Падишах отлил гирю юноше. Сначала джигит проверил гирю, крепка ли, стукнул по своей коленке. Коленка не пострадала. Затем ударил по камню, камень рассыпался в пыль, а с гирей ничего не случилось. Затем ударил по яблоне, яблоня ведь не с простыми яблоками, и с яблоней ничего не случилось.

Таким образом, младший сын падишаха стоит теперь на страже. Скажу я тебе, он стоит не так, как те. Он пересчитал яблоки и лёг спать. Когда заря занялась, встал и снова пересчитал эти яблоки, яблок по-прежнему четыре. Когда стало всходить солнце, скажу я тебе, птица прилетела к нему. Прилетела, сама обликом человек, сама птица. Очень большая. Прилетела, села на яблоню и стала срывать яблоко. Когда стала срывать яблоко, джигит бросил в неё гирей, гиря попала в неё и раненая птица упала. Яблоко не смогла забрать. Упала птица да, приняв облик человека, начала убегать. За ней, держа пятнадцатипудовую гирю, побежал джигит. Так бежали они, возле леса повстречался им его старший брат.

— Вот я поймал вора, укравшего наши яблоки, бежим, — говорит этот.

Они теперь вместе вдвоём гонятся. Пока бежали, повстречался средний брат.

— Айда, вора поймал, — говорит.

Теперь они втроём бегут за вором. Пробежали много мест, когда вор влез в одну дыру. Здесь была большая дыра, ровная такая. Эти остановились тут.

Вот, скажу тебе, пасётся здесь один олень. Поймали они Оленя и зарезали. Сняли шкуру, нарезали узенькими лентами и соединили их. Когда соединили, получилось, что лента немного не достигает дна. Теперь сыновья падишаха стали советоваться. Старший сын говорит:

— Я спущусь.

— Я спущусь, — говорит средний брат.

Тот, который шёл с пятнадцатипудовой гирей, говорит:

— Вас нельзя спускать, вы ничего не можете.

Теперь, скажу я тебе, этот юноша с пятнадцатипудовой гирей сам хочет спуститься.

— Спущусь, — говорит, — вора убью.

И вот начал спускаться. Спустился и стал смотреть по сторонам: оказывается, это — перекрёсток трёх дорог. На всех трёх бумага приколота. На одной написано: «дорога смерти», на другой: «сытость», ещё на одной: «дорога голода». Этот пошёл по той дороге, где было написано «дорога смерти». Дошёл до одного большого дома. Сидит очень красивая девушка. Поговорили с этой девушкой. Девушка сказала:

— Откуда ты явился, как ты смог, — говорит, удивляясь его приходу.

Сын падишаха ответил:

— Я вот почему пришёл: у нас есть золотые яблоки, их кто-то ворует, я пришёл за похитителем, чтоб его убить, — говорит.

В ответ девушка сказала:

— Наш падишах, див, откуда-то раненый пришёл. Я не знаю, ворует он яблоки, или нет, сейчас ушёл к фельдшеру.

Джигит сказал:

— Он наши яблоки ворует, убью его, я же ранил его.

Девушка:

— Мы, — говорит, — хозяева всего подземного медного клада, див — наш падишах, — говорит.

Джигит ответил этой девушке:

— Я этого вашего дива всё равно убью.

Девушка не возразила. Она его спрятала, накрыв шляпой дива, пока див мимо не прошёл. Девушка сказала:

— Див вернулся и лёг, и в изголовье у него камень, и под рукой у него камень, — говорит. — ты войди и ударь его раз, он и рассыплется. Он-то рассыплется, но затем вновь соберётся и скажет: «Джигит, ударь ещё один раз», но ты больше не бей. Скажи, что этого хватит. Когда ты так скажешь, он вновь рассыплется и снова скажет, чтоб ты ударил, ты скажи, что хватит. Опять он рассыплется, — говорит.

Джигит вошёл, скажу я тебе, запустил гирей. Как запустил, так голова дива рассыпалась в пыль. Да, голова дива, как и сказала девушка, вновь собралась. Див сказал:

— Джигит, снова ударь.

Джигит сказал:

— Хватит этого.

Когда джигит так сказал, голова дива снова рассыпалась и вновь собралась, стала головой, скажу я тебе, и опять то же самое:

— Снова ударь, — говорит. Джигит сказал:

— Хватит этого.

Когда сказал «хватит этого», рассыпалась его голова. Из дива стала кровь хлестать. Кровь дошла до щиколотки джигита. Та девушка ему сказала:

— Джигит, выйди уж, теперь див уже умер.

Итак, убил он дива-падишаха.

Девушка вновь ему сказала:

— Я, говорит, являюсь падишахом всего медного клада на свете. Я тебе дам печать, как убившему дива. На этой медной печати будет написано, как ты убил дива. Ты эту печать не теряй, тебе самому пригодится.

Теперь этому джигиту девушка опять молвит:

— У меня есть тётушка, она является падишахом всего серебряного клада на земле. Ты ей покажешь эту печать, скажешь, что убил дива, она тебе даст такую же, как эта, серебряную печать.

