Вдруг удочку так и рвануло из его рук! Показался из воды каппа и говорит:

— Хикоити, давай поборемся! Узнаем, кто сильнее.

Обомлел от удивления Хикоити. Вот уж не думал, не гадал!

Однако согласился.

Стали они с каппой бороться. Ударил Хикоити каппу по уху. А у каппы на самой маковке есть ямка, в ней вода хранится. Выплеснулась вода от удара. Сразу потерял каппа всю свою силу.

Связал его веревкой Хикоити и вдруг видит: другой каппа из реки выплывает. И с тем было то же. Поймал Хикоити пятерых и наутро привел их в замок.

— Уж прости меня, — говорит он князю. — Плохо вчера клевало, да и попалась-то одна мелкота. Если б не кричали вы тогда: «Ну, Хикоити, клюет?», я бы не столько наловил. А то теперь каппа пошел пуганый.

Похвалил его князь:

— Ты, Хикоити, я вижу, удить мастер. Никто в целом свете с тобой не сравнится.

И верно: выудил Хикоити у князя немало золотых!

Возле города Ясиро есть Драконова гора. В прежние времена жила на ней лисица о-Сан, знаменитая своим умением принимать любой облик.

Однажды Хикоити повстречался с этой лисицей на обочине дороги. А они с ней были давние знакомцы. Пошли возгласы: «А, это ты!», «О, вот так встреча!»

Говорит лисице Хикоити:

— Давай с тобой состязаться: кто из нас лучше показывает чудеса. Ты, говорят, мастерица показывать, да и я от тебя не отстану.

— Я и не знала, что ты тоже смыслишь в этом деле, — удивилась о-Сан. — Ну, коли так, покажи свое умение. Посмотрим, на что ты годишься!

— Хорошо, я начну первым. Пойди завтра на Ивовую насыпь, взберись там на высокую сосну и гляди хорошенько. Увидишь княжеское шествие — а это буду я. Я один стану и князем, и всей его свитой. Где тебе со мной тягаться! — Простился Хикоити с лисицей и пошел восвояси.

На другой день забралась лисица на сосну. Всматривается она вдаль, вытянув шею, а сама думает: «Ничего Хикоити не понимает в искусстве превращений, а то не затеял бы невозможное. Вот-то посмеюсь я над ним!»

Вдруг вдали засверкали копья. Сначала появились босоногие вестники. Потом прошли мимо в суровом молчании простые воины в соломенных сандалиях. Наконец показался великолепный паланкин князя. Впереди паланкина и позади него шли самураи в парадных одеяниях с двумя мечами, большим и малым.

Сначала лисица глазам своим не поверила. Потом пришла в неописуемый восторг.

— О-о, Хикоити, молодец! Ну и ловкач! Вот здорово! — закричала она с верхушки сосны.

Шествие вдруг остановилось. Все в испуге подняли головы. И что же увидели? Сидит на ветке сосны лисица, лапы кверху подняла — неизвестно чему радуется!

— Дерзкая смутьянка! — Самураи с гневными криками окружили сосну. Замерла лисица от страха, прижалась к дереву. А ее бранят:

— Наглая тварь! Подлое отродье! Скверная лисица! Помешала шествию князя. Вот мы тебя проучим!

Сбили самураи лисицу наземь концом копья и стали ее колотить: самураи-то были настоящие! Просто-напросто Хикоити знал заранее, когда князь той дорогой поедет.

Убежала лисица домой вся избитая. А Хикоити притаился поблизости и все видел. И смешно-то ему стало, и жалко бедняжку. Не думал он, что ей так крепко достанется.

Решил Хикоити навестить больную и понес ей сладкий пирожок.

Пришел он к лисьей норе и спрашивает у входа:

— Лисица о-Сан здесь живет?

Выглянул из норы лисенок:

— Матушка лежит в постели.

— А как ее здоровье?

— Худо ей, стонет она, видно, крепко поранили, — с тревогой отвечает лисенок.

— Вот как! Жаль, очень жаль. На, отнеси матушке этот пирожок, — сказал Хикоити и подал лисенку пирожок.

Лисенок взял его и, очень довольный, отнес своей матери:

— Хикоити-сан зашел тебя проведать и принес тебе сладкий пирожок.

