— О джигит, теперь отпусти руки.

Джигит в ответ:

— Нет у меня рук, которые я отпустил бы, куда ты — туда и я. Так споря, доехали они до моря.

Пегий жеребец:

— Теперь, джигит, отпусти руки. Счастливо отделался ты, но от моря не спасёшься. Водой забьёт рот, ноздри, тут тебе и конец. Я же переплыву на тот берег.

Джигит:

— Не расстанусь с тобой. Куда ты, туда и я. Если забьёт мне водой рот и ноздри, то же самое и с тобой случится. Погибнуть, так вместе.

Разгневанный конь понёс джигита в море.

Три дня, три ночи плыли они и приплыли к другому берегу. Конь нырнул и стал мотать седока из стороны в сторону, но юноша жив остался.

Поехали посуху и доехали до леса. Лес густой, такой густой, что и птице не пролететь.

Пегий жеребец в шестьдесят обхватов обратился к седоку:

— Видишь, какая чащоба. Я стану продираться через нее. Отпусти руки, пока цел, раздерут тебя ветки-сучья, только руки останутся, которыми ты ухватился за мою гриву.

Джигит:

— Не отпущу рук, лучше умру. Где меня разорвёт, там и ты цел не сохранишься.

Разгневанный пегий жеребец понёс его через лес, стал бить о деревья, но джигит жив остался.

Через три дня, три ночи вышли они, наконец, из леса. Долго ли ехали, нет ли, но вот доехали до высокой скалы. Пегий жеребец:

— Ну, теперь отпусти руки, останься на этом месте.

Джигит:

— Умру, а рук не отпущу.

Разгневанный пегий жеребец понёс его, ударяя о камни. Через три дня, три ночи выехали они на равнину. Пегий жеребец:

— Многое ты, юноша, повидал. Эти воды, огни, горы, камни, —всё это поставлено для того, чтобы никто не проник во владения дивов. Теперь ты избавился от страшного, садись на меня верхом, я повезу тебя, куда надо.

И пегий жеребец мчался три дня, три ночи. Потом остановился у песчаной горы и произнёс:

— О мой друг и спутник, я выполнил свой долг. Дальше мне нельзя идти. Слезай и перевали через эту песчаную гору. За этой горой — гора Каф[84]. На той стороне горы Каф находятся коварные дивы, кровожадные львы, аждахи. Если сумеешь перейти на ту сторону, найдёшь там свою матушку.

Слез джигит с коня, поблагодарил и остался стоять у подножия горы. Жеребец в шестьдесят обхватов отправился своей дорогой.

Сын падишаха подкрепился немного и стал взбираться на гору. Не успел пройти несколько шагов, как песок под ногами осыпался, вниз потащило. Сколько ни старался взобраться, песок всё осыпался. Устал джигит, выбился из сил, вспомнил матушку свою, закручинился, заплакал. Вдруг увидел он, как с неба падает тёмное облачко. Испугался. Облачко всё ниже и ниже. Когда уже совсем низко опустилось, юноша заметил, что это не облачко, а птица. Птица покружилась и села рядом:

— О джигит, садись на меня. Я унесу тебя в одно место, — молвила она.

Сын падишаха не знал, как ему поступить: «Сядешь — погубит, и не сядешь — погубит», — и, доверив себя воле всевышнего, сел на спину птицы. Птица в тот же миг поднялась в бескрайнюю высь. Оробел сын падишаха.

Птица спросила:

— О джигит, испугался?

— Да, боязно.

Птица:

— О друг, пока я с тобой, не бойся. Благодаря своему мужеству ты избавился от многих опасностей. Думаю я: «Видно, он доехал на пегом жеребце до песчаной горы и не может взобраться на гору». Стало мне тебя жалко, и я принял образ птицы Семруг и прилетел сюда. Я — твой верный друг Белый волк. Я перенесу тебя на вершину горы Каф, дальше мне нельзя. Сам найдёшь дорогу и разыщешь матушку.

Птица Семруг перенесла джигита на вершину горы Каф и сказала напоследок:

— Мне нельзя дольше оставаться. Улечу поскорее. Прощай, да осветит Аллах твою дорогу.

На вершине горы джигит увидел много человеческих и лошадиных костей, удивился. Потом взял в каждую руку по лошадиной кости, чтобы опираться, стал спускаться с горы. Через три месяца спустился. Шёл он, шёл, а навстречу ему стая львов, набросилась на него. Но один лев сделал остальным знак, и стая не тронула юношу.

Таким образом, с трудом избавился от напасти. Повстречал снова гору, но пониже. Поднялся на вершину горы и увидел: вдалеке что-то сверкает. «Что бы это значило?» — и он направился к сверкающему предмету. Подошёл поближе. Оказывается, это огромный медный дворец. Заглянул джигит, в окошко и оторопел: сорок девушек-рабынь разложили на столах человеческое мясо и моют его. «И меня такая участь ждёт, и моё мясо так же положат на стол и станут мыть», — подумал он и громко заплакал, но потом перестал. Плакать — толку нет. Смело зашагал к дверям, громко поздоровался.

Одна из девушек, статная да красивая, щёчки — яблочки, брови — воронье крыло, открыла дверь. Ответила на приветствие, спросила:

— О джигит, кто ты, человек или пэри?

