Протянув руку, Теодора вдруг вспомнила Рождество, когда она пошла в гостиную посмотреть подарки, пока родители спали. Миссис Оглторп, услышав шум, спустилась и увидела пятилетнюю Додо, стоявшую посреди открытых свертков и разбросанной бумаги. Мама не закричала, а только взяла с нее обещание молчать обо всем и отправила спать. Когда утром они все спустились в гостиную, подарки снова лежали под елкой, аккуратно завернутые в бумагу и перевязанные ленточками, как будто ничего не случилось. Теодора очень старалась изобразить удивление, когда открывала подарки второй раз.

Но это не похоже на тот случай. Девочка подавила чувство вины.

Она пошла в отцовский кабинет и включила стабилизатор напряжения, к которому все было подсоединено. Сразу ожили компьютер, принтер и сканер, и их звук в тихом доме оказался гораздо громче, чем она ожидала. Додо насторожилась, не открывается ли дверь Микко, но ничего не услышала, кроме гудения компьютера.

Теодора положила карту лицом вниз и включила программу сканирования. В принтере была только простая белая бумага, но на дне ящика письменного стола нашлась плотная бумага цвета слоновой кости, обработанная под средневековый пергамент.

Почему-то у нее сильно забилось сердце, может, от страха перед неизвестным. Дело не только в том, что она взяла карту и воспользовалась папиным компьютером без разрешения. Додо испытывала волнение, и у нее возникло предчувствие. Она знала, что если все получится, то ее ждет что-то чудесное, а не просто вступление в Клуб Хранителей виверн.

— О, если бы это была настоящая виверна, — едва слышно прошептала Теодора и нажала на «сканировать».

Голубой свет сканера включился и продвинулся от верхнего края карты к нижнему. Идеальная копия постепенно появилась на мониторе. Засветившись на экране, краски обрели новую жизнь. Казалось, что испуганный чертенок вот-вот выскочит из монитора и побежит по коридору.

Девочка вошла в меню на верху экрана и нашла команду «печать». Она щелкнула мышью, и через несколько секунд лист выскользнул из принтера. Копия выглядела великолепно, хотя бумага и была немного тонковата. Но Теодору вдруг осенила блестящая идея. Она побежала в свою комнату и, порывшись в письменном столе, нашла коробку специальной переводной бумаги для изготовления рисунков при помощи утюга и кусок тонкого белого картона.

Додо никогда раньше не ставила гладильную доску сама, поэтому, когда раздался резкий металлический звук, в ужасе замерла, ожидая, что дверь няниной комнаты распахнется и в холле послышатся торопливые шаги.

Однако только бормотание: «М-ммм… Что такое?» — раздалось из спальни Микко.

— Ничего, — ответила девочка.

— У-гу, — донеслось приглушенно.

Пока утюг нагревался, Теодора снова отпечатала изображение на переводной бумаге. На этот раз вышло еще лучше. Но при проглаживании появился отвратительный запах плавящегося пластика. Когда картинка охладилась и можно было снять основу, как будто бы послышался тихий писк: «И-и!» Похоже, что это протестовал чертенок. Додо взяла ножницы Микко из корзинки для рукоделия и осторожно вырезала карту.

Она выглядела почти как настоящая. Полюбовавшись ею несколько минут, Теодора увидела, что уже без семи минут шесть. Микко всегда вставала в шесть и делала утренний комплекс гимнастики тайши во дворе.

Додо засуетилась, убирая утюг и гладильную доску, подметая обрезки бумаги и выключая компьютер, принтер и сканер. Через три минуты она уже лежала в постели, притворяясь спящей. Теодора выглянула поверх одеяла, восхищаясь новой картой таро, лежащей на ночном столике. Она выглядела потрясающе. Ее почти невозможно отличить от настоящей.

Додо села в постели. Да она же и есть настоящая. Теодора принесла в свою комнату настоящую карту, а на кухонном столе оставила копию. Она выглядела хорошо, но не настолько, чтобы провести Микко.

Ровно в шесть дверь комнаты няни открылась, и Додо услышала голодное мяуканье Фрэнки, бежавшего по холлу впереди Микко. Было слышно, как она открывает дверцу холодильника и звенит столовым серебром, доставая чистую вилку из сушилки. Затем донеслось взволнованное мяуканье Фрэнки, когда Микко положила еду в кошачью миску. Потом няня сняла засов на боковой двери.

Подкравшись к окну, Теодора увидела, как Микко медленно делает упражнения.

Девочка на цыпочках прошла на кухню. Кухонное окно выходило во двор, и Микко, двигаясь, поворачивалась к окну то лицом, то спиной. Додо дождалась, пока няня повернется спиной. Тогда она бросилась к столу, поменяла карты и убежала.

