Тогда иезуитский священник Балтазар Баррейра обвинил солдат в недостатке патриотизма. И, так как Новаиш потерял всякую надежду на победу, а черные полководцы тоже считали битву проигранной, отважный иезуит сам стал во главе отрядов преступников и занялся охотой на людей амбундо, чтобы превратить их и христиан и рабов.

Нзинге Мбанди в это время было десять лет. Война «Хватай! Хватай!» разорила и опустошила Иламбу и Кисаму, но ни одни выстрел еще не прогремел под небом Донго. Все селения страны были превращены в военные лагеря. И Нзинга выросла среди отважных воинов отца. А потом, когда она вышла замуж и родила сына, ее отец, король Нгола Килванжи, умер.

Великий воин Нгола Килванжи оставил после себя трех дочерей и двух сыновей. Его старший сын родился вне брака, и поэтому наследником должен был стать младший сын. Но незаконнорожденный старший сын, которого звали Нгола Мбанди, сразу же после смерти отца выступил против младшего брата. Он сам хотел захватить престол и уверял всех, что младший брат родился, когда его мать была уличена в неверности мужу и находилась в тюрьме, а потому он не имеет нрава наследовать отцу.

Честолюбивого молодого Нголу поддержали некоторые вожди, и он стал королем амбундо. Очень скоро голова младшего брата скатилась в лужу крови.

Отмстив братоубийством восхождение на простоя, новый король, чтобы избавиться от соперников, велел убить своего племянника, сына Нзинги Мбанди, а также и вождей — своих сторонников, В эти страшные дни Нзинга вместо с мужем и сестрами тайно бежала в Матамбу, родину всех амбундо. Ее коварный брат не успел преградить путь беглецам и не посмел вторгнуться в Матамбу, население которой решительно встало на защиту дочери Нголы Килванжи.

С высот Матамбы Нзинга наблюдала за тем, как развивались события в королевстве Долго. Посланцы Нзинги ходили по стране, проникали в Иламбу и Кисаму, бродили вокруг португальских тюрем и рынков рабов, там, где иезуиты еще чувствовали себя хозяевами. Нзинга знала, что со коварный брат слаб и труслив, что он живет в постоянном страхе быть убитым вместе со своим сыном. Нзинга знала, что этот человек не сможет возглавить войско, которое оставил отец. И она выжидала, выжидала три года, пока португальцы не подошли к Камбамбо и к знаменитым серебряным рудникам, Португальцы каждый день видели эти серебряные горы, ослепительно сиявшие на солнце и на закате казавшиеся заревом огромного пожара. Португальцы рвались к ним, им не терпелось завладеть серебром, загребать его полными пригоршнями, Еще дед Нзинги, великий Нгола Инене, первый король амбундо, данным давно, встретившись с португальцами, послал в дар их королю браслеты из серебра Камбамбе. Из серебра! Так думали португальцы. Но Нгола Килванжи посмеивался про себя: он то хорошо знал, что это за браслеты!

Теперь серебряные горы были рядом. Португальцы вступили в Камбамбе. Король амбундо не оказал им никакого сопротивления, покинул Донго и скрылся на одном из островов на реке Кианзо. Он бежал, позорно бросив на произвол судьбы даже собственную мать. И амбундо по простили ему такую трусость. Они покинули короли в его убежище и скрылись в лесной чаще.

Вожди, которые сохранили верность своему королю, посоветовали Нголе Мбанди попросить сестру Нзингу, чтобы она вступила с португальцами в переговоры о мире. А португальцы уже воздвигали крепость в Амбаке — в этом сердце королевства Донго.

Слабый, но честолюбивый король воображал, что вожди являются его опорой, и немедленно послал гонцов в Матамбу, которым поручил передать его просьбу сестре.

Теперь участь народа амбундо зависела от того, что скажет Нзинга. Всем было известно, что жестокий брат убил ее сына. Еще не просохла на земле его кровь и кровь младшего брата, который должен был занять престол Нголы Килванжи.

Но Нзинга, завоевавшая любовь народа своим великодушием, считала своим долгом подчиниться воле брата — короля амбундо и забыть о том, что он убийца ее сына. Потому что страна была в опасности, португальская крепость уже возвышалась на священной земле Донго, власть иезуитов все крепла и они заклеймили ее братьев-амбундо железом и огнем.

Нзинга приняла посланцев брата и, отправив их обратно, решила вести от имени короля Донго переговоры о мирё не с комендантом крепости в Амбаке, не с иезуитами, а с самим представителем короля Португалии.

