— Он еще спрашивает, кто здесь. Это я должен спросить, кого сюда принесло. Я в этом подземелье торчу уже столько, что оно мне сто раз успело надоесть, — проворчал раздраженный голосок.

Петька вгляделся в темноту, но никого не увидел. Он осторожно шагнул вперед.

— Ой! — взвизгнул кто-то внизу. — Мало того, что из подземелья устроили проходной двор, теперь еще того и гляди, раздавят.

Петька пригляделся и, увидев своего собеседника, не поверил собственным глазам. Прямо у него под ногами из под земли вылез дождевой Червячок.

— Ну что ты на меня уставился, как будто в жизни червяков не видел? проворчал тот. — Если уж ты на меня чуть не наступил, то мог бы, по крайней мере, извиниться.

— Извини, пожалуйста, но мы не знали, что тут кто-то есть, — ответила за Петьку Даша.

— «Кто-то есть», — передразнил Червячок. — Да тут уже целая толпа! Не подземелье, а базар какой-то! Вон, полюбуйтесь, еще какой-то чудак лезет!

Из-под земли появился еще один червячок. Он важно посмотрел из стороны в сторону и неторопливо сказал:

— Прошу прощения, но я вовсе не чудак. Я в некотором роде… как бы это выразиться… твой хвост.

Первый червячок обернулся, оценивающе посмотрел на второго, и хихикнул:

— Да, это и в самом деле мой хвост, а я уж думал, кто-то еще притащился.

— Я выполз чтобы наконец решить важный вопрос, касающейся меня и моей Головы, — растягивая слова, проговорил Хвост.

— Какие еще могут быть вопросы? — возмутилась Голова. — У меня лично нет никаких вопросов. У вас вопросы есть? — обратилась она к детям и, не дожидаясь ответа, быстренько добавила:

— Видишь, у них тоже нет никаких вопросов. Все вопросы исчерпаны.

— А у меня есть вопрос, — сказала Даша. — Как вы узнаете, где Голова, а где Хвост?

Голова и Хвост были так похожи, что Даша никак не могла разобрать, кто из них кто.

— Мы узнаем по очереди. Один день он голова, а другой день я, — не спеша объяснил Хвост. — Сегодня моя очередь быть головой.

— С чего это ты взял, что сейчас «другой» день?

— Но я ведь до сих пор еще ни разу головой не был. Должен же когда-нибудь наступить «другой» день, — все так же медленно пояснил Хвост.

— Оно верно. Но это вовсе не значит, что именно сегодня он наступил. Это еще нужно доказать, — скороговоркой выпалила Голова.

— Как так? — не понял Хвост.

— Очень просто. Если сегодня один день, то завтра будет другой, а потом еще один, и еще другой… так?

— Так, — согласился Хвост.

— Так вот, «другой» день был вчера, а сегодня опять «один» день.

— Но ведь вчера ты тоже был головой, — обиженно засопел Хвост.

— Потому что вчера ты мне об этом не напомнил, а значит, ты сам виноват, и теперь тебе придется подождать пока наступит «другой» день, понял?

— А как же я узнаю, что он наступил? — вздохнул Хвост.

— Другой день наступает утром, когда рассветает, — объяснила Хвосту Даша.

— Тогда я поползу наверх, чтобы не пропустить рассвет, — решил Хвост.

— А я поползу вниз, чтобы отдохнуть в тишине, — заявила Голова.

Голова и Хвост тянули в разные стороны, и червячок стоял на месте.

— Ах, вот ты как! Тогда я поползу направо, — разозлился Хвост.

— А я налево, — упрямо сказала Голова.

— Так вы никуда не уползете, — усмехнулся Петька.

— И все из-за этого упрямого Хвоста. Как же мне надоело это подземелье. Я так хочу уползти на теплую рыхлую грядку, — мечтательно сказала Голова.

— Куда угодно, только б уползти отсюда. Но из-за этой Головы я вынужден торчать здесь, — угрюмо вторил Голове Хвост.

— По-моему, вам надо помириться, — сказала Даша.

— Ни за что! — пылко возразили Голова и Хвост.

Петька понял, что этому спору не будет конца и спросил:

— А как к Хрустальному ключу пройти, вы не знаете?

— Надо идти направо. Этот путь короче, — не задумываясь, выпалила Голова.

— Лучше идти налево, потому что направо живут карлики, — заявил Хвост.

— Карликам не до них. Они воюют с гномами, — возразила Голова.

— Это гномам не до них, потому что они защищаются от карликов, сказал Хвост. — Тем более, что направо путь короче, — добавил он.

— Но лучше идти налево, потому что направо живут карлики, — сказала Голова, хотя только что посылала детей направо.

— Карликам не до них. Они воюют с гномами, — немедленно заявил Хвост.

— Это гномам не до них, потому что они защищаются от карликов. Тем более, что направо путь короче, — сказала Голова.