Увидела пирожок больная лисица и затряслась всем телом:

— Скорее выбрось эту дрянь, скорее! Хикоити первый на свете мастер отводить глаза. Это опять его чары! Не пирожок это, а, наверно, катышек навоза.

Так и не поверила.

112. Смена головы

Давно-давно жил на свете Хикохати, большой мастер рассказывать разные истории. Однажды пристали к нему с неотвязной просьбой:

— Хикохати-са, Хикохати-са, расскажи нам что-нибудь.

А он в ответ:

— Вы то и дело просите: расскажи, расскажи! А под конец говорите: «Ну что ж, все может статься». Не буду сегодня рассказывать.

— Нет, ни слова не вымолвим, только расскажи.

Уломали наконец Хикохати, и начал он свой рассказ:

«В старину стародавнюю князь, правитель нашего края Нагато [166], отправился в Эдо, согласно обычаю санкин-котай [167].

От города Хаги до города Эдо далекий путь ведет через горы и долы. Князь ехал в паланкине под крики носильщиков: эсса, эсса!

Но пролетел по небу коршун и уронил помет на крышу паланкина. Какое несчастье! Старший самурай живо скомандовал:

— Сменить паланкин!

Принесли второпях другой паланкин, и князь поспешил пересесть в него. И снова процессия торжественно двинулась вперед, растянувшись длинной вереницей. Загремели крики:

— Ниц! Падайте ниц!

Но вот подул ветер, поднял занавес паланкина. А коршун, кружась в небе, возьми и урони помет на край княжеской одежды.

Новая беда! Старший самурай немедля отдал приказ:

— Сменить одежды князя!

Принесли великолепные одежды, князь облачился в них, и шествие снова тронулось в путь.

Но уж, видно, такой день выпал несчастливый. Без конца тянется дорога, и князь соскучился. Захотелось ему посмотреть, по каким местам он проезжает. Поднял он занавес, выглянул… и тут коршун уронил помет — подумайте только куда! — прямо на голову князя. Коршун — пакостник, а князь — несчастливец.

Свитские самураи заорали:

— Сменить голову!

Двое самураев прискакали из арьергарда со сменной головой. Один снял с князя загаженную голову, второй нахлобучил сменную.

Вот что случилось в старину, далекую старину».

113. Утиная похлебка

Деревенский хозяин подстрелил утку, сварил утиную похлебку и пригласил Китиёму на ужин. Китиёму-сан за день проголодался и пошел с надеждой сытно поесть.

Хозяин долго вел хвастливые россказни об утиной охоте. Наконец подали похлебку. У Китиёму от голода бурчало в животе. Снял он крышку с чашки и видит: утиного мяса всего два-три кусочка. Ну и варево — одна редька!

Китиёму немного нахмурился, но молча съел то, что подали. Прощаясь с хозяином, он сказал:

— Хозяин, последнее время недалеко от моего дома каждый вечер стаями собираются синешейки. Не хотите ли подстрелить синешейку из ружья?

Тот обрадовался:

— Значит, дичь водится в твоих местах? Что ж ты раньше не сказал? Приду, непременно приду. Завтра же вечером заявлюсь, а ты проводи меня куда надо.

На другой вечер хозяин пришел с двумя дзюбако, полными лакомств. Отправился он вместе с Китиёму в путь. Проголодались они по дороге и уселись на краю большого огорода поужинать. Китиёму набил себе живот и говорит:

— Хозяин, поглядите — синешейки! Вот они, великое множество!

Тот посмотрел кругом: нигде не видать ни единой утки-синешейки. Ни одна не прилетела. Стал он спрашивать: где же они?

— Как где? Повсюду! — засмеялся Китиёму и показал на огород. А там редьки растут, и у каждой шея синяя-синяя.

114. Посещение больного

Староста заболел и слег в постель. Все жители деревни поспешили навестить больного, только Китиёму не явился. Наконец вечером он лениво поплелся к старосте.

Староста начал выговаривать ему с недовольным видом:

— Все жители села не замедлили меня навестить. Тебе надлежало бы явиться первому, почему же ты пришел так поздно?

— Я услышал, что вы, господин староста, занемогли, и скорее побежал позвать врача.