Лисица взялась за вёсла и уплыла вниз по реке. Поняла росомаха, что лисица её обманула, и заплакала.

Плач росомахи услыхал дятел. Он подлетел и спросил:

— О чём ты, бабушка, плачешь? Росомаха рассказала, как лисица обманула её. Выслушал это дятел и говорит:

— Не плачь, бабушка! Я верну тебе всё, что увезла лисица.

Отправился дятел следом за лисицей и, чтобы опередить её, полетел прямо через мыс. Вылетел на берег и стал ждать, когда к этому месту лисица подъедет.

Долго сидел дятел. Но вот на реке показалась лодочка с лисицей. Дятел закричал, как будто больной:

— Причаль к берегу, хорошая лисичка! Возьми меня в лодку!

Причалила лисица к берегу, спросила:

— Что с тобой случилось?

— Я ходил в лес на охоту, — ответил дятел. — Теперь иду обратно домой. По дороге заболел, совсем обессилел. А идти мне ещё далеко. Посади меня в свою лодку.

— Взяла бы я тебя, да лодка у меня мала и к тому же нагружена, — говорит лисица. — Сесть негде.

— Возьми меня, — снова просит дятел. — Я маленький. Мне много места не нужно. И сидеть я буду спокойно. Только посади меня. Ты хорошая лисичка, добрая.

Понравились лисице слова дятла. Посадила она его в лодку. Дятел на самое дно уселся. Совсем не видно его за вещами росомахи.

Лисица оттолкнула лодку от берега и взялась за вёсла.

Вот едут они вниз по реке, лисица гребёт. Доехали до середины реки. Тут дятел просверлил в дне лодки дырочку. В лодку стала вода набираться. Лисица промокла и говорит:

— Около меня откуда-то взялась вода. А около тебя есть вода?

— Да, я тоже промок, — отвечает дятел.

— Наверное, на дне смола отстала, — говорит лисица, — поэтому лодка протекла. Надо скорее причаливать к берегу, починить лодку.

Причалили они к берегу. Лисица выскочила из лодки и говорит дятлу:

— Я пойду в лес смолы набрать, а ты выгрузи из лодки вещи, вытащи лодку на берег, переверни вверх дном и ищи дырку.

Только лисица скрылась в лесу, как дятел сломал тоненький прутик, заткнул им дырку, сел в лодку и направился к тому месту, где осталась обманутая росомаха.

Лисица вернулась из леса, увидела, что дятел уехал, и подняла крик:

— Вернись назад! Утонешь!

— Нет, лисица, я не утону!

— Вернись назад! Вор!

— Нет, я не вор! — крикнул в ответ дятел. — Я только хочу вернуть старикам то, что ты у них украла!

Тем временем проснулся старик. Рассказала ему старуха, что случилось. Сел старик рядом со старухой, начал её бранить, заплакали они оба и не слыхали, как около них причалила к берегу лодка. Дятел выпрыгнул на берег и сказал старикам:

— Не плачьте! Вот ваши вещи! Вот ваша лодка!

За добрый поступок дятла старуха сшила ему красивую одежду из замши. На голову она надела ему пёструю шапочку.

Старик был искусным кузнецом. Он сковал крепкий стальной клюв и острые когти. И всё это подарил дятлу.

С той поры дятел носит сшитую для него бабушкой одежду. Добывает себе пищу подаренным дедом стальным клювом. У него хорошие, крепкие когти. Живёт дятел на деревьях, поэтому и не попадается лисице.

Жил-был охотник. Были у него жена и сын. Сын вырос, пора бы уж отцу помогать, Да мать его избаловала, во всём ему потакала. Ничего он делать не хочет.

Однако, хоть и поздно, стал его отец к охотничьему промыслу приучать. Глаза у сына зоркие, ноги быстрые, руки сильные. Но чтобы зверя убить, хитрость нужна и терпение. Бывает, целый день в засаде просидишь из-за одного зайца. А сын этого не любил, ему бы всё побыстрее.

Однажды снарядили отец с сыном оморочки, отправились на нерп охотиться.

Вышли устьем реки в море, туда поглядели, сюда — нет нерп.

Сын говорит:

— Чего ждать? Вернёмся домой!

А отец отвечает:

— Куда торопиться? Подождём, — может, ещё появятся.

Ждать пришлось недолго. Сразу три нерпы вынырнули. Смотрят круглыми глазами по сторонам, а охотников не замечают.

Отец направил к ним оморочку, крикнул сыну:

— За мной греби! А сын в ответ:

— Эти нерпы для меня мелковаты. Вон у мыса большая нерпа плещется. За ней погонюсь!

— Не нерпа это, косатка, — говорит отец.

— Нет, я вижу: это нерпа! — отвечает сын и поворачивает оморочку к мысу.

В море не до споров. Нерпы ждать не будут. Погнал отец к ним свою оморочку. Две нерпы ушли от него, одну он убил. И то добыча!

