Тогда он стал очень богатым, не знал, сколько у него богатства. Жена спросила у него:

— Откуда ты привез это дитя?

— Я не могу говорить. Если бы мы не имели этого дитя, не были бы такими богатыми.

Но его жена не переставала спрашивать, откуда это дитя. Тогда купец зажег свечу, когда ребенок спал, жег ему подошвы, чтобы знать, спит ли ребенок. Но Бог дал ребенку терпение, чтобы он слышал, когда пан сказал, что он не их сынок, так он притворился спящим. Когда он не проснулся, купец стал рассказывать своей жене, что он заехал к бедному человеку на ночлег, и в ту ночь родился ребенок у той матушки. И ангел пришел под окно и говорил: «Если родится в этот час, он будет разбойником, если родится в этот час, будет вором, а если в этот — он будет от Бога счастливым».

— Когда я услышал такую речь ангела, я попросился отвезти это дитя окрестить. Тот человек попросил куму, и мы отвезли и окрестили. Когда окрестили сыночка и везли домой, я поймал гоголенка и завернул куме в пеленки — и [она] привезла гоголенка вместо сыночка. А ребенка я положил в дупло дерева. Когда я отвез гоголенка, вернулся и взял ребенка из дупла дерева, и привез домой. Так поэтому теперь мы такие богатые. Этот ребенок чего ни попросил бы, то ему Бог и дал бы.

Ребенок слышал, как купец говорил своей жене, что он может всего просить у Бога. Когда купец заснул со своей женой, ребенок встал, вышел из избы, поднял глаза к небу и сказал:

— Чтобы Бог дал мне красивую одежду, красивого коня и красивую яблоньку.

Господь Бог так и дал ему: красивую одежду, красивого коня и красивую яблоньку — серебряные листочки, золотые яблочки. Ребенок оделся в красивую одежду, сел на коня и стал ездить по деревням и спрашивать людей. Когда он приезжал в деревню, и яблонька за ним шла. Он приезжает в деревню — выходят все люди смотреть на меня[41]. И они говорят:

— Паныч как паныч, конь как конь, но яблонька какая красивая!

А я им говорю:

— Это вам диво, но мне диво, что матушка родила сыночка, а он превратился в гоголенка! Это мне диво.

А они говорили:

— И мы об этом слышали.

И так он ездил по деревням и городам. И везде люди выходили и говорили:

— Паныч как паныч, конь как конь, но яблонька какая красивая!

Так они сказали, что недалеко та деревня, где это случилось.

Когда приехал в эту деревню, вышли все люди и сказали:

— Паныч как паныч, конь как конь, но яблонька какая красивая!

Так они сказали:

— В нашей деревне это случилось.

Тогда я велел позвать мать с гоголенком и велел зарезать гоголенка. А я им сказал, что случилось. Тогда стала большая радость, что я приехал к своим родителям.

И я там был, мед пиво пил, во рту не имел, по бороде текло. Я вез деньги в лапте, мои деньги рассыпались. Ты их собрал, себе пиджак купил — теперь отдай!

К 1.1.2.12. / АТ 652. Уезд Сейнай. Зап. Юршенас (1923). LTR 807/448/. Перевод на немецкий язык KLV 73.

Имеется 38 вариантов самостоятельного сюжета и 8 вариантов соединений с разными сюжетами. Сюжет варьируется: пан строит мост и посылает слугу слушать, что люди пожелают пану. Слуга утаивает пожелание, что сын пана будет счастливым. Сын слышит разговор слуги с женой и превращает их в собак. Сын кормит собак горящими угольями и рассказывает людям, почему он так поступает.

Был один хозяин Дамартас, очень богатый. Бог дал ему сына. Он устроил большой банкет, пригласил родственников. А его сосед был бедный, ничего не имел, только бобы. Богач, попробовав их, рассердился и сказал:

— Иди ты в пекло со своими бобами!

— А где я найду пекло?

— Иди на запад, там и найдешь пекло.

Он пошел на запад, пришел к большому лесу и встретил старого нищего. Тот спросил:

— Куда идешь?

— В пекло!

— Ты лучше туда не ходи.

Он дал ему три камня:

— Принеси домой, положи один [камень] в один сусек, второй — в другой [сусек], третий — в третий.

Тот вернулся домой и так сделал. А наутро он нашел [один] сусек полный серебряных денег, второй — золотых денег, а третий — полный пшеницы. Когда он это нашел, поблагодарил Бога за эту милость, не знал со своей бабой, как радоваться. Он послал свою дочь к соседу Дамартасу, чтобы одолжила у него меру.

— Мой отец собрался деньги мерить.

А этот сосед сказал со смехом:

— Может быть, он где-то достал отрубей и их будет мерить?

