Я застонал и проснулся. С закрытыми глазами я потянулся всем телом и закинул руки за голову. Кто-то стоял надо мной. Софос, подумал я. Он вложил стаканчик с кофе в мою протянутую руку.

— Спаси тебя Бог, — сказал я.

— Всегда пожалуйста, — сухо ответил халдей. — Раз ты уже проснулся, у меня есть к тебе несколько вопросов.

Я нахмурился и попросил перерыв на кофе. Он был густой и сладкий, и мне было очень жаль, когда показалось дно стаканчика. Вопросов у халдея было много. Во-первых, он попросил описать мою первую ночь в храме. Я рассказал ему о коридорах со сводчатыми потолками, выдолбленных в граните и базальте. О ловушке, в которую я почти попался. Я не стал рассказывать о белой женщине и мраморной комнате из моего сна. И очень неохотно я поведал о костях в луже с водой.

— Сколько там костей? — захотел узнать он.

Вот упырь, подумал я.

— Черепа были разбиты на куски, думаю, я видел части четырех или пяти, а то и больше. Какое это имеет значение?

— Я предполагал, что сюда уехал мой предшественник, — объяснил халдей. — Но, насколько мне известно, он уехал один. Другие кости должны быть старше. Если бы я знал… — пробормотал он.

— Знал что?

— Знал, почему здесь исчезли целые экспедиции.

— Если бы я знал, — сказал я, — кто вынес кости из ловушки и свалил их в лужу.

Халдей поднял голову, чтобы посмотреть на меня, а потом поднял и брови.

— Проницательное замечание, — ответил он. — Кто-то перенес их?

Я пожал плечами. Откуда мне знать? Может быть, раз в пятьсот лет сюда приходил умный вор, вроде меня, чтобы прибраться в лабиринте, но это было трудно проверить. Я окинул взглядом берег, и мне пришла в голову неплохая мысль.

— На вашем месте я передвинул бы лагерь, — сказал я.

— Почему?

— Здесь река делает поворот. Мы находимся прямо напротив водопада. Если вода будет возвращаться быстрее, чем вчера, она пролетит над руслом и врежется в прямо в нас. Вас с Полом и Софосом смоет вниз и потом, вероятно, вынесет на берег вниз по течению. Вы либо разобьетесь о камни либо утонете.

Халдей кивнул.

— Мы перейдем на другое место. Ешь свой ужин.

За ужином я спросил у Пола, есть ли у него веревка или шпагат. Мне нужен был кусок больше, чем тот, что лежал у меня в кармане. Поев, я переоделся в свою старую одежду. Пока я спал, все высохло на солнце, кроме одного кармана. Сразу после полуночи река остановилась и иссякла. Во второй раз это казалось таким же чудом, как и в первый.

Я подождал, чтобы как можно больше воды ушло из лабиринта, после чего взял у Пола веревку и вошел в бассейн. Я проскользнул через каменную дверь под скалой и нашел один из своих сапог. В ловушке за дверью еще колыхался тонкий слой воды. Второй сапог отступающая вода вынесла в мраморную комнату. Я обулся и поморщился от отвращения. Они были холодные, как лед. Я поднял задвижку на второй каменной двери и шагнул в лабиринт. К тому времени, когда я открыл замок на железной двери, мое тело пылало от жара, сапоги на ногах согрелись, и я забыл о них.

Открывать замки не сложно. Они все работают одинаково: маленькие полые цилиндры запирают замок в одном положении и отпирают в другом. Чем больше цилиндров, тем дороже замок, но если вор может открыть четырехцилиндровый замок, он так же легко откроет и шесть, и десять, и двенадцать цилиндров. Просто придется использовать больше отмычек и немного дольше поработать. Так что лучше наймите сторожа или заведите собаку, по крайней мере до тех пор, пока не изобретут замок получше. Или спрячьте свое сокровище там, где никто его не найдет.

Так и поступает большинство здравомыслящих людей. Поэтому умение найти тайник, спрятанный под слоем земли или половицами, является для вора более важным навыком, чем взлом замков. Но здесь уже нужна хорошая голова и кое-какое воображение. Люди обычно не прячут свои изумрудные серьги в подвале.

Я заблокировал открытые железные двери камнями, подобранными у реки, и побрел к костям. Некоторое время я стоял и смотрел на них при свете лампы, отражавшемся в черной воде. Это было единственное место в лабиринте, которое я не исследовал в поисках Дара Хамиатеса, но мне совсем не хотелось это делать.

