Своими огненными пальцами я коснулась своей щеки и губ, будто впервые прикасаясь к ним, и то же самое сделала Молли своими перламутровыми светящимися пальцами. Я продолжала исследовать свои глаза и лоб и чувствовала, будто Молли нежно касается меня. Я не могла поверить: то, что я вижу перед собой, — это правда. Я знала это лицо до боли и вновь открывала его для себя, словно чужое.
Как же я люблю тебя, моя дорогая. Ты самый лучший, самый дорогой мой человек на свете. Одна на миллион. Таких, как ты, больше нет. Как я мечтала увидеть тебя живой. Как я хочу обнять тебя. Как я хочу быть с тобой. Что бы ни случилось, кто бы или что бы ни разлучило нас, я прошу прощения у этих сил и прощаю всех врагов, лишь бы этот миг не заканчивался.
Я закрыла глаза, моя кожа горела, сердце бешено колотилось, подогреваясь внутренним жаром. Я должна вспомнить! Я должна узнать, кто я. Должна быть весомая причина, которая так жестоко раскидала нас с Молли по разные стороны вселенной и превратила мое сердце в картонную погремушку. Я вновь открыла глаза и со всей силой, что кипела во мне адским пеклом, посмотрела в глубокий и туманный взгляд моей второй половины. И я вспомнила…
Мощной волной, похожей на потоки дикого цунами, память обрушилась на меня! Воспоминания гигантскими метеоритами проносились мимо, разрываясь грохочущими снарядами вокруг. Наконец большая безмятежная белая луна сорвалась со звездного полотна и упала, погружая меня в этот белый взрыв чередующихся событий, о которых я думала, что похоронила их навсегда. То, что я увидела в конце осевшего пепла и осколков воспоминаний, полностью парализовало мой дух. Лишь растущая обжигающая волна боли желчной лавой поднималась из моего нутра, и огненным смерчем она вырвалась из почерневшего, словно уголь, рта одним словом: «Драго!!!»
В этот момент сквозь какую-то пелену я увидела, как Молли бежит ко мне, и несмотря на оцепенение, я подалась вперед. Она обняла меня в тот момент, когда я почти превратилась в пылающий пожар, сгорая на глазах, и чудесная теплая волна чего-то родного, чего-то любимого шелком окутала меня, утешая и умиротворяя. Она целовала мое лицо, обнимала меня, что-то нашептывала мне; от ее присутствия и нежности, от долгожданности и трепета этих прикосновений я словно забыла, что минуту назад жуткие картины памяти удушающей чернотой вошли в мое сознание. Она улыбалась мне и нежно щипала за щеки, в ее взгляде я читала надежду, веру и любовь. Ее прохладные прикосновения, аромат ее кожи, шелк волос, ее душа и свет вновь вернули меня из волны непреодолимого черного отчаяния.
Она взяла меня за руки и попросила довериться ей. Какие могли быть сомнения! Я готова была еще тысячу раз пройти то, что прошла ради нее, еще раз окунуться в самое черное и ужасное, что случилось с нами, только ради того, чтобы знать: этот момент счастья настанет. Это была моя Молли. Боже, как я любила ее, любила ее больше всех на свете. Одну на миллион.
Лес окрасился необычным сиянием, то перламутровые, то огненные вспышки фантастическими салютами празднично раскрасили небо. На поляне стояли две молодые женщины, которые как две капли воды были похожи друг на друга. Эта восхитительная картина завораживала и трогала воображение гостей Леса в этот чудесный удивительный день 31 декабря. В день, когда здесь начиналась настоящая магия!
Молодые женщины, словно два абсолютно одинаковых отражения одного зеркала, преодолев жизненные невзгоды, таинственные препятствия и рок судьбы, мужественно перенеся боль разлуки, стояли, нежно обнимаясь. Словно обреченные, но помилованные, они нашли друг друга и новую жизнь! И эти хрупкие надежды на новое счастье огромными разноцветными воздушными пузырями возносились в небо, цепляясь за веселую луну.
Нежные улыбки сменялись безудержным смехом, а потом вновь облекались в нежность. Они не могли насладиться этим моментом; вдруг одна принималась пощипывать другую за щеку, а вторая зарывалась в волосы первой. Они кружились и не могли устоять на месте ни секунды. Жизнь неукротимой энергией била из них, и они фонтанировали, раскрашивая всё вокруг в радужные цвета счастья. Наконец, взявшись за руки, они закружились, как две большие юлы, раскручиваясь в большие вихри, одна голубовато-перламутрового цвета, другая огненно-черная, и превратившись в две звезды, мощным лучом вознеслись куда-то вверх, ослепляя своим сиянием Лес.
