно произнес Сэм, — добрую свинцовую пулю я на тебя тратить не стану. Устраивать представление с веревкой тоже не буду. Проваливай отсюда! Живо! Я отпускаю тебя. Но чтоб ноги твоей больше не было в Техасе! Не то пеняй на себя. Тогда уж никто тебе не поможет, хоть подожги прерию с обоих концов!

Молодой сыщик живо соскочил с повозки, и только его и видели.

Вот каков он был, Сэм Бэсс, любил казнить, любил и миловать.

акое могло случиться только в Техасе. Для вящей верности назовем даже точное место — прямо на север от Грейама, чуть в стороне от Уичито-Фолса, где веют свободные ветры, душистые, как утренний кофе!

Там под открытым небом лучшие техасские ковбои объезжали лошадей. У хозяина ранчо и его ребят дел было по горло. Чуть занимался рассвет, а уж ковбои верхом на конях носились наперегонки. Все чем-нибудь да занимались в ожидании раннего завтрака и кофе.

А надо вам сказать, хозяин ранчо был знаменитейшим во всем Техасе кофеваром. Он почти никогда не доверял это дело повару и, как правило, варил кофе сам. Крепкий утренний кофе по-ковбойски в стране дичков и кривоногих ковбоев слаще пения скрипки в субботний вечер!

А что такое крепкий кофе по-ковбойски, вы знаете? Нет? Сейчас расскажем.

Берется два фунта молотого кофе и сыплется в кипящую воду. Кипятится два часа, процеживается через лошадиную подкову и кипятится еще немного. Вот настоящий кофе по-ковбойски и готов!

На этом ранчо был котелок на три галлона[58], в котором ковбои готовили свой излюбленный напиток.

Перво-наперво хозяин сам промывал котелок, чтобы уж не сомневаться в его чистоте. Наполнял его прозрачной водой, ставил кипятить, потом высыпал туда побольше свеженамолотого крепчайшего кофе. Кофе кипел и пенился, и восхитительно пряный аромат разливался в воздухе, словно сладкий весенний ветерок.

Все рассаживались вокруг и принимались за пресные лепешки с беконом, запивая их дымящимся кофе. Истинное наслаждение! После завтрака все в добродушнейшем настроении садились верхом на своих лошадок.

Все, кроме хозяина. Он любил сам вымыть котелок, чтобы не сомневаться в его чистоте и знать, что он готов для следующей трапезы.

И вот однажды прополоскал он котелок несколько раз, да еще засунул в него руку, чтобы проверить, не осталось ли на дне кофейной гущи, и, когда коснулся дна, почувствовал там что-то мягкое и скользкое. Подцепил, вытащил и… О, ужас! Это оказалась длиннющая, в семь дюймов, сороконожка!

Слышали вы когда-нибудь про техасских сороконожек? У каждой сорок ног, и в каждой ноге смертоносный яд. Достаточно прикосновения одной ядовитой ноги, и ты уже мертв! А представляете себе, что значит съесть ее целиком?

Хозяин ранчо был человек порядочный и честный. Увидев, какое сороконогое чудовище варилось в кофе, он стал белее полотна. Этот ядовитый кофе отравит его самого и его ребят!

И он поступил так, как любой порядочный техасец поступил бы на его месте. Он завыл-закричал-завопил громче тысячи койотов, чтобы созвать всех своих людей. Что-что, а соображать он умел, и соображал быстро. Все тут же прискакали назад.

— Друзья, — сказал он, — нам конец! И по моей вине. Я сварил ядовитую сороконожку в нашем кофе. — Он поднял высоко длинное гибкое тело гнусного насекомого. — Одного укуса сороконожки достаточно, чтобы отравить человека. А раз я варил эту ядовитую гадину в кофе, значит, кофе и вовсе отравленный. До Грейама больше двадцати пяти миль. Может, там нам и помогли бы, но нам не поспеть! Надежды нет. А коли уж нам суждено умереть, умрем, ребятки, как истинные техасцы!

Ковбои не спеша слезли с коней, они были мрачны и безутешны. Все сели в круг и стали ждать… Кое-кто попробовал засунуть пальцы в рот, чтобы изгнать из себя всю отраву. Другие подбадривали себя такими крепкими словечками, что пробуравят оловянные тарелки. А один даже похвалил хозяина:

— Это был твой лучший кофе!

Так они ждали… ждали… и ждали, пока яд сороконожки подействует.

Долго ждали… Прошел час. Потом медленно протянулся второй. А никто не умер! Ни у кого даже живот не заболел!

Хозяин был озадачен.

— А может, вареная сороконожка вовсе и не ядовитая?! — недовольно пробурчал он. — Может, сороконожка вообще не вредна техасским лодырям? Лично я чувствую себя бодрей сына самого громовержца на огненной колеснице!

— И я!.. И я!.. — раздалось со всех сторон с шумным облегчением.

— Гип-гип, ура! — И ковбойские шляпы полетели в воздух. — Этот кофе для ковбоев не страшен! Отличный был кофе!

Смеху тут было и всяких шуточек! Помалкивали только отпетые зануды, которые вообще не понимают шуток.

— Эй, хозяин, еще один отравленный завтрак из медведя под уксусом — и мы со страху излечимся все от чесотки!

— Верно, ребятки, веселей умереть от чашечки первоклассного кофе, чем от ревматизма в старости!

И все отправились работать в прекраснейшем настроении и… в добром здравии.

На другое утро хозяин заявил:

— Уж сегодня я так сварю кофе, что никакая сороконожка не заберется в него!

Он хорошенько вычистил котелок, потом налил воды и насыпал кофе.

И вскоре уже все сидели вокруг и наслаждались горячими лепешками с беконом и крепким кофе.

Самый тощий ковбой на ранчо, по прозвищу Тростинка, сказал:

— Кофе что надо, хозяин! Бьюсь об заклад, ты опять положил в него славненькую жирненькую сороконожку!

— Шутки в сторону, Тростинка! — сказал хозяин. — На этот раз ты проиграл. Нет никаких сороконожек в кофе!

Когда с завтраком было покончено, хозяин вытряхнул кофейную гущу и… вот те раз! Опять из котелка выпала отличная вареная сороконожка.

Ну и ну! Ведь он все сам проверил, все осмотрел. На глазах у других ковбоев.

— Не знаю, не знаю, — сказал он, — смягчат ли сладкие слова сердце упрямого северянина, но что кофе с вареной ядовитой сороконожкой особенно хорош — это точно!