– А что это, дед? – указывает на них Андрейка.

– Это – мудрость одна, да ты погоди, поживёшь со мной годок, так всё и узнаешь.

Стали Андрейка да дед Василько вместе жить. Дед Андрейку всему учит, хитрости житейские рассказывает. А тут как-то дед Василько первую маску с ряда снял и в центр, над входом повесил.

– Вот и пришла пора первому солнышку властвовать, – говорит он.

– Как первому? Солнце ведь у нас одно! О чём это ты, дед?

– Солнце-то одно, а лиц у него четыре, – хитро отвечает дед Василько.

Смотрит на него Андрейка с недоверием, плечами пожимает и деду на то отвечает:

– Что-то ты, дед, в своей глуши совсем из ума выжил. Когда же у солнца лица были?

– А ты вот смотри: первое лицо солнце показало – нежное, тёплое. Как мама родная – ласковое. Только мама тебя ласкает и теплом нежным одаривает, а такое солнышко – землю. Не верится? Так на поле да на луг пойдём – сам всё и увидишь.

Вышли Андрейка с дедом на луг, а там и вправду земля под тёплыми лучами согрелась – росточки к солнышку потянула.

– А вот смотри, что в лесу происходит: лес-то у нас тоже домом стал, все этажи заселились!

Смотрит Андрейка, а там и вправду от тёплого солнышка жучки повыползли – нижние этажи леса заселили. Животные семьями обзавелись – детёнышей вывели, так этаж чуть повыше заняли. А там на ласковое тепло солнышка и птицы слетелись, да каждая свой этаж занять норовит – повыше. Не лес, а целый зелёный квартал жителей!

– Это лицо солнышка, как стихия нежности и любви. Солнышко ласковое, и всем хорошо! А теперь наберись терпения и второе лицо солнышка дождись.

Через три месяца и вправду дед Василько другое лицо со стены с ряда снимает и над входом вешает. У прежнего, первого лица цвет был нежно-розовым, а у этого уже огненно-красный.

– Вот теперь только смотри – это солнышко, как петух драчливый, как дракон коварно может быть. Где зазеваешься – считай, пропало. С этим солнышком глаз да глаз нужен.

Не поверил деду Андрейка, солнышку яркому радовался, гулял да загорал, картошки себе в углях пёк да с горящими головешками игрался. А тут вдруг обернулся – а сзади огонь по траве к лесу, к сосёнкам бежит, словно с ним, с Андрейкой, в догонялки играет. Побежал было Андрейка огонь догонять, чтобы затушить, да не тут-то было! Разогнуться нет мочи, так спина на солнышке обгорела, что хоть плачь. Стал он кричать, звать Василько. Прибежал дед, а как с огнём управился и говорит Андрейке:

– Ну что, познакомился со вторым лицом солнышка? Это лицо может быть коварным и жестоким, оно словно стихия огня, стихия разрушения. Вот смотри – лес из-за его жара вспыхнул, спина твоя обгорела, а в огороде, что ты полить забыл, – всё и засохло. Птицы не поют, да и звери в норы попрятались. Вот тебе и второе.

– Дед, а третье лицо какое будет?

– А третье лицо будет жёлтое. Солнышко уже свысока глядит на всё то, что случайно обидело, погубило, и на всё то, что сберегло, стараясь одарить своей последней нежностью. Оно яблочкам подарит спелость и сочность, с листьями попрощается, одарив их новыми нарядами. И лицо это у солнышка – как стихия мудрости и щедрости.

– А нам, людям, такие лица подходят? Или это у солнышка только такие разные лица бывают?

– А ты вспомни себя драчуном – какое лицо тебе подберём?

– Красное, огненное! – засмущался Андрейка. – Я всё понял: невинные, так и от меня страдали. А четвёртое лицо почему у твоей маски бледное?

– Да потому, что солнышко сонное. Свой день, длиной почти в год, закончило, пора и на отдых, до следующего солнечного утра! Это лицо – что стихия покаяния и засыпания.

Пока с дедом жил, на многое Андрейка взглянул другими глазами, многое узнал да через душу свою детскую пропустил. Да и с тех пор Андрейку словно подменили: стал он каждый свой поступок оценивать и лицо к поступку в соответствии подбирать.

– Из этой моей истории вы узнаете о необычном дереве, которое умеет плакать; узнаете, как оно это делает. А сама история, которая приключилась однажды с ним, тронет и ваше сердце.