— Но лучше идти налево, потому что направо живут злющие карлики, продолжал Хвост.

— Карликам не до них…

Петька и Даша совсем запутались и перестали различать, где Голова, а где Хвост.

— Куда идти-то? — перебил их спор Петька.

— … Тем более, что направо путь короче, — не обращая на него внимания, продолжала Голова.

— Но лучше…

Петька усмехнулся, взял Дашу за руку, и они пошли направо, а Голова и Хвост продолжали свой вечный спор.

— Все-таки жалко, что они никак не помирятся, — вздохнула Даша, оглядываясь назад. В темноте Червячка уже не было видно.

Петька с Дашей отошли на почтительное расстояние, когда Голова и Хвост спохватились, что ребят нет.

— В какую же сторону они ушли? — Голова и Хвост припали к земле и прислушались, а потом разом воскликнули, — Направо!

— Бедные-бедные крошки, теперь они попадут к злющим карликам!

— Откуда им знать, что все дороги в подземелье ведут в Долину Миражей.

— А все из-за тебя, заладил «направо, направо».

— Нет, из-за тебя. Это ты говорил «направо».

— Я поползу за ними, и верну их назад.

— Нет, это я поползу за ними и верну их назад.

Червячок пополз.

— Эй, кажется, я ползу, — обрадовался он. ю Да, да, я ползу. Ура! Я снова целый червячок, мои голова и хвост наконец помирились!

Червячок на мгновение остановился:

— Теперь я могу ползти, куда пожелаю. Я могу даже поселиться на рыхлой грядке в чьем-нибудь ухоженном огороде, — мечтательно произнес он.

Петька и Даша не знали о радости Червячка. То ли глаза их привыкли к темноте, то ли в подземелье стало немного светлее, но теперь они стали лучше различать дорогу и шли быстрее.

Вдруг коридор, вымощенный булыжниками, закончился. Ребята дошли до сталактитового грота, похожего на большие ворота. Петька заглянул внутрь. За гротом коридор расширялся, и стены его были вытесаны из цельной скалы. Даша поежилась:

— Не нравится мне тут.

Петьке и самому здесь не нравилось. Сталактиты свешивались, как клыки саблезубого тигра. Казалось, сталактитовая пасть готова захлопнуться в любую минуту, но другого пути не было, и Петька, скорее чтобы подбодрить себя, чем Дашу, бесшабашно махнул рукой:

— Ладно, не трусь, пробьемся.

Они шагнули за порог грота, даже не подозревая, что ступили в королевство карликов.

Петька с Дашей продолжили путь. Каждый неосторожный шаг гулко разносился по подземному коридору, и ребята старались ступать как можно тише. Вдруг им показалось, что впереди забрезжил свет. Не сговариваясь, они прибавили шагу. Свет становился все ярче. Наконец, они увидели факел, прикрепленный к стене как в средневековом замке. Стена и потолок вокруг него закоптились. Факел догорал. Видно, скоро его надо было менять, но ребята были рады любому островку света. Подальше они встретили второй факел, за ним еще и еще.

Петька почувствовал смутную тревогу. Он даже подумывал, не вернуться ли назад, но уйти из освещенного коридора снова в темноту было выше его сил. Даша словно прочитала его мысли.

— Там так темно, — сказала она, махнув рукой в ту сторону, откуда они пришли, и вдруг спросила:

— Петь, а может тут живет страшный-престрашный дракон?

— Не поместится. Попробовал бы он тут пролезть, так и застрял бы, как пробка в бутылке.

Представив застрявшего дракона, Даша хихикнула, но потом опять стала серьезной. Тут ребята услышали слабый ритмичный звук:

«Бум-бум-бум», — словно кто-то стучал в барабан.

Ребята прислушались.

«Бум-бум-бум», — едва уловимо доносилось издалека, и в этом стуке слышалось что-то зловещее. Ноги ребят остановились сами собой.

— А может убежим? — шепотом спросила Даша.

— Куда? Давай лучше я незаметно прокрадусь вперед и разведаю, что там такое. В случае чего — убежим. Жди меня здесь.

— Нет, я с тобой, — уцепилась за брата Даша.

Теперь они продвигались вперед осторожно, стараясь не задерживаться под светом факелов, и жались туда, где потемнее.

— «Бум-бум-бум», — гулко разносилось по коридору.

Сердце у Петьки колотилось так сильно, что порой он не понимал, то ли это звук барабана, то ли стук его собственного сердца, которое словно хотело выскочить из груди. Даша вцепилась в Петьку. Ноги у нее подкашивались от страха и не никак не хотели идти, лишь Петькина храбрость придавала ей силы. Чем громче звучал барабан, тем тревожнее становилось на душе у ребят. Постепенно к звуку барабана стали примешиваться голоса, которые сливались в приглушенный хрипловатый хор.