На этот раз она тщательно спрятала копию среди коллекции у окна.

Существует не один способ привораживания виверны. Мерлин и Гидеон использовали тот, что официально принят Гильдией, предусматривающий сложную аппаратуру, песнопение и глаз тритона. Но есть и другой, непризнанный. Им воспользовался Кобольд.

Волшебник, не желающий использовать заклинания, одобренные Гильдией Мастеров Волшебных Искусств, мог начать с поисков книги, запрещенной Константинопольским соглашением 1100 года. «Книга молодого волшебника, или Секреты Гильдии Мастеров» написана мошенником, исключенным из Гильдии в десятом веке. Он собрал в ней сокращенные магические обряды, ненадежные и опасные. В книгу вошли также десятки заклинаний для вызывания того, что лучше было не трогать.

Один из сокращенных обрядов, записанных колдуном десятого века, предлагал более легкий способ привораживания виверны, особенно если требовалось направить ее против нынешнего хозяина. Можно произнести заклинание и вызвать тень настоящей виверны, ее обратную копию, подобную отражению в зеркале. Тень станет искать своего зеркального двойника, копия притянется к оригиналу, как металл к магниту.

Проблема заключалась в том, что Гильдия разыскала и уничтожила все экземпляры «Книги молодого волшебника» (именно в этой работе мастера преуспели). Кобольд не смог достать эту книгу в своем времени. Но он очень надеялся, что найдет ее в двадцать первом веке.

На экране в гостиной пентхауса он вызвал электронные «Желтые страницы» и отыскал раздел «Книги старые и редкие». Колдун выписал имена десяти книготорговцев, которые специализировались на книгах, созданных до изобретения книгопечатания, и литературе по оккультизму.

Кобольд размышлял над списком, поджав губы.

— Эбенизер Абернати, букинист, Джой-стрит, — прочитал он вслух. Потом позвал своего демона.

Фебрис зашипела от отвращения:

— Я не хочу надевать женские туфли.

Но Кобольд только глянул на нее, и Фебрис со стоном потянулась за туфлями на высоких каблуках.

— Вы выглядите ужасно, — сказал Мерлин.

— Я и чувствую себя так же, — согласился Гидеон.

Старший волшебник вернулся из утреннего похода за продуктами и обнаружил Гидеона на кухне. Тот уже нашел банку молотого кофе в шкафчике и с помощью Оуроборос сообразил, как работает кофеварка.

Когда Мерлин наполнил свою кружку, Гидеон объяснил:

— Я видел очень тревожные сны, хотя и сделал обычный знак, чтобы отогнать их. Чувствую, что мой враг близко.

— Кстати, я хотел поговорить с вами об этом.

Мерлин вытащил из сумки молоко. На первый взгляд, это был заурядный пакет молока, но если всмотреться в фирменный знак изготовителя, то видна крылатая корова, а под информацией о питательных качествах — крохотная сова, держащая в лапах хрустальный шар.

Гидеон уже знал о традиции печатать на молочных коробках фотографии разыскиваемых людей. Но у него сердце оборвалось, когда он разглядел, кто изображен на пакете молока, изготовленного на заводе «Волшебное время».

На боковой стороне, под жирным заголовком «РАЗЫСКИВАЮТСЯ», оказались напечатаны фотороботы Кобольда в шляпе и Фебрис с прической сороковых годов прошлого века. Надпись гласила:

«Последний раз были замечены в окрестностях Уайлдвуда, Нью-Джерси. Подозреваемый продемонстрировал способности седьмого уровня магии; внешность и поведение подозреваемой соответствуют Демону Первого Класса. Соблюдайте осторожность. При встрече немедленно сообщите вашему местному должностному лицу Гильдии».

— К сожалению, — сказал Мерлин, — в этом году состоятся выборы в Гильдии. Наш местный представитель либо ведет предвыборную кампанию, либо наоборот — изо всех сил пытается избежать этого и не привлекать внимания. Последний раз, когда меня выдвигали, созыв длился семь лет. Боюсь, что бесполезно ожидать какой-либо практической помощи от Гильдии.

— Как далеко находится Уайлдвуд, Нью-Джерси?

— Недостаточно далеко. Судя по дате на пакете, они уже вполне могли добраться сюда.

— Это разъясняет мои сны. — Гидеон повернул коробку так, чтобы не видеть морщинистого и злобного лица Кобольда. — Чары рассеивают только естественные сновидения, а не те, что вызваны колдовством. Кобольд посылал их, чтобы найти меня.