Сын падишаха в ответ:

— Человек.

Девушка:

— Как ты добрался до этих мест, куда никто не доходил? Если конь пойдёт, копыта спалит, птица долетит — крылья опалит.

Сын падишаха в ответ:

— Я долго постился, маковой росинки во рту не было. Поведи меня во дворец, вели накормить.

Девушка:

— Тогда обожди. Моя госпожа — жена дива — из человеческого рода. Спрошу у неё. Как скажет, так и поступлю.

Девушка пошла к своей госпоже и спросила:

— О повелительница! У порога стоит некто из человеческого рода. Молит накормить его. Как прикажете?

Госпожа;

— Если из рода человеческого, пригласи, накорми.

Услышав ответ, девушка направилась к дверям, впустила юношу, привела к госпоже. Джигит отвесил поклон. Госпожа села поодаль и велела девушке принести кушанья. Та принесла много блюд с жареной дичью, угостила пришельца. Когда юноша насытился, госпожа подошла к нему и спросила:

— О джигит, из каких краёв будешь?

Джигит отвечает:

— Я сын падишаха. Когда я учился, потерялась моя матушка. С согласия отца, я вышел в путь искать её и вот достиг этих мест. Теперь не знаю, куда путь держать.

Госпожа ему:

— Пришёл ты, джигит, из дальних краёв, много лиха видал. Если найдёшь свою матушку, не обходи мой дворец, будете гостями. Хозяин этого дворца, девятиглавый див, улетел, через девять месяцев прилетит. Если в скором времени вернёшься, заходи, не бойся, в мой дворец.

Джигит обещал госпоже выполнить её просьбу. Госпожа:

— Я не верю твоим словам. Найдя свою матушку, от радости ты забудешь про меня. А чтобы не забыл, сделаю я так: девушку, что дверь тебе открывала, обручу с тобой, она здесь пока останется. Вспомнишь о ней и сюда заглянешь.

Джигит согласился. Он вспомнил о брате: «У моего брата, наверное, кончились припасы, и он голодает. Поскорее выйду в дорогу» — и, взяв с собой припасы, он распрощался с невестой и отправился дальше.

Шёл три дня, три ночи и вышел к серебряному дворцу. Заглянул в окошко — сорок девушек-рабынь разложили на столах человеческое мясо и моют его. Испугался: «Неужели и моё мясо так же положат на стол и будут мыть?»

Но собрался с духом, подошёл к дверям и громко поздоровался.

Вышла девушка, красивее прежней:

— Кто ты, человек или пэри?

— Человек. Долго в пути был, проголодался. Накорми странника.

Девушка в ответ:

— У меня есть госпожа. Пойду спрошу у неё.

Пошла к своей госпоже и сообщила:

— Пришёл некто из человеческого рода, устал с дороги, просит накормить.

Получив согласие, впустила джигита. Госпожа расспросила обо всём. Сын падишаха рассказал, как всё случилось и кто он сам.

Госпожа:

— Очень хорошо, на обратном пути заходи в мой дворец. Чтобы не забыл, я сосватаю за тебя вот эту самую девушку, что дверь тебе открывала, вспомнишь о ней и приедешь.

Три ночи ночевал джигит во дворце. Но вспомнил о брате: «Нельзя долго задерживаться» — и, простившись с невестой, отправился дальше.

Шёл три дня, три ночи, видит — золотой дворец, а вокруг дивный сад. Сын падишаха постоял, полюбовался, потом подошёл к окошку и глянул в него: сорок девушек-рабынь разложили на столах человеческое мясо и моют его. Подошёл он к дверям и поздоровался, вышла девушка, еще краше прежних:

— Кто ты, человек или пэри?

Джигит не мог наглядеться на красавицу. Опомнившись, ответил, что он человек. Девушка так же спросила разрешения у госпожи и впустила путника во дворец, привела к госпоже.

Поздоровавшись с госпожой, сев на указанное место, отведав кушаний, отпив предложенных напитков, джигит взглянул на госпожу и спросил:

— О госпожа, из какого ты города?

Госпожа в ответ:

— Я жена падишаха, из такого-то города, меня украл див и привёз сюда. Прошло несколько лет, как я здесь. У меня было четыре сына. Наверное, они подросли, стали такими, как ты.

Джигит:

— А если бы один из них пришёл к тебе, ты узнала бы его?

— Конечно, узнала бы, разве человек не узнает своего ребёнка?

— Кто же я? Госпожа?

— Не знаю.

Джигит:

— Я же твой сын. Я много месяцев искал тебя, и вот я здесь. Слава Аллаху, вижу твоё светлое чело, — и бросился к матери на шею.

Пошли расспросы, слёзы радости. Рассказал сын, что отец жив, что двое братьев вернулись домой, что один брат остался на берегу моря. Когда он закончил рассказ, госпожа повела сына к одной из дверей во дворце, открыла её и впустила сына в комнату. Сын падишаха увидел поереди комнаты шар весом в пятьсот пудов. Мать велела сыну вынести этот шар. Сын тронул шар, но с места сдвинуть не мог. Тогда мать сказала: