Многие и правда завидовали старику Паку, да не долго. Стали люди замечать, что толстый, как бочка, Пак, худеет не по дням, а по часам и вскоре совсем отощал. Все в доме у него серебряное, а Пак с голоду умирает. Так от жадности и умер.

авным-давно у одного богача работал батрак по имени Тольсве. Был он хитер да умен.

Целый год в поте лица трудятся батраки на богача, а как зима придет, остаются ни с чем. Вот и решил Тольсве проучить как следует жадного богача.

Собрался тот как-то в Сеул — экзамен на должность держать[28]. Захватил и Тольсве с собой, чтобы было кому прислуживать в пути.

Богач едет на ослике, а Тольсве пешком бредет. Совсем изнемогли от жары путники и ослик. Хозяин и говорит батраку:

— Хочется мне, Тольсве, чего-нибудь холодного. Видишь там вдали харчевню? Сбегай-ка мигом и принеси мне чашку куксу[29] в холодном бульоне.

Побежал Тольсве, купил чашку куксу, несет ее и думает:

«Этот жадный старик один слопает всю чашку». Подошел Тольсве к дереву, в тени которого разлегся хозяин, да и засунул палец в чашку с куксу, будто ищет что-то. Богач увидел это и завопил:

— Как ты смеешь ковыряться в моем куксу грязным пальцем?

— В чашку муха упала, никак не могу ее вытащить! — объясняет Тольсве.

Разъярился богач, влепил Тольсве хорошую затрещину и кричит:

— А ну садись тут вместо меня да присматривай за ослом! Я сам схожу за куксу! Да не зевай! Сеул недалеко, здесь такие разбойники бродят, что смотри в оба: выколют глаза — и не заметишь! Покрепче держи вожжи в руках да не зевай, а то без осла останемся!

Ушел богач в харчевню, а Тольсве смотрит, на поле в самый солнцепек крестьяне работают. Стало ему жаль этих бедняков. Подозвал он к себе старика крестьянина и говорит:

— Сделай, отец, так, как я тебе скажу. Отрежь-ка эти вожжи, забери себе осла и поклажу. В тюках еда и несколько кусков шелка. Раздай все беднякам.

Увел старик осла, а Тольсве стоит с закрытыми глазами, в руках обрубленные вожжи держит.

Вот вернулся хозяин.

— Эй, чего стоишь, как истукан? Куда делся наш осел?

— Вы мне сказали, что разбойники могут напасть и выколоть мне глаза, вот я и стоял с закрытыми глазами.

Побагровел богач от злости, не знает, что и делать.

— Ах ты, болван несчастный! Снимай скорее рубашку! — крикнул он Тольсве. Потом написал на ней что-то. — А теперь проваливай домой, чтобы и духу твоего здесь не было!

Пошел Тольсве домой, да захотелось ему узнать, что же написал хозяин на его рубашке. Подошел к одному человеку и попросил прочитать иероглифы. Человек покачал головой:

— Ждет тебя несчастье, батрак, убить тебя хотят.

— Убить? — перепугался Тольсве.

— Вот что написано на твоей рубашке: только возвратится этот негодяй Тольсве, тотчас убейте его!

Испугался Тольсве, а потом смекнул, что нужно сделать. Подмигнул незнакомцу и прошептал ему что-то на ухо. Тот громко захохотал и кисточкой написал на спине Тольсве следующее:

Тольсве — большой умница и послушный малый. Я многим обязан ему. Если в Сеуле мне повезет и я успешно сдам экзамен, то считайте, что этого я добился только благодаря расторопности нашего Тольсве. Хочу я взять Тольсве в нашу семью, посему повелеваю женить его на нашей младшей дочери, а также выделить ему самый лучший участок земли из наших угодий и построить для него новый дом.

Ваш любящий отец.

— Выходит, выдадим замуж нашу дочь за батрака, — тяжело вздохнула жена хозяина.

Сын тоже был в отчаянии, но делать нечего — отец приказал-то.

Так батрак получил вдруг себе в жены красавицу дочь богача, землю да в придачу новый дом с черепичной крышей.

Прошло пять месяцев, возвращается богач домой. Как узнал он, что Тольсве женился на его дочери, разгневался — приказал зашить батрака в мешок и бросить в море.

Потащили слуги мешок с Тольсве к морю. По дороге захотелось им перекусить. Положили они мешок под деревом, а сами в харчевню ушли.

Тут как раз с поля бедняки возвращались. Заметили они мешок под деревом.

— Что это такое? Почему мешок шевелится? Давайте-ка посмотрим.