Неизвестно, сколько прошло времени, да и было ли время причастно к тому, что происходило?! Магия настоящей, истинной любви осветила большую круглую луну, и она сама превратилась в большой разноцветный воздушный шар. На ней, словно на большой поляне, подхваченные на какие-то волшебные крючки, висели воздушные качели, увитые весенними цветами; раскачиваясь во все стороны, на них сидели две пухленькие красивые девочки, равно похожие, словно зеркальное отражение, и не обращая ни на кого внимания, похихикивая, болтали ножками, нашептывая друг другу на ушко свои девичьи секретики. Вдруг одна заходилась в таком неудержимом смехе, что скатывалась с качелей и бежала прямо по лунной дуге, не в силах просто стоять не месте; вторая опрометью, ничего не видя перед собой, бежала следом. Первая забрасывала лассо из витых цветов прямо на луну, и они раскачивали ее в разные стороны, как большую пуговицу. Луна глубоким эхом смеялась в ответ на такие шутки. И эти детские забавы, эти милые секретики, эти разговоры и гуляния не прекращались, им не было конца.
Никто не считал минуты, а может быть, за это время прошли целые месяцы и даже все те упущенные годы разлуки.
31 декабря, в этот чудесный и долгожданный день в году, Волшебный лес был полон гостей, пришедших за исполнением своих желаний, и многие, растроганные увиденным, словно получив свою долю счастья от воссоединения Долли и Молли, спокойно уходили туда, откуда пришли, по-доброму провожая безмятежные игры близнецов. Ведь порой для исполнения своей мечты требуется лишь только маленький заряд надежды, чудесная сказка с добрым концом, чтобы поверить: всё находится в наших руках и только мы являемся кудесниками своего счастья.
Многие из гостей оставались, присаживались на мшистых опушках и задумчиво вглядывались в эти радужные разводы на большой луне, что-то смутно вспоминая и о чем-то смутно догадываясь. И в этот момент что-то случалось с их мечтами: вместо желания что-то получить сердца желали что-то подарить. И этого уже было много, грустные слезы застревали в глазах — оказывалось, они тоже скучали о ком-то и мечтали о встрече. И эти гости тоже покидали Волшебный лес, не встретившись с Королевой Желаний, но с чувством, что они получили очень важный ответ на свой вопрос.
Глава Двенадцатая
Реальная любовь артаи
Время в Волшебном лесу текло по своим волшебным часам: для того, кто торопился, оно тормозило свой ход, и многие из гостей, не дождавшись, сердито покидали Лес; для того, кто наслаждался каждым мгновением, этими сказочными чарами, теплым одеялом укутавшими всех желающих, минуты казались такими скоротечными, что хотелось продлить это блаженство. Словно детство чудесным образом возвратилось, а с ним вернулось это клубнично-персиковое, бисквитно-карамельное настроение счастья без причины.
Однако вскоре гости увидели другое чудо: две звездочки, облетев вокруг белой круглой луны, бисерным дождем упали вниз, превращаясь в одну фигуру, так долго ожидаемую в этом волшебном месте.
Королева Желаний вернулась в свой Лес.
Строгая и стройная, прямая и тонкая, как волна, ее фигура переливалась неясным светом, и казалось, что это стоит Молли в своих перламутровых одеждах, сияя голубоватым мерцанием. Потом что-то менялось, в глазах будто двоилось, и огненные вспышки воспламеняли образ Королевы, отчего появлялось ощущение, что на поляне стоят две фигуры: живая и ее ожившая тень. Порой эти образы так раздваивались, что у фигуры появлялись две головы, четыре руки и четыре ноги, синхронно двигающиеся во всех направлениях.
Эта была настоящая магия! И тот, кто не был готов соприкасаться с таинственным, не верил или боялся окунаться в дебри колдовства, не различающего черного и светлого, смахивая с себя наваждение этой дьявольской картины, бежал из Леса, забывая, за чем пришел.
* * *Королева Желаний с нежностью смотрела на луну, будто вспоминая эти невинные прогулки, а может быть, внутри нее до сих пор продолжались эти разговоры по душам, когда на поляне показались две неясные тени. Светлая Молли все еще смотрела на чудесное сияние дорогой подруги и покровительницы этого Волшебного леса, в то время как темная часть Королевы, Долли, диковинно развернув голову, устремилась своим черным взглядом на гостей.