Нзинга прибыла в Луанду для переговоров с португальцами во главе посольства короля Нголы Мбанди. Рассказывая об этой знаменитой встрече с португальским губернатором, историки старой Анголы говорят: «В день, назначенный для приема, она направилась во дворец губернатора в сопровождении блестящей свиты, состоящей из мужчин и женщин. Войдя в зал, она заметила, что в нем стоит только одно кресло, напротив которого на роскошном ковре были разложены бархатные подушки с золотым шитьем. Тогда она повернулась к одному из своих рабов, и он, поняв этот знак, мгновенно преклонился перед своей королевой так, чтобы она могла сесть. И она сидела все время, пока продолжался прием. Это вызвало всеобщее восхищение. Но в еще большее изумление пришли присутствующие, когда эта женщина, выросшая среди дикарей и хищных зверей, заговорила. Она оказалась красноречивой и использовала в своей речи очень точные выражения. Она пыталась сгладить неприятное впечатление о своем брате как о человеке неверном своему слову, и заверить португальцев в том, что Нгола Мбанди будет следовать по пути примирения, предлагаемом ею. Кроме того, она умело излагала свои соображения и требования, с которыми португальцы должны были согласиться.

Губернатор Жоан Коррейа отвечал, что для обеспечения прочности союза король Нгола Мбанди должен признать себя вассалом Португалии и платить ежегодную дань. Но на это посланница немедленно возразила, что такие условия могут быть предложены только побежденному, а не властелину, который хочет установить дружбу с другим властелином, подобным себе».

И мир был заключен на равных началах, как того желала посланница короля Нголы. Португальский губернатор обязался покинуть крепость в Амбаке, вывести из страны Донго все войска и освободить рабов, захваченных во время войны. Только после исполнения всех этих обязательств мог быть установлен союз между Португалией и Нголой.

Теперь Нгола Мбанди перестал интересовать губернатора.

Он увидел истинного короля амбундо в лице Нзинги. Принимая условия мира, продиктованные этой женщиной, губернатор думал, что ее ум и влияние на свой народ будут служить португальским интересам. И, выступая в качестве союзника, губернатор надеялся извлечь для себя выгоду — завоевать провинции Иламбу и Кисаму, которые Нгола Килванжи некогда присоединил к своему королевству, объединив таким образом всех амбундо.

Чтобы укрепить союз с королевством Нголы, губернатор убедил Нзингу в том, что она должна принять христианство и креститься. И Нзинга не стала противиться. Она понимала, что ее отказ был бы предлогом для возобновления войны, для возвращения иезуитов, которые снова принялись бы за охоту на людей, стали бы опять хозяевами селений амбундо, и таким образом весь народ превратился бы в неисчерпаемую кладовую рабов для вывоза в Бразилию.

Кроме того, Нзинге нужно было выиграть время. Она не хотела повторить ошибку отца, отказавшегося принять христианство. Этот отказ обошелся стране очень дорого: сорок лет войны в Иламбе и Кисаме и множество рабов-амбундо, отправленных в трюмах кораблей в Бразилию. А остановить продвижение по стране иезуитов ему так и не удалось.

Брат Нзинги все еще был королем, и она, зная его характер, была убеждена, что он никогда не сможет поднять народ амбундо против португальских войск.

Обряд крещения был совершен со всей торжественностью в соборе Луанды в присутствии португальского дворянства и простого народа. Сам губернатор стал ее крестным отцом. Нзинга приняла имя дона Ана ди Соуза. В то время ей было сорок лет. И до самой смерти всякий раз, когда ей приходилось договариваться с португальцами, она употребляла это имя. Это было единственным напоминанием о ее крещении.

Теперь и губернатор и иезуиты были совершенно уверены в том, что им удастся проникнуть на земли Нголы, что они смогут повторить в Донго и Матамбе то, что было сделано в королевстве Конго. Но Нзинга думала совсем о другом — как извлечь выгоду из своего обращения в христианство, как установить дружеские отношения со священнослужителями, чтобы избавить свой народ от опустошительных войн. И соглашалась с португальцами только в том, что касалось религии, и не больше. Посланница короля дала понять иезуитам, что страна амбундо не покорится португальцам, как покорилось им Конго.

Сам епископ Луанды пытался продолжать переговоры с Нзингой, но каждый раз, когда он заводил речь о «рынках и выкупах», она с неизменным упорством и ловкостью уклонялась от этих разговоров. А ведь именно «рынки и выкуп», то есть торговля рабами, больше всего интересовали иезуитов и остальных португальцев. В то время белые люди Нголы и белые люди Бразилии жили только за счет работорговли.