Когда воины скрылись, пилот перезарядил револьвер. Он медленно шел к Уолкерам, стискивая зубы от боли. Ни Брендан, ни Корделия, ни смелая Элеонора не знали, что ему сказать, пока он не приблизился и не направил на них свое оружие:

– Sprechen Sie deutsch?[1]

– Помогите нам! – закричала Элеонора.

– Чувак, ты так похож на персонажа из игры «Зов долга», – с восхищением произнес Брендан.

И только Корделия ответила на вопрос пилота:

– Нет, мы не говорим по-немецки.

Пилот снял шлем и стянул очки на шею. Он был всего на несколько лет старше Корделии, как она могла теперь заметить, с лохматыми русыми волосами и темно-голубыми глазами. Пилот напомнил ей молодого Скотта Фицджеральда.

– А вы, как кажется, понимаете немецкий, – заметил пилот.

– Конечно, я понимаю «Sprechen Sie deutsch». Я достаточно образована, и потом, эту фразу вообще все понимают.

– А я нет, – сказал Брендан.

– Тихо! – приказал пилот. – Вы понимаете немецкий, потому что вы сами немцы. Итак, кто были эти люди?

– Мы не знаем, – ответила Корделия.

– Я вам не верю. Я думаю, что вы – фрицы и шпионы.

– Эй, – возмутился Брендан. – Дэвид Бекхэм! Мы – американцы. Улавливаешь? Из Сан-Франциско.

– Разве это так? Я был сбит над Амьеном, а не над Сан – черт побери – Франциско. Вероятно, вы видели самолет?

Пилот кивнул в сторону тлеющей ямы, где покоились останки биплана. Пламя, охватившее крылья и хвост самолета, тщетно лизало могучую кору гигантского дерева.

– Любой человек, даже с одной извилиной, сможет увидеть, что мы не в Германии, – сказал Брендан.

– Конечно, нет. Город Амьен расположен во Франции.

– Да и не во Франции тоже! Эй? Разве во Франции есть такие деревья?

– Возможно, это галльский заповедник.

– Возможно, ты в специальном месте, я слышал, оно называется Проклятое.

– Брен! Прекрати!

– Послушайте, вы точно говорите как американцы, – ответил пилот. – Только янки могут так жалко шутить.

Пилот убрал револьвер в кобуру и пошел прочь. Он был совсем недалеко, когда споткнулся о корень дерева и схватился за плечо. Из-за непрекращающегося кровотечения форма пилота намокла. Он попытался вытащить обломок стрелы, оставшийся в ране, но боль оказалось слишком сильной.

– Давайте же! – сказала Корделия. – Мы должны помочь ему.

– Нет, не должны…

– Брен, ему больно. И он спас нам жизни.

Корделия осмотрела сеть и обнаружила способ выбраться из нее. Она держала сеть раскрытой, чтобы Брендан и Элеонора тоже могли освободиться. Вместе они направились к пилоту, хотя Брендан делал это очень неохотно. Пилот стоял на коленях и обвязывал раненое плечо оторванным от штанов лоскутом.

– Как вас зовут? – спросила Корделия.

– Дрейпер, мисс. Командир авиационной эскадрильи Уилл Дрейпер. Королевские военно-воздушные силы, семидесятый эскадрон.

– Я – Корделия Уолкер. – Она протянула ему руку и быстро представила своих брата и сестру: – А это мой брат Брендан и сестра Элеонора. Можем ли мы помочь вам, мистер Дрей…

– Зовите меня Уилл.

Он взял ее руку и легко поцеловал, обаятельно улыбаясь сквозь боль.

– О, – сказала она. – О, ладно. Ну…

Она отняла руку и быстро осмотрела ее.

– Наш дом неподалеку. Вы можете идти?

Уилл встал, покачиваясь, и в этот момент его повело в сторону, так как у него подогнулись коленки от слабости. Корделия подхватила пилота и помогла ему опереться на себя.

– Спасибо, – пробормотал он в ответ на ее помощь.

Вчетвером они направились обратно к Дому Кристоффа. Им не стоило особого труда разобраться, куда идти, поскольку лошади воинов оставили заметные следы в нужном направлении. Брендан угрюмо шел впереди, обрывая по пути листья папоротника и разрывая их на мелкие кусочки. Корделия шла рядом с Уиллом, поддерживая пилота под левое плечо и вдыхая дым вперемежку с запахами пота и крови, исходившими от него. Она пыталась объяснить ему, кто они на самом деле, из какого они времени и как оказались здесь (Уилл не поверил не единому слову). Элеонора шла позади и чертила грязным концом прутика на голени сестры слова: «Он тебе нравится!»

Через какое-то время среди зарослей показался дом. Уилл заморгал и потер глаза.

– Стрела была со смазанным галлюциногенами наконечником? У меня видения.

– Мы же сказали, что у нас здесь дом, – объяснила Элеонора.

– Но как он мог здесь оказаться? Был перенесен лесными существами?