Когда дочь несла меру обратно, то за ее обручи насовала денег. Богатый сосед принял меру и хотел узнать, что он мерил: отруби или зерно. Когда он стукнул меру об землю, вытряхнул много золотых монет. Тогда Домартас сам себе сказал:

— Тот убогий, смотри, шел в пекло, кушая бобы, и так много денег нашел! А я пойду и буду кушать пироги, сколько я получу!

Он так подумал и пошел к соседу спрашивать, каким способом тот получил деньги в пекле.

А бедный сосед не сказал, как он получил деньги, но соврал ему. Он сказал, что ему удалось получить деньги в пекле. Тогда [богач] с ним попрощался и решил идти в пекло.

Он вернулся домой и велел жене напечь пирогов. Когда [она] напекла пирогов, Дамартас наелся досыта, наложил пирогов в торбу, в карманы, за пазуху, простился с женой и детьми и, кушая пироги, пошел в пекло. Когда он шел через большой лес, встретил того же старика-лайме, как и тот бедняк встретил. Тот старик, или лайма, спросил у него:

— А куда ты идешь, может быть, в пекло?

Тот ответил:

— А какое твое дело, куда я иду! Видишь, еще старик станет спрашивать!

А когда он пришел в пекло, то оттуда не вернулся домой. Никто ничего не знает, живет ли он в пекле или блуждает по миру.

Такое есть известие о Дамартасе и пирогах.

К 1.1.2.15. / AT 480C*. Кепарутене, деревня Пасербентис, волость и уезд Расейняй. Зап. Мечисловас Давайнис-Сильвестрайтис. DSPSO 9. Ранее напечатано: DSPD 21 = BsLPĮ 2 63. Перевод на русский язык КЛ с. 56.

Имеется 7 вариантов, в которых бедняк не приходит в ад. В других вариантах бедняк выдерживает испытание в аду: он просит не денег, а пены с котлов. Пена превращается в овец, за которые старик дает бедняку камушки и велит положить их в сусеки (см. № 114, 115).

Когда-то матери могли проклясть своих детей. У одной матери дочь вышла замуж без разрешения. Мать и сказала:

— Если ты вышла замуж против моей воли, так ты не будешь иметь радости от своих потомков.

Ну, потом и родилась козочка у этой дочери. Эта козочка все время была за печкой. Когда мать начинала какую-либо работу, а не хватало времени ее закончить или на ночь оставалась какая-то работа — потом находила, что все сделано, закончено. Ну, и никто не видит и не знает, кто это делает, кто заканчивает.

Однажды мать стала месить хлеб, а пришли звать их на свадьбу. Отец согласился идти. Мать ответила, что у нее нет времени: замесила хлеб, еще придется мять, печь, так только тогда смогу идти на свадьбу. Отец сказал:

— Как ты много раз находила свою начатую работу законченной, так и теперь закончат.

Родители ушли на свадьбу. Батрак рубил сучья и вздумал посмотреть, кто будет мять и печь этот хлеб. Он куда-то или на чердак залез и стал смотреть через верхнее окошко. Он смотрел, смотрел — эта козочка вышла из-за печки, тут же сняла свою шкурку козы — стала такая красивая девица с желтыми волосами. Она перемяла хлеб. Батрак хотел ее увидеть вблизи. Она в эту шкурку оделась — и снова козочка.

Потом батрак побежал к ксендзу и сказал, что так и так видел. Ксендз ему сказал:

— Ты сделай такой крюк и стой за дверью, чтобы она тебя не увидела. Когда она будет топить печку, ты брось ее шкуру и сожги.

Он так и поступил: как только она стала заниматься печкой, принесла дров, затопила, он присмотрелся, у него крюк уже был приготовлен — и потянул [шкурку], пашвикшт[42]! — и бросил ее в печку.

Потом она его благодарила, что он ее спас, радовалась. Если бы никто не догадался так поступить, она была бы козочкой, пока жива. Когда родители вернулись со свадьбы, то поженили обоих.

Столько.

К 1.1.3.1. / АТ (413А*). Анеле Сланчяускайте, деревня Трумпайчяй, волость Йонишкис, уезд Шяуляй. Зап. Матас Сланчяускас (1896–1899). SlŠLP 79.

ЭС, герои которых прячут / сжигают шкуру животного и превращают его в человека, имеются в различных более сложных сюжетах.

Два человека жили, у них не было детей. Они очень скучали, что у них нет детей. Жена выходила к другим женщинам деревни и жаловалась, что нет детей и очень скучно. Одна соседка дала ей свинку и сказала:

— Хотя будешь иметь покой.

А эта свинка была проклятая девушка. Она для нее все делала: и ложки мыла, и избу подметала и так многое делала.