Песенку мальчишек распевала вся столица, и в конце концов она дошла до царского дворца. Придворные посоветовали отправить принцессу куда-нибудь в дальнюю провинцию. Собирая её в дорогу, государыня вручила ей слиток чистого золота, и Сонхва отправилась в ссылку. Тут Содон вышел на дорогу и, склонившись перед ней, выразил желание её сопровождать и охранять. А принцесса, хоть и не знала, кто он такой, неожиданно для самой себя с радостью согласилась. Он последовал за ней, и вскоре они тайно вступили в союз. И только после принцесса узнала, что его зовут Содон — Бататовый Малыш, тогда она и поверила предсказанию, которое прозвучало в мальчишеской песенке.

Они вместе добрались до Пэкче. Тут Сонхва достала золотой слиток, подаренный матушкой-государыней, когда она уезжала, и стала думать, как им жить дальше. А Содон со смехом спросил:

— Что это у тебя такое?

— Золото, — ответила принцесса. — Имея такое богатство, можно сто лет прожить.

— А там, где я с малых лет копал бататы, такого добра полно, что глины, — заметил Содон.

Сонхва, услышав такое, вскричала:

— Значит, во всей Поднебесной нет богатства несметнее! Если вы, господин, знаете место, где есть это золото, пойдём туда, возьмём богатство и отошлём во дворец к моим родителям. Согласны ли вы?

— Конечно! — ответил Содон.

И они собрали золото и сложили — образовался целый холм. Потом отправились в монастырь Сачжаса в горах Ёнхвасан[126], отыскали там наставника Чимёна и спросили совета, как доставить золото государю.

Наставник на это сказал:

— С помощью чудесных сил я смогу перевезти. Несите сюда золото!

Принцесса написала родителям письмо и вместе с золотом положила его у монастыря Сачжаса. А наставник с помощью чудесных сил за одну ночь доставил всё ко двору государя Силла.

Государь Чинпхён счёл удивительными такие чудесные перемены и преисполнился благорасположения. Он тотчас направил принцессе письмо, где осведомился о здоровье Содона.

Вот так Содон привлёк к себе людские сердца и стал в конце концов государем.

Однажды государь с супругой решили навестить монастырь Сачжаса, подъехали к берегу большого озера, что под горой Ёнхвасан, и видят — посреди озера появились три будды Майтрейи[127]. Государь остановил колесницу и обратился к ним с искренней молитвой. А супруга сказала государю:

— На этой земле надо построить большой монастырь. Это моё искреннее желание.

Государь согласился и отправился к наставнику Чимёну. Он попросил его засыпать озеро, и наставник с помощью чудесных сил за одну ночь обрушил гору, засыпал озеро, и оно превратилось в ровную землю. Тогда здесь построили храм, внутри установили три изваяния Майтрейи, в трех местах соорудили зал, где устраивали молитвенные собрания, пагоду и крытую галерею. Эти строения и получили название монастыря Майтрейи. Даже Чинпхён, государь царства Силла, прислал в помощь сотню искусных мастеров. Монастырь и до сих пор стоит.

Сансан[128], государь Когурё, долго не имел сына. Тогда на седьмом году правления, весной, в третьей луне, государь принёс жертвы духам гор и рек. И вот, в пятнадцатый день той же луны, ночью, услыхал он во сне голос Неба:

— Я повелел твоей младшей жене родить сына, не тревожься.

Проснувшись, государь рассказал об этом своим приближённым:

— Во сне со мной говорило само Небо и обещало мне сына. Но как быть?! У меня же нет младшей жены!

Пхасо на это ответил:

— Нам не дано постичь волю Неба, государю следует подождать.

В двенадцатом году правления, зимой, в одиннадцатой луне, сбежала свинья, которую растили, чтобы принести в жертву Небу. Служитель помчался за ней и гнался до деревни Чутхон, но там, замешкавшись, так и не сумел её поймать. Вдруг неожиданно появилась женщина лет двадцати, восхитительно красивая. Она со смехом обогнала служителя и тут же схватила свинью. Только тогда служитель сумел её взять.