Я несколько раз прошел вдоль лужи, прежде чем сел на корточки у ее края и опустил пальцы в холодную воду, тревожа ил и кости. Я обнаружил кольцо, два кольца, золотые пуговицы, серебряные пуговицы, медные пуговицы, фибулы, броши. Воры, утонувшие здесь, были людьми небедными, но ни один из них не нашел то, что искал. Броши были украшены ляпис-лазурью, обсидианом и множеством других камней, но ни одна из них не была похожа на Дар Хамиатеса. Среди находок я обратил внимание на кольцо с большим гравированным изумрудом. Я не смог разглядеть рисунок при тусклом свете. Оно было велико для моего среднего пальца. Я нацепил его на большой. Остальные найденные вещи я столкнул обратно в воду в знак подношения богам.

Я вышел из этого коридора и начал утомительную работу по измерению лабиринта с помощью выданной Полом веревки. На это ушла оставшаяся часть ночи. Я как раз заканчивал, когда на меня нахлынул ужас предыдущей ночи. Трясущимися руками я свернул веревку и поспешил к выходу из лабиринта. К первой двери я бежал со всех ног и чуть не врезался в нее. Она была закрыта. Мой камень сдвинулся, хотя я тщательно забил его под дверь и заклинил ее, казалось, намертво. Я нащупал свои отмычки и открыл дверь. Следующий проход тоже оказался закрыт, носок сапога зацепил камень, отброшенный в сторону закрывшейся дверью. Мой второй сапог пнул меч, который я потерял прошлой ночью. Больно, черт, но я не остановился.

Я быстро дохромал до дальней двери и через нее выбрался из лабиринта. Возможно, мой выход выглядел более достойно, чем предыдущий, но ненамного. Халдей ждал на берегу.

— Удачно? — спросил он.

— Нет, — ответил я.

— Черт возьми, чем ты там занимался всю ночь?

— Играл в кости, — сообщил я. — Где мой завтрак?

После еды я попросил у халдея лист бумаги. Я знал, что он ведет дневник экспедиции с первого дня нашего путешествия.

— Хочешь написать письмо своей милашке? — поинтересовался он.

— Почему вы думаете, что моя милашка умеет читать? Заткнитесь и дайте мне бумагу.

Халдей засмеялся и потянулся к мешку, лежавшему около его одеяла. Он вырвал последний лист из книжки и протянул его мне.

— Слушаю и подчиняюсь, — сказал он.

Я выхватил лист из его пальцев и заметил Софоса, с приоткрытым ртом наблюдавшего за нашей беседой.

— Что уставился? — поинтересовался я у него.

— Ничего, — ответил он.

— Он просто удивляется моему хорошему настроению, Ген, — объяснил халдей. — И моей готовности потворствовать тебе. — повернувшись к Софосу, он добавил: — Я питаю глубокое уважение к мастерам своего дела, а Ген не последний в своем ремесле. Хотя если он не найдет Дар Хамиатеса завтрашней ночью, нам троим, вероятно, придется добровольно утопиться прямо здесь, потому что вернуться к царю с неудачей мы не сможем.

— Троим? — многозначительно сказал я. — А что случится со мной?

— О, — небрежно ответил халдей. — Ты утонешь в лабиринте.

По спине пробежал холодок. Не говоря ни слова, я обратился к бумаге в моих руках. Я использовал обгорелую веточку из костра, чтобы воспроизвести замеры, хранящиеся в голове. План лабиринта возникал под моими руками, а халдей молча смотрел через плечо.

— Что это? — он указал пальцем на черное пятно.

— Обсидиан, — ответил я. — Тот большой кусок обсидиана, о котором я рассказывал вам. — Я показал еще одну отметку. — Вот второй. Если бы я пришел сюда, чтобы разбогатеть, сейчас я был бы счастливейшим из смертных.

— Какой длины веревка? — спросил халдей после паузы.

— Около тридцати футов.

— Ровно тридцать, — подтвердил Пол.

— Значит, вот эта часть лабиринта, — халдей ткнул пальцем в центр, — размером шесть на восемь футов?

— Кажется, да, — ответил я.

— Ты думаешь, там есть скрытая комната?

— Не знаю. Каждая стена толщиной в два-три фута. Тайник может быть где угодно. А еще есть внешние стены. А вдруг там скрыт туннель в милю длиной? Я просто не знаю.

— Ты простучал эти стены?

— Каждый дюйм, — в моем голосе звучало разочарование.

Халдей потер лоб.

— Если там есть потайная дверь, ты найдешь ее, Ген, — сказал он, а я пожал плечами.

Я не надеялся найти что-либо за стенами лабиринта. Не было никакой двери. Я был уверен.

— А поискал среди костей? — тихо спросил он.

Предыдущим вечером он не предлагал сделать это, хотя необходимость была очевидна для нас обоих.

— Да.

— Нашел что-нибудь?

Я поглядел на кольцо, все еще болтавшееся на пальце. Он прищурился и свистнул. При солнечном свете я увидел, что изумруд мутный, вернее, молочно-белый с одного края. На камне была изображена рыба, скорее всего, дельфин. Белый дефект имитировал морскую волну. Халдей наклонился ко мне, чтобы стянуть перстень с пальца.