Корделия вздохнула:

– Я же рассказывала вам…

– Он перенесся из Сан-Франциско, – ответил Брендан.

– Брось, не надо делать из меня дурака…

– Но мы не смеемся над вами, – продолжала Корделия. – Мы не знаем, как он здесь оказался, но внутри есть все необходимое, чтобы помочь вам обработать рану.

Уилл нахмурился.

– Он гораздо лучше моего дома, – признался он, прежде чем войти внутрь.

Когда они вошли в дом, то тут же повели Уилла на кухню. Солнце начинало опускаться за горизонт, и свет, проникающий через занавески, был не ярко-желтым, а янтарным. Элеонора забрала оставленную в кухонном лифте вилку для барбекю и сообщила, что собирается обойти дом и увериться, что теперь они точно в безопасности. Корделия посоветовала ей кричать в случае, если заметит что-нибудь странное. Элеонора ушла, а Брендан с Корделией помогли Уиллу сесть за стол.

– Я принесу вам лед, чтобы заглушить боль, – сказала Корделия.

Брендан проследовал за Корделией до холодильника и шепотом спросил:

– Ты соображаешь, что делаешь?

– А что?

– Пускаешь в дом незнакомцев? Нам предстоит провести ночь без электричества, у нас ограничены запасы еды. И мы не знаем, что это за парень и…

– Брен, – оборвала его Корделия с улыбкой, – тебе совсем не обязательно ревновать, если он выглядит лучше тебя.

– Вот и неправда! Он не…

Корделия изумленно вскинула брови, давая брату понять, что он чересчур преувеличивает свои качества. В этот момент Уилл аккуратно снял рубашку так, чтобы не задеть обломок стрелы.

– И что? – яростно прошептал Брендан. – У меня тоже будет шесть кубиков, когда я постарею.

– Мечтай.

Корделия открыла морозильник и достала лоток для льда, но вместо льда там оказалась вода, а полки внутри были заставлены подтекающими коробками с растаявшим мороженым.

– Простите, Уилл, – сказала Корделия. – Льда нет.

– Ничего страшного, – ответил обнажившийся по пояс Уилл. – Вы могли бы помочь мне достать кое-что из кармана?

Брендан округлил глаза от удивления, а Корделия подошла к Уиллу.

– Это для раны на плече, в правом кармане брюк. Вы могли бы…

– Конечно, – ответила Корделия, стараясь выглядеть так, будто для нее нет ничего сверхъестественного в ситуации общения с юным симпатичным солдатом британской армии.

Она просунула руку в карман, но сразу покраснела и поторопилась отвернуться. Кончиками пальцев Корделия нащупала нечто металлическое, но теплое от естественной температуры тела пилота.

– Ваш пистолет? – тревожно спросила она.

– Нет, не пистолет, он в другом кармане. Доставай, у тебя почти получилось.

Корделия вытащила из кармана пилота серебристую флягу.

– Вот же она!

Это была тонкая изогнутая фляга с выгравированной на ней фразой на латыни. Корделия покосилась на нее. Даже при том, что она была знакома с Уиллом всего лишь тридцать минут, ей ясно представлялось, что он героически повергает вражеские самолеты в небе, а не выпивает. Она отдала ему флягу, всем видом своим выражая неодобрение.

Уилл стал жадно отпивать из фляги. Пока пилот утолял жажду, в кухню вошла Элеонора, которая завершила свою миссию по осмотру дома. Округлив глаза от удивления, она возмущенно подбежала к Уиллу и выхватила флягу у него из рук.

– Эй! – воскликнул Уилл.

Но Элеонора уже перевернула флягу горлышком вниз, так что весь оставшийся алкоголь вылился на пол.

– И что же это ты такое делаешь? – закричал Уилл.

Он кинулся было на нее, но плечо свело такой болью, что пилота буквально скрутило.

Маленькая Элеонора протянула ему обратно уже пустую флягу.

– Обычно у нас такой дядя Пит, – объяснила она. – То есть он был такой, сейчас он совсем другой. Он начал слишком много выпивать. А однажды он съехал с катушек и кинул в тетю сырым стейком. Поэтому я не одобряю выпивку, и вам не разрешается пить, если вы здесь.

– Но это моя выпивка! – запротестовал Уилл.

– А это наш дом, – настойчиво заметила Элеонора.

Уилл обреченно вздохнул и посмотрел на свое плечо.

– Тогда как ты предлагаешь мне унять эту боль? Если ты не заметила, у меня тут торчит стрела!

– Верно, – вмешалась Корделия. – Мы должны извлечь ее. Есть какие-нибудь идеи?

– Нет! Меня учили сражаться с немцами, а не с варварами.

После того как Уилл вспылил, его лицо сразу побледнело, а над нахмуренными бровями выступили капли пота. Корделия прикоснулась к его лбу тыльной стороной руки. Ее обжег сильный жар, и она немедленно приняла крайне серьезный вид.