Эква-пырись говорит:
– Нет, мне и этого достаточно.
Стали насыпать муку. Как ни кладут, как ни насыпают, коготь росомахи все не наполняется. Вот уж и начал пустеть амбар.
Тогда городской богатырь взмолился:
– Ну, хватит класть муку, скоро мой амбар совсем опустеет. Довольно, так, пожалуй, останусь без еды. Забирай свои горностаевые и беличьи шкурки, муку же высыпь обратно.
Эква-пырись высыпал обратно муку в амбар, а городской богатырь, старшина города, возвратил ему все шкурки горностая и белки.
Эква-пырись со шкурками пошел домой. Пришел. Легли спать с бабушкой. Утром проснулись. Потянул Эква-пырись руку – руке его стало тепло; потянул ногу – ноге его стало тепло. Встал он, обвел глазами дом, смотрит-нет такого гвоздя в доме, на котором не висели бы шкурки соболей, не висели бы шкурки других дорогих зверей. Вышел на улицу, а народ уже здесь рубит, строит амбар и дом, и быстро построили амбар. Эква-пырись вошел в него, и амбар снова полнехонек. С тем счастьем, с тем богатством Эква-пырись и теперь живет, зиму зимует.
Нанайские сказки
Айога
Жила-была девочка. Звали ее Айога. Все ее любили и говорили, что красивее ее никого нет ни в одном стойбище. Загордилась Айога. Стала часто любоваться собою. Глядит на себя – не наглядится. То в медный таз начищенный смотрится, то своим отражением в воде любуется.
Некогда Айоге делом заниматься. Все только любуется собой.
Вот однажды говорит ей мать:
– Принеси воды, дочка!
Айога отвечает:
– Я могу в воду упасть.
– А ты за куст держись, – говорит ей мать.
– Руки поцарапаю.
– Рукавицы надень.
– Изорвутся, – говорит Айога. А сама все в медный таз смотрится, какая она красивая.
– Разорвутся, так зашей рукавицы иголкой.
– Иголка сломается…
– Возьми толстую иголку.
– Палец уколю.
– Наперсток возьми из крепкой равдуги.
– Наперсток прорвется.
Тут соседская девочка говорит матери Айоги:
– Давайте я за водой схожу!
Пошла и принесла воды. Замесила мать тесто, сделала лепешки. Испекла их на раскаленном очаге.
Увидела Айога лепешки и кричит:
– Дай мне лепешку, мама!
– Горячая она, руки обожжешь, – отвечает мать.
– Рукавицы надену.
– Рукавицы мокрые.
– Я их на солнце высушу.
– Покоробятся.
– Я их мялкой разомну.
– Руки заболят, – отвечает мать. – Зачем тебе, дочка, трудиться, красоту свою портить? Лучше я лепешку той девочке отдам, которая рук своих не жалеет…
Взяла мать лепешку и отдала соседской девочке.
Рассердилась Айога. Пошла на реку, села на берегу и смотрит на свое отражение в воде. А соседская девочка стоит рядом и лепешку жует.
Потекли слюнки у Айоги. Стала она на девочку поглядывать. Шея у нее и вытянулась – стала длинная-длинная.
Говорит девочка Айоге:
– Возьми лепешку, мне не жалко! Разозлилась тут Айога. Побелела вся от злости, зашипела, пальцы растопырила, замахала руками – и руки в крылья превратились.
– Не надо мне ничего-го-го!.. – кричит. Не удержалась Айога на берегу. Бултыхнулась в воду и обратилась в гуся. Плавает и кричит:
– Ах, какая я красивая! Го-го-го… Ах, какая я красивая!..
Плавала, плавала, пока говорить не разучилась. Все слова забыла. Только имя свое не забыла, чтобы с кем-нибудь ее, красавицу, не спутали. Чуть людей завидит, кричит:
– Айо-га-га-га-га!.. Айо-га-га-га!..
Волшебный кисет
Жили-были старик со старухой.
Старик рыбу промышлял, а старуха дома хозяйством занималась. Не было у них ни детей, ни друзей. Были только собака да кошка.
Старик поймает рыбку, а старуха разделает ее и приготовит пищу. Рыбьими костями кормили собаку и кошку, из рыбьей кожи шили себе одежду и прочие вещи.
Однажды старик с промысла привез только одну рыбку – карася, отдал его старухе, а сам у берега начал мыть сетку. Затем ее повесил, чтобы она высохла. Старуха пришла домой, села на полу и хотела приступить к разделке рыбы своим острым ножом, как вдруг карась заговорил человеческим голосом, взмолился:
– Бабушка, ты счисти с меня чешую, положи ее в котел, залей водой, посоли и вари, а меня отпусти в реку. Старуха испугалась и удивилась:
– Каких только рыб не приходилось разделывать за долгую жизнь, но рыбу, которая бы говорила человеческим голосом, никогда не видела. Удивительно!