Измождённый погоней, молодой лосёнок убегал от преследователей. Он нёсся через широкое поле туда, где спасительная вода гибкой лентой пересекала природный ландшафт. Но когда лосёнок уже почти приблизился к заветной водной черте, силы его оставили. Он словно подкошенный, обессилев, рухнул на землю у основания росшего рядом с рекой дерева.

Дерево, около которого покинули силы молодое животное, взглянуло свысока на того, кто упал к его крепкому стану. Это была полная жизненных сил в расцвете молодости струящаяся Ива. Она разглядывала лосёнка, любуясь его грацией, очаровываясь каждым изгибом тела молодого животного. А лосёнок лежал смирно, недвижимо, лишь только изредка беззвучно открывал свой рот, словно просил помощи.

Тут Ива вздрогнула. Кроме неё поблизости никого не было, и жизнь прекрасного юного создания зависела только от неё. Но что она может сделать? Она – обычное дерево! Но смотреть на то, как погибает так очаровавшее её юное животное, она не в силах. И тогда Ива протянула к воде свои мощные корни и каждой их клеточкой принялась втягивать в себя воду с ещё большей силой, чем прежде. Она втягивала и проталкивала воду по своим древесным протокам и сосудикам. Всё выше и выше, от нижних веток к верхним. От толстых веток к тоненьким, а от тоненьких веточек к листочкам. И когда достаточно воды стало в листьях, Ива склонилась над лосёнком, опустив свои длинные ветви над ним. И тут, словно чудо, закапал живительный дождь. Тысяча капель из каждой веточки, листочка капали на лосёнка. А тот, не осознавая, что происходит, в полузабытьи, разжимал свои пересохшие губы, с жадностью глотая живительную влагу.

Ива ухаживала за своим подопечным как могла: поила лосёнка, при этом любуясь им; ласкала, слегка поглаживая ветвями его измученное тело; орошала каплями влаги ссадины и ранки, полученные от ветвей в лесу, из которого он бежал. А когда в какой-то момент Ива услышала топот чьих-то быстрых ног и, решив, что это те преследователи, от которых бежал её подопечный, она наклонила свои ветви ещё ближе к земле. Она распушила их в виде шатра, укрывая в них от лишних глаз лосёнка. Бережно, по-матерински заботилась Ива о милом больном. Она закрывала его ветвями всякий раз, когда предвидела грозившую ему опасность, и накрывала листвой в ночную прохладу. Несколько дней подряд она, не зная сна и усталости, боролась за жизнь лосёнка.

В один из вечеров дыхание лосёнка стало лёгким, обнадёжи-вающим и ритмичным. «Вот она, награда за заботу, за труды», – решила Ива. Она с облегчением опустила свои ветви, позволив себе в эту ночь наконец отдохнуть, чтобы самой набраться живительных сил. «Ничего, скоро мой лосёнок поправится да ещё и отблагодарит меня», – промелькнуло в мыслях Ивы, прежде чем она задремала.

Пробудилась Ива от лучей тёплого ласкового солнышка, играющего лучами в её свисающих ветвях. Но, едва взглянув вниз, туда, где буквально вчера лежало милое больное создание, она обнаружила только примятую траву. Тревога и смятение охватили Иву. Она распрямилась, стараясь как можно дальше взглянуть на бескрайность окружающих её полей. И тут на самой кромке видимого горизонта она заметила своего лосёнка. Он резво бежал по тропе, гордо и жизнеутверждающе подняв голову, туда, где виднелся лес – его лес, откуда он вышел измученный и больной и куда теперь направлялся здоровый и полный сил.

Но как же она, Ива? Как же её заботы и труды? От горечи, что не получила ожидаемой благодарности, у Ивы потекли слезы. Они падали на траву, орошая то место, где недавно лежал её подопечный. Почему? Отчего она не получила желаемую благодарность, о которой мечтала, но не представляла, как она выглядит? Не знала только Ива того, что благодарности за добрые дела не ждут. Сам результат и есть наивысшее проявление благодарности.

Ива грустила, она ждала, что вот-вот её лосёнок вернётся обратно, к ней. Но он не появлялся. Только лишь слёзы разочарования и несбывшихся надежд всё капали и капали каждый раз, когда Ива вспоминала своего милого больного лосёнка и грустила о нём.

«Чтобы лучше понять, куда уходит, исчезает снег, надо самому стать снежным и пройти этот путь», – уверяет героиня моей следующей сказочной истории. Я предлагаю и вам пройти этот путь вместе с ней, и тогда вопросов «куда уходит, исчезает снег?» у вас больше не останется!

Ульяна сидела в кресле и размышляла над заданием учительницы. А задано было следующее: составить рассказ на тему «Куда исчезает снег?»