Этот пошёл к падишаху серебряного царства.

— Я вашего дива убил, — говорит.

Девушка взяла медную печать, прочитала. Здесь было написано всё — о краже яблок и как был убит див. Девушка дала ему в руки серебряную печать. Там, как и на медной печати, всё написано.

Девушка сказала:

— У нас есть тётушка — хозяйка всех золотых сокровищ земли. Она тебе даст золотую печать, скажет, что следует делать.

Джигит теперь пошёл к девушке — хозяйке золотых сокровищ. Девушка рассмотрела печати, всё увидела. Она ему дала золотую печать. Джигиту эта девушка сказала:

— Теперь уж нашему падишаху пришёл конец, ты нас отсюда выведи, — говорит.

Джигит, желая вывести, их всех троих забрал. В руках у него три печати, труд его не пропадёт.

Они пришли к дороге, которая вела наверх. Оттуда сыновья падишаха спустили верёвку. Сначала подняли дочь падишаха медного царства. При виде её сыновья падишаха спорят: «мне!» да «мне!».

В это время джигит снизу крикнул:

— Спускай опять верёвку.

Опять спустили верёвку. Теперь отправил он наверх дочь падишаха серебряного царства. И её вытянули. Когда она поднялась, начался опять, скажу я тебе, шум-гам. Очень даже красива. Опять спустили ему верёвку. Джигит отправил наверх дочь падишаха золотого царства. Эта уж красивее всех. Когда она выбралась, среди сыновей падишаха вновь поднялся шум и гам. «Она мне!», «мне!», — говорят. Они решили оставить джигита под землёй, не вытаскивают. Трёх девушек забрали и ушли. Девушкам не велели говорить, что они младшего брата здесь оставили. Они, вернувшись, сказали:

— Мы схватили дива, воровавшего яблоки, убили его, спасли вот дочерей падишаха, — говорят.

Ладно, этот джигит остался ведь под землёй. Прочитал он надпись и пошёл дорогой голода. Шёл он и дошёл до одного большого дома. В этом доме жили только слепая старуха и слепой старик, больше никого нет. Джигит сказал им:

— Если наймёте, я поступлю к вам на службу.

Они сказали:

— Мы тебя наймём, если ты будешь очень хорошо служить, слушаться нас, — говорят.

— Я буду слушаться вас, хорошо служить, — говорит он.

У них, оказывается, было много скотины. Джигита теперь сделали пастухом. Слепой старик научил:

— Ты, сынок, дорогой, что направо ведёт, и дорогой, что прямо ведёт, не иди, ты пойди дорогой, что налево ведёт. Те земли не наши, а земли дива-падишаха, — говорит.

Погнал джигит скотину. Не обращая внимания на слова старика, пошёл по прямой дороге. Шёл он, шёл, вышел на какую-то болотистую местность, его коровы, проваливаясь, прошли, затем он вышел на посевы дива-падишаха. Навстречу ему вышел сторож, джигит его убил, голову положил в мешок — ни суда, ни следствия. Наступил вечер, он пригнал скотину. То, что их скотина была на чужих землях, старики узнали уже по грязи на коровах.

— Ты по ошибке вышел на землю падишаха дивов, нас обвинят, в тюрьму посадят,— говорят они, очень испугавшись.

Джигит им сказал:

— Не бойтесь, ничего не будет.

Он ещё не говорит, что убил падишаха дивов. На другой день он снова погнал скотину. Старик сердится.

— Ты погубишь нас, если будешь пасти скотину на чужих землях, — говорит.

А он всё велит не бояться. Теперь, скажу я тебе, и на второй день пригнал скотину. Старик снова рассердился:

— Ты, — говорит, — заходишь на земли чужого падишаха, нас подведёшь под большие штрафы, под расходы.

Он на третий день говорит тому старику:

— Вы, бабай, отчего ослепли, нет ли какого-нибудь средства вас вылечить? — спрашивает.

Старик сказал:

— Лекарство-то есть, — говорит. — Ты ни направо, ни налево не ступай, а иди по прямой дороге. Дойдёшь до большого дома. Из-под этого дома бьют два родника, в одном будет мёртвая, в другом — живая вода. Если мы умоемся живой водой, то исцелимся и станем красивее, чем были, и глаза открылись бы.

Джигит, скажу я тебе, старику говорит:

— Я, бабай, сегодня скот не погоню, принесу я вам живой воды и исцелю.

Он пошёл только один. Дошёл до большого дома. Из-под дома били два родника. В одном — мёртвая вода, в другом — живая. Там были сторожа. Сторожей он насмерть пришиб и зачерпнув живой воды, умылся: стал джигит ещё более красивым, чем прежде. Набрал и той, и другой воды, скажу тебе.

Вышел в обратный путь. Возвращался он и по дороге наткнулся на какие-то существа — и не люди, и не деревья. Он удивился им и, когда коснулся ножом корней одного, выступила кровь. Он на кровь капнул водой, и это существо стало солдатом.