Портной повиновался не колеблясь, и красавица, тотчас приподняв стеклянную крышку, вышла из гроба, поспешно удалилась в угол зала и там окуталась широким плащом.

Затем она присела на один из камней, подозвала к себе нашего молодца и, дружески поцеловав его, сказала:

— О ты, мой долгожданный освободитель! Благое небо привело тебя ко мне и положило предел моим страданиям. В тот же самый день, в который они окончились, должна и для тебя наступить счастливая пора. Ты мне предназначен в супруги и должен, мною любимый и всеми земными благами наделенный, отныне проводить жизнь в непрерывной радости. Присядь здесь и выслушай рассказ о моей судьбе…

Я — дочь богатого графа. Родители мои умерли, когда я была еще совсем юной, и поручили меня в духовном своем завещании моему старшему брату, у которого я и была воспитана. Мы так нежно друг друга любили и так близко сходились с ним и в наших воззрениях, и в наших наклонностях, что решили никогда не расставаться до конца жизни: и ему не жениться, и мне не выходить замуж. В нашем доме постоянно бывали многие, соседи и приятели съезжались к нам часто, и мы всех принимали с одинаковым радушием.

Вот и случилось однажды вечером, что какой-то чужеземец заехал в наш замок и под тем предлогом, что он в тот день не успеет добраться до ближайшего местечка, стал просить о дозволении переночевать у нас. Мы, конечно, дозволили с величайшей любезностью, и он за ужином очень забавлял нас своим разговором и рассказами. Брату моему он так понравился, что он попросил гостя пожить у нас денек-другой, на что тот после некоторого раздумья согласился.

Поздно ночью поднялись мы после ужина из-за стола, и чужеземцу была указана его комната. А я, утомленная, поспешила к себе, чтобы поскорее улечься в свою мягкую постель.

Едва только я стала засыпать, как меня пробудили звуки нежной и прелестной музыки. Я не могла понять, откуда эти звуки исходят, поэтому решила позвать к себе мою горничную из соседней комнаты, но, к величайшему моему изумлению, почувствовала, что неведомая сила отняла у меня дар слова, и я не могла произнести ни звука.

Между тем я увидела при свете ночной лампы, что чужеземец вступил в мою комнату, проникнув через две крепко запертые двери. Приблизившись ко мне, он сказал, что силой данных ему во власть волшебных чар он пробудил меня нежной музыкой, а теперь и сам ко мне проник сквозь все затворы с намерением предложить мне руку и сердце. Мне его волшебные чары показались такими неприятными, что я не удостоила его ответом.

Он некоторое время простоял неподвижно, вероятно, в ожидании благоприятного ответа, но я продолжала молчать, и он в гневе объявил мне, что будет мстить и найдет возможность наказать меня за мое высокомерие, после чего покинул мою комнату.

Я провела ночь очень тревожно и уснула уже только под утро. Проснувшись, я хотела рассказать все своему брату, однако же не нашла его в комнате, где он спал, а слуга объявил мне, что он еще на рассвете отправился с чужеземцем на охоту.

Терзаемая дурными предчувствиями, я велела оседлать моего любимого иноходца и в сопровождении только одного слуги помчалась в лес.

Вскоре слуга упал вместе с лошадью и не мог уже следовать за мной, так как его лошадь сломала ногу. Не останавливаясь, я продолжала свой путь и вскоре увидела чужеземца, ехавшего ко мне навстречу с красавцем-оленем на привязи.

Я спросила его, куда он девал моего брата и как добыл этого оленя, из глаз которого лились крупные слезы. Вместо ответа чужеземец громко рассмеялся. Я, страшно взбешенная этим, выхватила пистолет и выстрелила в чудовище; но пуля отскочила от его груди и попала в голову моему коню. Я упала наземь, а незнакомец пробормотал какие-то слова, от которых я потеряла сознание.

Когда я пришла в себя, я уже находилась в этой подземной пещере в моем стеклянном гробу. Чародей еще раз явился ко мне, сказал, что он моего брата обратил в оленя, мой замок со всеми угодьями уменьшил так, что он весь поместился в другом стеклянном ящике, а всех людей моих превратил в дым и закупорил вот в эти стеклянные сосуды. Если я желаю покориться его воле, то ему ничего не стоит все опять привести в прежний вид: стоит только вскрыть сосуды, и все примет свой естественный образ. Я ему по-прежнему ничего не ответила.

Тогда он исчез, покинув меня в моей темнице, где вскоре одолел меня глубокий сон.

