— Бабушка, а где ж гуси-лебеди?
— Да на лужке, тут рядом, возле дома пасутся. А домик мой на угорышке стоит, а перед домом большая калина. Громким голосом меня зовет, окликает:
Ты, милая, воротися,
Воротися, милая, оглянися,
Здесь поклажи не забыта,
Поклажица немалая:
Тебя матушка тут растила,
Русу косу заплетала…
— Бабушка, ты чего плачешь?
— Это я так, вспомнилось чего-то, да забылось… эх!
— Бабушка, а ты правда волшебница? А ты можешь сделать так, чтоб мы Алошку увидели?
— Раньше могла, — вздохнула бабушка. — А теперь нет, стала забывать родные волшебные-то песни. Да и как его увидишь? Бежит он маленький по широкому полю да по темному лесу… Нет, не увидишь…
— Бабушка-ладушка, а я знаю как! Пойдем скорее! — И я схватил бабушку за руку.
Сказка большого леса
Мы пошли на третий этаж к Иван Иванычу. Ведь он теперь на счетах не щелкает, а сидит целый день на хорошей пенсии против чудо-техники, телевизора новой конструкции.
— Давай поглядим, — сказал Иван Иваныч, — а что сегодня на голубых экранах?
Он одной рукой ручку повернул — и получилась лекция. Еще раз повернул — опять лекция…
— А мы с бабушкой хотели Алошку поглядеть, — сказал я.
Иван Иваныч не рассердился, что мы лекции не захотели смотреть, а улыбнулся. Он улыбнулся в свои большие рыжие усы и нажал на волшебную кнопку № 1… Сейчас же открылась дверца № 1. И началось чудо № 1: детская передача «Сказка большого леса».
Мы увидели большой-пребольшой лес. И настоящая метель закружилась над лесом. И так громко завыл ветер, что мне стало чуточку холодно и страшно.
— Что это у вас тут происходит? — услышал я голос тети Веры.
— Детскую передачу смотрим, Вера Акимовна, — отвечает Иван Иваныч. — Новая интересная программа для маленьких. Называется «Сказка большого леса».
— Обожаю сказки… — сказала тетя Вера. — Особенно страшные. Я тоже посмотрю эту новую программу: может, она будет страшненькой.
Тетя Вера взяла стул и села рядом с дверцей № 1, поближе к чуду № 1.
— Смотрите! — закричал я. — Белочка в снегу барахтается! — Мне показалось, что это белочка.
— Где? — спросила тетя Вера и надела свои слуховые очки.
— Да вот же, вот! — кричу я.
— Не белочка это! — говорит тетя Вера.
— А кто же? — спрашиваю.
А тетя Вера велит Иван Иванычу:
— Приблизь изображение.
Он что-то чуть-чуть крутнул, и вдруг видим: да это же Алошка! Совсем рядом! Весь в снегу.
— Алошенька! — кричу я. — Алошка!
— Ах, вон он где! — засмеялась тетя Вера. — Далеко ли собрался?
Но Алошка все глядит и глядит на нас. А нас почему-то не слышит и не видит. Может, потому, что метель и ветер гудит?
Потом он побежал по узенькой тропинке через темный лес. А кругом — ни души, только ели да сосны…
Вдруг навстречу ему выходит Неизвестно Кто.
«Здравствуй», — сказал Неизвестно Кто и облизнулся.
«Здравствуйте», — пропищал Алошка.
«Далеко ли собрался?» — спросил Неизвестно Кто и сдвинул на лоб овечью шапку. А из-под шапки показались два острых серых уха.
«Я бегу к папе одного мальчика, за речку Ладогу».
«А тебя как зовут?» — спросил Неизвестно Кто и протянул к Алошке серую лапу с когтями.
«Алошка, — сказал Алошка и шагнул назад. — А вас как?»
«А меня Левон. Да ты не бойся, маленький. Я здесь сторож. — И Левон расстегнул ворот овечьего тулупа, а из-под тулупа проглянула серая шерсть. — Я здесь лес сторожу».
«Но ведь вы… — тихо-тихо сказал Алошка, — но ведь вы не человек».
«Ну, я почти человек. Вот и овчину выдали. И репы целый мешок, да какая это еда — репа! Послушай, маленький, идем за мной, я тебя из леса выведу».
«Спасибо, — сказал Алошка. — А то я чуть не заблудился». — И он пошел за сторожем.
— Алошка, — крикнул я, — не ходи за ним! Это не сторож, это волк Левон!
Но тут завыл ветер, и Алошка опять не услышал.
Повел волк Левон моего Алошку по звериной тропе. Идет и все оглядывается — не отстал бы. Подошли они к берлоге.
«Вот здесь отдохнем, — сказал волк Левон. — Ты — маленький, иди в дом».
«Мне некогда отдыхать, — сказал Алошка. — Ведь мне еще далеко, за речку Ладогу».