«Как-то у сына охота идёт?» — подумал отец и поплыл к мысу. Обогнул он мыс, открылось пустынное море. Куда глаз хватает — валы катятся, а сына нигде не видно.

Долго отец вдоль берега плыл, всё сына выглядывал. Нет его нигде. Утонуть не с чего — море тихое. Да и оморочка, хоть и перевёрнутая, плавала бы.

Пришёл отец домой. И дома сына нет. Жена заплакала, мужа упрекает:

— Не уберёг дитя родное! Какой же ты отец? Мальчика одного в море оставил.

— Молчи, жена, — говорит охотник. — Может, он далеко заплыл, ещё вернётся.

Но сын не вернулся.

Каждый день ходил отец к морю, сына высматривал. И охоту бросил — ни к чему душа не лежит. А однажды сел на берегу и горько-горько заплакал.

И вдруг услышал:

— В моём море, в моих владениях горько-солёной воды и так много! О чём плачешь?

Не знает охотник, то ли голос это, то ли шум волны. Прикрыл он ладонью глаза от солнца, в море посмотрел. Видит: невдалеке на скале сидит старик в халате из кожи кеты. Борода у него зелёная, как водоросли.

Испугался охотник, однако ответил:

— Как мне не плакать? Сын у меня пропал. Молодой, красивый. На всём побережье лучшего охотника не было!

Засмеялся старик:

— Лучше, говоришь, не было?

Отцу обидно, что над его пропавшим сыном чужой смеётся. Хотел он недобрым словом ответить, да вдруг понял, что не простой старик перед ним. Ясное дело, это Тэму — Хозяин моря.

Оробел охотник, проглотил худые слова.

Тэму ему говорит:

— Давно я так не веселился! За то, что рассмешил меня, отдам тебе сына. Построй на берегу юрту и жди. Когда народится новый месяц, вернётся твой сын.

Сказал так и ушёл в глубину. Охотник побежал за женой. Вместе принялись они юрту строить. Спешат очень: кончаются безлунные ночи, вот-вот новый месяц народится. Построили юрту. Устали, забрались в неё и оба уснули.

Как раз в эту ночь узкий месяц, словно лодочка-оморочка, на небо выплыл. Проснулся охотник на заре, выскочил из юрты, побежал к берегу. Смотрит: вынесло волнами плетённую из морской травы люльку. В ней младенец плачет. Тут и жена из юрты выбежала, услышала детский плач. Муж говорит:

— Видно, ошибся Тэму. Не наш это сын, наш-то уж охотником был!

А жена схватила ребёнка, крепко к себе прижала:

— Ослеп ты, что ли? Лица его не видишь? Оглох ты, что ли? Голоса его не слышишь? Наш это сын, в точности такой, каким был двенадцать лет назад!

Унесла мать ребёнка в юрту. Слышит охотник: уже песню ему поёт.

К этому времени рассеялся утренний туман, солнце показалось. Увидел охотник, что на той же скале опять Тэму сидит. В зелёную бороду посмеивается.

— Я своё слово сдержал, — сказал Хозяин моря. — Сына тебе вернул.

— А почему он маленький? — спрашивает охотник. — У меня большой был!

— Большой, да глупый! — отвечает Тэму. — Вместо нерпы за косаткой погнался. За той косаткой, в пасти которой я устроил своё жилище. Я ему кричу, чтоб убирался, а он не слушает, острогой размахивает. Ну, я его и схватил. Когда сына второй раз растить будешь, получше учи! Построже воспитывай!

Тут волна на скалу накатилась. Накатилась и отхлынула. А Тэму уже на скале нет.

Пошёл охотник в юрту. Жена младенца на руках качает, говорит мужу:

— Хорошо, что сыночек маленьким вернулся. Теперь я его никуда от себя не отпущу! Глаз с него не спущу, чтобы с ним ничего не случилось.

— Нет уж! — отвечает муж. — Теперь я его растить буду! Только ходить начнёт, буду приучать его к охоте. Всему с малолетства обучу — и терпению, и умению!

Жили-были бабушка с внуком. Внука звали Ими-Хиты. Бабушка дома сидела, пряла шерсть, внук на улице играл.

Шло время. Ими-Хиты вырос, стал ходить на охоту, на рыбалку. А однажды сказал бабушке:

— Пойду-ка я к Вошинг Урту, посватаю его младшую дочь!

Бабушка говорит:

— Не ходи, внучек! У тебя руки слабы, ноги не окрепли.

— Нет, пойду!

Собрался Ими-Хиты, вышел на улицу, бросил свои подволожные лыжи[42] и, куда они носами встали, туда и пошёл.

Шёл, шёл, нашёл след горностая, пошёл по нему. Вдруг видит: горностай на дерево залез. Ими-Хиты убил горностая, снял с него шкурку, в карман положил, дальше пошёл.

Долго шёл. Нашёл беличий след. Пошёл по беличьему следу, видит: белка на дерево взобралась. Убил её, снял с неё шкурку, в карман положил, дальше пошёл.