Среди тех образов, которые проносились в моем сознании, была и такая утешительная картина: мне представлялось, что к моему гробу подходит юноша и освобождает меня из моей темницы, и вот сегодня, открыв глаза, я увидела тебя и вижу, что моя мечта осуществилась. Помоги мне выполнить то, что мне еще так недавно представлялось, как наяву, в моих сновидениях.

Первое, что мы должны сделать, это поднять стеклянный ящик с моим замком и поставить на тот широкий камень.

Как только ящик был поставлен на камень, камень поднял его вместе с красавицей и юношей в верхний зал, из которого они легко смогли выйти на свежий воздух. Туда же вынесли они и ящик, сняли с него крышку, и любо-дорого было посмотреть, как замок, дома и все строения стали вдруг увеличиваться и быстро возрастать до своих настоящих размеров.

Затем они вернулись в подземную пещеру и на том же камне подняли вверх наполненные дымом сосуды. И чуть только красавица вскрыла сосуды — голубоватый дымок вышел из них и превратился в живых людей, в которых красавица узнала всех своих слуг.

Ее радость возросла еще более, когда она увидела, что ее брат едет к ней из лесу в своем прежнем, человеческом, образе, который к нему возвратился после того как он убил чародея в виде черного быка.

И в тот же день по своему обещанию красавица обвенчалась со счастливцем портным.

Велась некогда большая война, и король, который ее вел, содержал солдат много, а жалованья давал им мало, так что они на это жалованье жить не могли. Вот трое из них сговорились и собрались бежать. Один из них сказал:

— Коли поймают нас, так уж повесят непременно, как же нам быть?

Другой ответил:

— А вон, видишь, большое ржаное поле? Коли мы там среди ржи спрячемся, то нас никто не сыщет. Войско не успеет сегодня все это поле прочесать, а завтра им уже выступать в поход.

Вот залезли солдаты в рожь, а войско-то не двинулось дальше и залегло вокруг того поля. Высидели беглецы два дня и две ночи во ржи, и заморил их такой голод, что они с него чуть не умерли. А между тем они знали, что если изо ржи выйдут, то их ожидает верная смерть.

И стали они между собой говорить:

— Ну что проку в том, что мы бежали? Придется нам здесь погибнуть лютой смертью.

Тем временем пролетал по воздуху огненный змей, опустился к ним и спросил их, зачем они тут укрылись. Они ответили ему:

— Мы трое — солдаты и бежали из строя, потому что нам мало платили жалованья. И вот теперь, если здесь останемся, придется нам помирать с голода, а если выйдем отсюда, придется нам болтаться на виселице.

— Если вы обещаете мне семь лет служить, — сказал змей, — то я вас пронесу через войска так, что никто вас не изловит.

— Нам выбирать не из чего, и придется на все соглашаться, — ответили солдаты.

Тогда змей ухватил их в свои когти, перенес по воздуху через все войско и далеко-далеко оттуда опустил на землю; а этот змей был не кто иной, как дьявол. Дал он солдатам небольшую плеточку и сказал:

— Стоит вам только похлестать и пощелкать этой плеточкой — и около вас просыплется столько денег, сколько вам понадобится. Можете знатными барами жить, и лошадей держать, и в каретах ездить, но через семь лет вы будете моей собственностью.

Затем змей подал книгу, в которой все трое должны были расписаться.

— Вам же на пользу, однако, — сказал дьявол, — я намерен задать вам загадку. Коли ее отгадаете, то избавитесь от моей власти.

Сказав это, змей улетел, а солдаты пошли дальше со своей плеточкой. И денег у них стало в изобилии, и платье они заказали себе богатое, и пустились они бродить по белу свету.

Где они бывали, там жили весело и богато, ездили на собственных лошадях, ели и пили вволю, но дурного ничего не делали. Время пролетело для них быстро, и, когда семилетний срок стал подходить к концу, двое из них стали крепко побаиваться, а третий и в ус не дул и даже еще товарищей утешал:

— Ничего, братцы, не бойтесь! Умишком Бог меня не обидел — я берусь загадку отгадать!

Вот вышли они в поле, сели там, и двое из них скроили очень кислые рожи. Тут подошла к ним какая-то старуха и спросила их, почему они так печальны.

— Ах, что вам до этого за дело? Вы все равно не можете нам ничем помочь!

— Как знать? — ответила старуха. — Доверьте мне ваше горе.

Тогда они рассказали ей, что уже почти семь лет состоят на службе у черта, что черт осыпал их за это деньгами, что они выдали ему расписку и должны попасть в его лапы, если по истечении семи лет не отгадают загадку, которую тот им задаст.