– Хорошо, – сказал бедняк, – я выполню вашу просьбу, – и пошёл своею дорогой.

Вскоре на его пути показалось большое селение. Подошёл Хуан Сяо к нему поближе и заметил одинокого старика на окраине. Почтенный старец сидел на пороге своего дома и тихо плакал. Пожалел юноша старика и спрашивает:

– Что случилось? Почему вы плачете? Может быть, я вам помогу?

– Как мне не плакать? – вздохнул старик. – Моей единственной ненаглядной дочери сегодня исполнилось четырнадцать лет, но за все эти годы я не слышал из ее уст ни единого слова, она немая от рождения. И никто не может её вылечить.

– Не плачьте, – сказал Хуан Сяо. – Я иду к Старому Мудрецу на край света и спрошу у него, как вылечить вашу несчастную дочь. Может быть, он знает ответ.

Дальше пошёл Хуан Сяо. Всё труднее и опаснее становился его путь. Он взбирался на отвесные скалы, переплывал бурные реки, пересекал безводные пустыни и пробирался сквозь непроходимые леса. Отважно шёл вперёд Хуан Сяо, пока путь ему не преградил океан. Понял юноша, что не тягаться ему с океаном, никогда не переплыть его даже самому лучшему пловцу. Сел Хуан Сяо на берегу и призадумался, как же ему перебраться через океан? Тут подплыла к нему большая чёрная черепаха и молвила человеческим голосом:

– Добрый человек, я перевезу тебя через океан, – сказала она. – Только спроси у Старого Мудреца, как мне опуститься на дно океана? Сотни лет я плаваю в его бурных волнах, а теперь хочу отдохнуть на мягком илистом дне. Да вот никак не могу.

– Я выполню твою просьбу, почтенная черепаха, – сказал Хуан Сяо, и черепаха, посадив юношу на панцирь, повезла его через океан на край земли, прямо к обители Старого Мудреца. Всю ночь плыла черепаха по океану, и вот, на рассвете вдали показался берег. Здесь и жил Старый Мудрец. Поблагодарил юноша черепаху, спрыгнул на берег и смело вошёл в дом Мудреца.

– Что привело тебя ко мне? – спросил его Мудрец.

– Я шёл, чтобы задать тебе только один вопрос, – сказал Хуан Сяо. – Но по дороге меня просили задать тебе ещё три, позволь же задать тебе все четыре вопроса?

В ответ мудрец покачал головой:

– Нет, юноша. Никогда и никому не отвечал я больше чем на три вопроса. И ты сможешь задать мне только три.

Растерялся бедный Хуан Сяо! Не знает: как быть?

Если не выполнить просьбу жителей города, они никогда не достроят своей стены, и враги снова-снова будут разрушать их город, убивать детей и стариков, а молодых мужчин и женщин угонять в рабство.

Может быть, пренебречь просьбой отца немой девочки? Но тогда и девочка, и её старый отец будут несчастны до конца дней своих.

Значит, надо забыть о просьбе старой черепахи? Но ведь это было бы чёрной неблагодарностью! Черепаха всю ночь везла на себе Хуан Сяо, и он пообещал ей узнать у Мудреца, почему она не может обрести покой на дне океана.

А четвёртый совет он хотел получить для себя.

Что же оставалось делать Хуан Сяо? Он долго думал, а Старый Мудрец терпеливо ждал его вопросов.

И тогда Хуан Сяо поступил так, как подобает благородному человеку. Он выполнил просьбы горожан, старика и черепахи. А о себе – ничего не спросил.

Выслушал Старый Мудрец три вопроса Хуан Сяо и дал ответ на каждый из них:

– Чтобы городская стена не рушилась на западе, надо откопать то, спрятано под ней глубоко в земле.

– Чтобы немая девочка заговорила – вырви у нее из косы три красных волоса, и она обретет дар речи.

– Вынь из пасти черепахи то, что ей не принадлежит, – и она опуститься на илистое дно океана и обретёт долгожданный покой, – сказал Мудрец и тотчас исчез, будто его и не было. А Хуан Сяо, повесив голову, отправился в обратный путь, ведь он так и не узнал, как раздобыть свадебный подарок для отца своей невесты.

Уныло брел он к берегу океана, где его уже ждала, покачиваясь на волнах, чёрная черепаха.

– Что сказал Старый Мудрец? – спросила она, едва завидев Хуан Сяо.

– Перевези меня на другой берег, и я отвечу тебе, – сказал юноша.

Черепаха снова посадила его на спину и отвезла назад. А юноша, как только ступил на берег, велел черепахе открыть рот.

Во рту у черепахи сверкала жемчужина величиною с вишню. Хуан Сяо вытащил её – и благодарная черепаха сразу же погрузилась в воду.

Обрадовался бедняк, что теперь придёт в дом невесты не пустыми руками и зашагал дальше. Вскоре он снова проходил через селение, где жила немая девочка. Отец её по-прежнему сидел на пороге в тоске и отчаянии, а несчастная дочь стояла рядом с ним.