Узнав об этом, государь очень удивился и захотел увидеть ту женщину. И вот ночью в простом платье он отправился к дому женщины и велел своему слуге доложить о своём приходе. Услышав о том, что прибыл сам государь, в доме не посмели отказать ему в приёме. Государь вошёл в покои и, подозвав женщину, хотел сразу соединиться с ней, но она сказала:

— Не смею ослушаться повеления великого государя, но, если случится так, что родится у меня сын, прошу вас не оставить его своею заботой!

Государь обещал ей.

Около третьей стражи он встал от женщины и удалился к себе во дворец.

В тринадцатом году правления, весной, в третьей луне, госпожа У, первая жена государя, узнав, что он побывал у женщины из деревни Чутхон и любил её, стала ревновать к ней. Она тайком отрядила солдат и велела её убить.

Женщина проведала об этом, переоделась в мужское платье и убежала. Когда они её настигли и собрались её убить, она сказала:

— Кто велел вам сюда явиться и убить меня? Это сам государь ли вам приказал или великая княгиня послала? Знайте, что в лоне у меня дитя государя. Вы можете убить его наложницу, но посмеете ли вы покуситься на его дитя?!

Солдаты не решились её убить и, возвратившись, обо всём доложили великой княгине. Госпожа У пришла в ярость, ей во что бы то ни стало хотелось уничтожить эту женщину, но она ничего не могла сделать.

Государь же, услышав об этом, вновь пришёл в дом к той женщине и спросил:

— Я услышал, что ты беременна. Чей это ребенок?

— Ваша наложница и с братьями своими рядом не бывает, — ответила она. — Как же могла бы я сблизиться с мужчиной другого рода? Дитя, которое я ношу, — плоть самого великого царя!

Тогда государь обласкал её и щедро одарил, а вернувшись во дворец, известил обо всём супругу, и та не посмела её убить.

Осенью, в девятой луне, женщина из Чутхона родила сына.

Государь в восторге сказал:

— Это Небо ниспослало мне наследника!

Поскольку государь встретил мать наследника благодаря случаю с жертвенной свиньей, то сыну он дал имя Кёчхе — Жертвенный поросёнок, а его матери пожаловал звание младшей супруги.

А ещё прежде, когда мать женщины из Чутхона была ещё на сносях и долго не могла разродиться, шаман предсказал ей:

— Истинно, вы родите государыню.

И она до того обрадовалась, что тут же родила дочь. Назвали ее Хунё — Царица.

На втором году правления Чинсон[129], государыни Силла, весной, во второй луне, в деревне Сорянни сами собой сдвинулись камни.

Правительница Силла, которая долгое время была близка с князем Вихоном, всегда призывала его к себе для решения важных дел. Это она повелела Вихону вместе с Тэгу Хвасаном собрать песни народа Силла и составить книгу. Эти песни назывались хянга, «песни родины», а книга — «Собрание песен трёх поколений». Когда её близкий друг Вихон скончался, государыня пожаловала ему титул великого государя Хесона.

Но вскоре она тайно приблизила к себе двух или трёх молодых красавцев и предалась с ними распутству. Чинсон назначила их на важные должности и доверила всё управление государством. Из-за этого не было предела бесчинствам льстецов и угодливых любимцев, всюду процветало взяточничество, награждали тех, кто не имел заслуг, наказывали невиновных. Законы государства пришли в упадок.

И вот тут-то один человек, не называя своего имени, вывесил на большой дороге доску с вырезанными на ней словами, осуждающими нынешнее правление. Чинсон распорядилась найти сочинителя надписи, но отыскать его не удалось. Но кто-то подсказал ей, что это, верно, какой-нибудь недовольный чиновник, оказавшийся не у дел, а скорее всего, сочинителем может быть некий Коин, который скрывается в месте под названием Тэя[130].

Государыня повелела заточить Коина в столичную тюрьму, а затем предать его казни. Тогда Коин, полный негодования и обиды, написал на тюремной стене такие стихи:

В тот же вечер внезапно сгустились тучи, сверкнула молния, ударил гром и хлынул дождь с градом. Перепуганная правительница тотчас же освободила Коина и отпустила его домой.