Старуха сделала так, как просил карась: отпустила его в реку без чешуи. Чешую же всю собрала в горсть и положила в котел, налила воды, посолила, накрыла котел крышкой, потом зажгла очаг и начала варить.
Сухой тальник быстро загорелся, и огонь своим пламенем лизал дно котла. Котел быстро закипел. В щели между половинами крышки пошел белый пар; нужно открыть крышку, но старуха побоялась, так как не знала, что варит.
Пар все сильнее валит, так что крышку приподнимает. Старуха взяла за ручку крышки и осторожно приподняла. Дом моментально наполнился паром.
Старуха посмотрела в котел, – он полон рыбы. Она взяла поварешку и начала осторожно мешать рыбу в котле. Не было конца ее радости и удивлению. В котел заложила чешуи, а оказалась рыба!
Старуха позвала старика и рассказала ему все: и разговор с карасем, и что она сделала. Старик стал радоваться и удивляться. Вдвоем радуются.
– Теперь собака и кошка будут сыты. И мы поедим вдоволь, – сказала старуха.
Собака и кошка прыгали около своих хозяев. Они тоже поняли, что будут сыты.
Старуха поварешкой наложила в деревянную чашку вареной рыбы и подала старику на столик. Старик скрестил ноги и сел на краю нары. Он стал пить уху и есть вареную рыбу двумя палочками-сарби.
Старуха вытащила хвост рыбы, положила в чашку и подала кошке, которая с мяуканьем ходила вокруг старухи. Рыба была горячая, и кошка чуть рот не обожгла. Она потрясла головой, передними лапками придавила рыбку, будто руками, и начала есть.
Старуха взяла другой кусок вареной рыбы и подала собаке, которая сидела и просящим взглядом смотрела на нее. Для себя старуха вареную рыбу положила в сосуд, села на корточках на нары и начала пить уху и есть вареную рыбу.
В этот день они наелись досыта. Остатки вареной рыбы старуха наложила в чашку и вынесла под навес амбара.
Старик и старуха решили лечь пораньше. Кошка досыта наелась и легла на спину на нарах. Собака легла на завалинке под окном, закрыла глаза. Все спали.
В полночь старик проснулся, открыл глаза-в доме было светло. Старик разбудил старуху:
– Старуха, а старуха! Вставай, ведь уже давно день. Почему мы сегодня так долго спали?! Солнце светит!
Старуха проснулась. Правда, внутри дома было светло. Старик оделся и вышел. На улице было темно. На небе ярко мерцали звезды. Не было слышно голосов птиц. Тихо. Дул легкий ветерок, у берега еле слышно плескались слабые волны. Старик вернулся в дом, глянул на стену и увидел там кисет, не простой, а особенный, как солнце горящий, отчего в доме было светло, как в солнечный день.
С тех пор старик со старухой зажили богато. В доме у них стало просторно, чисто, уютно; одежда их была вся из шелка и других дорогих тканей, в амбаре полным-полно всяких продуктов. Собака и кошка были сыты.
Однажды ночью, когда старик и старуха спали, пришли в дом две девицы, которые хотели украсть волшебный кисет, но, не найдя его, стали щекотать старуху и старика, чтобы они проснулись и сказали, где находится кисет.
Старуха и старик не в силах были дальше терпеть щекотки, указали им на кисет. Девицы забрали его и ушли.
Старик со старухой после этого снова стали жить бедно. Плакали днем и ночью.
Собака и кошка вышли на берег и стали совещаться. Собака сказала кошке:
– Так жить дальше нельзя. Нам надо пойти разыскать кисет.
Кошка говорит: – Как же нам его найти? Девицы увезли кисет за девять рек и за девять морей.
– Ничего, садись на меня, а я буду переплывать реки и моря. Кисет обязательно добудем, – сказала собака.
Кошка села на собаку, и собака полезла в воду, поплыла через реку. Так они шли, переплывая реки и моря. К вечеру подошли к одной деревне. Кошка собаке говорит:
– Ты устала, отдохни здесь, а я пойду в дом хозяина села и заберу кисет. После полуночи жди меня, будь настороже.
Собака стряхнула с себя воду и легла отдохнуть.
Кошка слышит – в деревне люди пируют, шумят. В полночь стало тихо: погасли лампы, все легли спать.
Когда все уснули, кошка тихо открыла дверь и вошла в дом хозяина. Смотрит-на печной плите, на полке, где лежат посуда и продукты, – везде разбросаны недоеденные куски лепешек, горки каши. Обильно пировали! Много еды было съедено, много вина выпито! Хозяин в обуви, в одежде лежал на наре вверх лицом и храпел так, как будто гром гремел. Руки и ноги его были раскиданы. Недалеко от него на боку лежала жена, тоже одетая, с открытым ртом, вместо подушки под головой у нее стоял табачный ящик.
На боковых нарах спали девицы, которые украли кисет. Они лежали на шелковых матрацах, накрытые шелковыми одеялами. Под их головами лежали мягкие пуховые подушки.