Узнав Хуан Сяо, старик протянул к нему руки и воскликнул:

– Что же сказал Мудрец? Неужели и он не в силах помочь моей бедной девочке?!

Хуан Сяо молча подошёл к его дочери и сразу заметил среди её чёрных, как ночь волос, три ярко-красных пряди и, недолго думая, выдернул их.

И, о чудо! Девочка тотчас заговорила, а три красных волоса превратились в ладони Хуан Сяо в три золотые нити…

Когда Хуан Сяо вошёл в город с высокой недостроенной стеной, все жители вышли к нему навстречу.

– Принёс ли ты нам ответ Старого Мудреца? – спросили они.

– Да, – ответил Хуан Сяо и, взяв у одного из строителей лопату, направился к западному краю стены. Не успел он сделать и десяти бросков, как наткнулся в земле на что-то твёрдое. Это были десять золотых кирпичей.

– Теперь вы можете строить, а я могу свататься к своей возлюбленной – сказал Хуан Сяо и, сложив золотые кирпичи в заплечную суму, поспешил в дом Юань Мэй.

Не ожидал отец красавицы, что бедняк выполнит его условие, уж очень не хотелось ему отдавать дочь замуж за Хуан Сяо, но отказаться от своего слова он не мог, ведь жених вручил ему свадебный подарок перед всем селением. Сыграли они свадьбу и зажили душа в душу, не смотря на то, что работнику пришлось выполнить обещанье, данное хозяину и даром трудиться на него лето и осень.

Хуан Сяо так любил свою жену, что не мог на неё наглядеться, а если он не видел её целый час, то начинал так тосковать по ней, что ни о чём другом думать не мог. Тогда взял он шелковый платок и нарисовал на нём цветной тушью прекрасное лицо своей Юань Мэй. С тех пор этот платок он всегда носил с собой. И вот однажды развернул Хуан Сяо перед собой шёлковый платок с портретом жены, как вдруг налетел ураган и умчал его. Долго летел платок, гонимый ветром, пока не залетел прямо в золотой зал императорского дворца. Поднял император платок, увидел прекрасное лицо Юань Мэй и крикнул своим слугам:

– Немедленно найдите эту красавицу и приведите ко мне!

Бросились слуги во все концы необъятной империи искать неизвестную красавицу и нашли её в хижине Хуан Сяо. Схватили они девушку, посадили на носилки и понесли во дворец. Но смелая Юань Мэй не растерялась, и когда носилки поравнялись с мужем, прошептала ему:

– Надень на себя баранью шубу мехом внутрь и приходи за мной во дворец…

Привели Юань Мэй к императору, он взглянул на неё и сразу же посадил её рядом с собой на трон.

Но не оценила Юань Мэй оказанной ей чести, села она на трон и залилась слезами.

Напрасно старался император утешить её, – ничего не помогало.

Наконец, Юань Мэй вытерла слёзы и сказала:

– Пусть твои слуги выйдут вон. Мне противно на них смотреть!

– Пошли прочь! – закричал слугам император. – Разве вы не слышали, что велела вам новая императрица?! Отныне приказываю вам подчиняться ей с первого слова!

Слуги в страхе покинули зал, но из прекрасных глаз Юань Мэй снова хлынули слёзы.

И тут вдруг отворилась дверь, и в зал вошёл Хуан Сяо, в бараньей шубе, вывернутой наизнанку. Как увидела его Юань Мэй – громко рассмеялась. Обрадовался император, что Юань Мэй повеселела и спрашивает у неё:

– Что тебя так порадовало, милая?

А Юань Мэй отвечает:

– У этого человека такая нелепая шуба, что невозможно удержаться от смеха! Вот если бы у тебя была такая же, я бы смеялась день и ночь.

Император, недолго думая, спрыгнул с трона и давай стягивать с Хуан Сяо шубу.

– Так нечестно! – воскликнула Юань Мэй. – Ты отнимаешь у этого бедного человека шубу, так подари ему взамен свою одежду!

Император послушно снял царские одежды и отдал их Хуан Сяо, а сам завернулся в овчину. Но как только Хуан Сяо облачился в императорский наряд, Юань Мэй громко закричала:

– Эй, слуги, стража! Все ко мне!

В ту же секунду зал наполнился людьми.

– Этот человек в бараньей шкуре хотел убить императора, – воскликнула Юань Мэй и указала на самого императора, который растерянно стоял в чужой шубе и не понимал, что с ним происходит. – Отрубите ему голову! – грозно повелела Юань Мэй.

Император даже слова не успел сказать в своё оправдание, как палач отрубил ему голову.

А как только стемнело, Хуан Сяо и Юань Мэй бежали из дворца и вернулись в родное селение, где и прожили до глубокой старости в согласии и любви.

Ох, и жадный был этот помещик по имени Цзун! На всю провинцию славился он своим богатством, доходы его росли день ото дня, но ему всё было мало, только об одном думал Цзун целыми днями – как разбогатеть еще больше, да и ночами тоже. Частенько сон убегал от жадного Цзуна, и тот, ворочаясь на мягкой перине, размышлял, как преумножить свои сокровища.