«Иди, когда говорят!» — рявкнул вояк. И втолкнул Алошку в берлогу. А сам на снегу уселся, хвостом дверь припирает, чтоб Алошка не убежал.
— Ждет кого-то, — прошептал я бабушке.
Стало совсем смеркаться. Иван Иваныч еще крутанул ручку там, где было написано «чудо № 1», и вдруг мы услышали: скрип-скрип, скрип-скрип… Идет из темноты медведь, а на спине мешок несет. Увидал волка и говорит грубым голосом:
«Ставь, брат Левон, чугуны, я репу несу на ужин».
«Брось мешок, Михайло, — говорит волк. — Я повкуснее ужин нашел. Поймал одного малыша и в берлоге закрыл. Давай, брат Михайло, его съедим».
«Неудобно, Левонушко, время еще не приспело. Пускай он заснет, на бочок ляжет, а мы его тогда-.. Ха-ха-ха!..»
«Ха-ха-ха!» — засмеялся Левон.
«А пока, Левон — длинный хвост, отдохнем, — говорит Михайло. — Еще рано нам в обход идти, еще Последние известия не передавали». — И медведь сел рядом с волком, к большой сосне привалился.
«Э-э-ээх, — зевнул волк Левон, — спать охота».
«Э-э-ээх! — зевнул Михайло. — Ходим все, ходим, детей беспокоим, за бочок их тяпаем, а самим поспать некогда».
«Такое уж наше дело — звериное, — сказал волк. — Кто к чему приставлен. Нам бы, Михайло, вот что: кроме этой репы проклятой, молока бы полагалось, а? Ведь без воскресений работаем. Каждую ночку по лесу шатаемся».
«Эх, Левон, похлопотать за нас некому. Старые-то сказки забывать стали».
«Сказки сказками, — сказал волк, — а ты, Михайло, пойди послушай, не заснул ли наш малыш. Детям спать самое время, а нам ужинать».
Медведь Михайло встал и кряхтя подошел к двери.
Бабушкина баюкалка
Тетя Вера нас с бабушкой тоже погнала спать. А мы сказали:
— Нет. Пока до конца не досмотрим, не уйдем.
Тут уж Иван Иваныч за нас вступился. Он еще раз крутнул ручку «чуда № 1», и мы опять услышали голоса.
«Пока он не заснул, — сказал волк, — я сам лягу спать. У меня ноги не казенные. А ты, Михайло, меня побаюкай».
Мы с бабушкой к самому «чуду № 1» подвинулись, чтобы послушать, как медведь волка баюкать станет.
А волк полушубок — долой! Валенки — долой! Валенки под голову положил. Медведь его полушубком накрыл, а хвост — наружу. Огромный серый — на сто верст. И глаза не закрывает, глядит.
«Пой, — говорит волк, — пой, Михайло».
Михайло затянул:
Э-э-э-э,
Ле-е-тя-ят у-у-утки…
И два гу-у-уся!..
«Что ты! — закричал Левон. — И так натощак лег, а ты про уток. Другую какую…»
Завозился волк под овчинным тулупом, защелкал сердито зубами и хвостом об дверь — трух-трух… А из-за двери Алошка выглянул. И тогда я прошептал:
— Бабушка, вспомни скорее свою волшебную баюкалку.
— Про капки, что ли? — спросила бабушка.
— Про каяки, бабушка.
И бабушка запела в самое «чудо № 1»:
— Капки по капки,
Где были?
— У бабки.
— Что ели, капки?
Что пили, капки?
И показалось мне или правда — волк Левон положил морду на лапы и закрыл один глаз.
— Ой, бабушка, только не забудь, только допой до конца!
А бабушка молчит.
— Ну, бабушка-ладушка, что ели капки?
— Что ели капки? — Бабушка опять запела:
— Ели-то кашку.
Волк Левон и другой глаз закрыл.
— Пили-то бражку.
Бражка-то сладенька,
Бабушка добренька!
Гляжу — медведь на волка голову положил и тоже глаза заводит. А потом и захрапел: хры-фры-брум.
— Вот и оба готовы, — сказала бабушка, — от старой баюкалки никто не устоит.
А я крикнул:
— Беги, Алошка, дорога свободна!
И Алошка выскочил из берлоги и побежал что есть мочи.
— Что-то вы все разговариваете да поете, — сказал Иван Иваныч. — Может, лучше послушаем лекцию?
— Лекцию! Лекцию! — закричала тетя Вера. — Надоели всякие там капки по капки! Мы все же взрослые люди!
Тогда Иван Иваныч — трык! — и закрыл дверцу № 1.
И сразу кончилось «чудо N 1» — пропал лес, а на голубом экране показался человек с большими ушами.
Он стал говорить, как выводит кур в инкубаторе. И мы с бабушкой пошли домой — так и не узнали, что стало с Алошкой.
Тетя Вера зовет Алошку
Подошел праздник Новый год. Тетя Вера с утра включила пылесос, чтобы не слышно было, что передают по радио. Тогда бабушка повесила на окна белые занавески, и сделалось светло.