А Тольсве кричит:

— Спасите, люди добрые, развяжите меня!

Мигом развязали крестьяне мешок. Вылез оттуда Тольсве, поблагодарил их, рассказал все, что случилось. Бедняки помогли Тольсве спрятаться, а вместо него засунули в мешок здоровенного кабана.

Вернулись слуги богача, ничего не заметили. Снова потащили мешок к морю и бросили его в волны — думают, расправились наконец с Тольсве.

Да только через два месяца батрак вдруг объявился живой-здоровый. Подошел к богачу, отвесил глубокий поклон и сказал:

— Как бросили вы меня в море, попал я во дворец морского царя Дракона. Вот где была райская жизнь! Хотел я там остаться навсегда, да все мучался мыслями о вас, о ваших благодеяниях, досточтимый хозяин. Рассказал я о вас Дракону. Послал он меня к вам, хочет отплатить вам за добро. Зовет в гости к себе, дорогие подарки для вас приготовил. Просил только жернов[30] с собой захватить.

Доволен жадный богач, мигом собрался за дорогими подарками. Привязал к себе тяжелый каменный жернов и прыг в море — в то же мгновение утонул.

А Тольсве возвратился вместе с женой в деревню и зажил там счастливо.

то было в те далекие времена, когда тигр умел курить, а животные — говорить человеческим голосом.

В одной деревне жили два старика: Пак и Ким. И у каждого на шее было по большущей шишке. Старый Пак был нрава честного и доброго, и его любили односельчане, а Ким, наоборот, был жадным да вредным.

Однажды добрый Пак пошел за дровами и забрел далеко в горы. В тот день ему и впрямь везло: столько было дров, что он, позабыв обо всем на свете, рубил да рубил. И так увлекся, что даже не заметил, как село солнце. Вокруг стало темно, и Пак не на шутку перепугался. Быстро собрал он дрова, взвалил вязанки на спину и стал спускаться с горы.

Наступила ночь. Как ни быстро шел старик, не смог он попасть домой засветло. Долго плутал Пак по темным горным ущельям и наконец в одном из ущелий заметил совсем покосившуюся хижину. Обрадовался старик: «Повезло мне! Переночую здесь сегодня». Сбросил он со спины дрова и вошел в хижину. Стены в хижине совсем обвалились, но Пак решил, что здесь все-таки лучше, чем под открытым небом. Наскоро приготовил себе постель и лег.

Хотя Пак и очень устал, но почему-то ему не спалось, долго ворочался он с боку на бок — не идет сон, да и все тут! Уселся старик у порога, а ночь была темная и тихая, только временами доносилось рычание диких зверей. Долго старый Пак просидел так, и захотелось ему петь.

Пак умел хорошо петь, но здесь, в ночной тиши гор, его голос звучал особенно красиво. Пел он, пел свои песни одну за другой, и казалось, что песням его радуются и деревья, и травы, и птицы — все живое в горах…

Вдруг снаружи послышался какой-то шорох. Глядь, стая рогатых чертей! Старик не на шутку испугался и хотел было убежать. Но самый большой черт схватил его за рукав:

— Не бойся, старик, мы пришли сюда не со злом, хотим мы послушать тебя! Спой нам еще что-нибудь!

Другие черти захлопали в ладоши и тоже принялись просить старика спеть песню.

Старый Пак успокоился, облегченно вздохнул и вновь запел. Чертям так понравились песни, что стали они пританцовывать да приплясывать в такт. Не успевала кончиться одна песня, как черти просили другую. А под конец главный черт и говорит:

— Большое спасибо тебе, старик! Понравились нам твои песни. Как это тебе удается петь так красиво?

В ответ старик только улыбнулся:

— Такой уж у меня голос!..

Но черт перебил его:

— Не говори неправду, старик! Ты небось хорошо поёшь из-за шишки на шее, верно?

Старый Пак еле сдержал смех:

— Из-за шишки? Может быть. Не знаю.

Пошутил старик и чинно погладил шишку на шее.

Подумал, подумал главный черт и говорит:

— Точно! Из-за шишки! А не смог бы ты, старик, продать нам свою шишку? Мы заплатим тебе, сколько пожелаешь.

Старик со страху переспросил:

— Продать шишку?!

Тут и остальные черти принялись хором упрашивать:

— Продай, продай нам ее!

— Да я вроде и не прочь отдать шишку вам, она всегда мешала мне. Правда, песня тут ни при чем.

А черти решили, что старик заговаривает им зубы, потому что не хочет продать шишку. Стали они просить еще настойчивее. Старику ничего не оставалось, как согласиться.