Художник: Аня Титова, 7 лет

– Это же мои ноты!

– Тогда не бросай их где ни попадя. Положи в чулан. Полки мне нужны под флокусы-крокусы, под розы-мимозы и под фикусы-пикусы.

– Какие пикусы?

– Дурашка. Цветы – это же еда. Они растут – а мы их едим, они растут – мы их едим. Они растут…

– Понял, понял. Мы их того, этого… едим.

– Нашим деткам нужен будет простор. Поэтому клавесин мы вынесем на балкон. Тебя и дальше слышно будет, и на поклон не надо выходить – кивнул и наяривай дальше.

Саранча упёрлась в пол крепкими ногами, навалилась на клавесин и стала двигать его на балкон.

– А с Нового года начнёшь давать платные уроки музыки. Всё копейка в дом. Будем копить на новую квартиру.

«Ничего не понимаю. Где обещанное Квакшей тихое семейное счастье? – думал Сверчок Игрич, провожая глазами красные листья клёнов и кутаясь в плед. – Скорее бы зима. Приедет Старина Шер, расскажет о своих гастролях», – думал он, щурясь от дыма своей сигарки. На балконе ему курить не запрещалось. Пока что.

– Так. Бездельничаешь, – сказала однажды Саранча Сверчку. – Ты для чего на балконе посажен? Работать. Вот тебе метроном. Играй гаммы. Отрабатывай беглость. Или чего там у вас?

– Дорогая, ну какие гаммы? Мне это уже не интересно. Меня друзья засмеют, скажут, впал в детство наш Сверчок.

– Короче. Я лечу на море с друзьями, вернусь и займусь тобой по-взрослому. Ты будешь у меня звездой первой величины. Жди меня, мой брильянтовый, и поливай крокусы-по-кусы, – и улетела.

Пришла зима. Одинокий Сверчок Игрич сидел на кухне и вяло решал кроссворд.

«Жизнь кончена, – думал он. – Надо посмотреть правде в глаза».

И тут вдруг свеча недовольно вспыхнула, хрустальная пепельница синим отблеском ответила ей, а расстроенный плед сполз на пол. Игрич очень удивился, и тут зазвонил телефон. Он снял трубку.

– Алло?

– Сверчок Игрич! Привет, дружище, это я. Как поживаешь?

– Шершень Шер! Где ты? – закричал, от радости себя не помня, Сверчок.

– Заваривай чаёчек-кофеёчек, я иду к тебе, уже поднимаюсь по лестнице. Угадай, кто со мной?

Дверь распахнулась. На пороге стоял его верный друг – Старина Шер собственной персоной, огромный, добрый и улыбчивый, а за его спиной трепетали прозрачные радужные крылья.

Это была она! Стрекоза выбежала из-за толстого Шера и обняла своего Игрича.

– Ты всё так же прекрасна, – сказал он, глядя в её большие глаза, полные слёз, – ты всё ещё поёшь мои песни, красотка?

– Я только их и пою. И поэтому за морем ты стал очень знаменит.

– Где ты была так долго? Я написал много новых мелодий для тебя!

– Неси скорее свои ноты, сыграй мне свою музыку.

Хохоча и дурачась, они втроём кое-как втащили в комнатку клавесин. Игрич полез в кладовку, достал свои пыльные черновики и водрузил на место свечу. Как ярко и весело вспыхнул её огонёк на камине! Как засияли грани хрустальной пепельницы в её свете!

Друзья всю ночь пели песни, рассказывали друг другу про свою жизнь, играли и веселились. А утром, когда пришла пора прощаться, Стрекоза сказала:

– Мне не нужен никто, кроме тебя. Никто не играет на клавесине и скрипке лучше тебя. Я не знаю музыки лучше твоей. Публика ждёт тебя. Поехали с нами?

– Как в прошлом веке, по всему побережью?

– Как в прошлом веке. По всему побережью.

Сверчок, недолго думая, кинулся в кладовку, достал бывалый чемодан, кинул в него любимый плед, свечу, хрустальную пепельницу, прихватил лучшие свои ноты, туда же полетели две пачки с чаёчком-кофеёчком, кипятильник, – вот он и готов! Заперев квартирку на последнем этаже, друзья отправились на вокзал. По пути им встретился Жук Пожарник и Божья Коровка из театра музыкальной комедии. Они проводили маэстро до вокзала, сфотографировались с ним на память и пожелали счастливого пути. Только Стрекоза, Счастливый Сверчок и толстый Шер сели в вагон и поезд тронулся, как слышат:

– А квак же свадьба? Свадьба-то квак? Люди добрые! Что ж делается на свете! Жених удира-а-ет!

Сверчок открыл окошко и выглянул, чтобы понять, что там за крик. Глядь – по перрону катит Квакша на трёхколёсном велике и вопит во все горло:

– Бросить невесту! Перед самым венцом! Ква-кой позор! Квак ей теперь жить-то?! Что я скажу её родне? Они ж меня съедят!

– Скажите, что я у-у-умер! – крикнул ей в ответ Сверчок Игрич.

Но поезд издал такой торжествующий вой, что вряд ли сваха расслышала последние слова маэстро.

– Плакал мой плед, – сказала Квакша. – Знать, не судьба.

Дарья Журавлёва

г. Нижний Новгород

Алёша был самым обыкновенным мальчиком. Вчера ему исполнилось 7 лет, и он очень гордился своим крайне серьёзным, как ему казалось, возрастом. Несмотря на «серьёзность» возраста, Алёша был шустрым и озорным ребёнком. Любил играть в прятки, догонялки, стрелять из рогатки, бегать по лужам, поднимая фонтаны сверкающих брызг, есть варенье из банки, зачерпывая его большой ложкой, дёргать за косички соседку по парте Алёну. Словом, он любил и делал всё, что любят и делают мальчишки в 7 лет.

Внешность у него тоже была самая обычная: светлые растрёпанные волосы, курносый носик, чуть оттопыренные ушки, вечно разбитые коленки и пара серебристых крылышек за спиной.

Ой, мы же совсем забыли сказать – Алёша был ангелом. Самым обыкновенным ангелом.

Он жил со своими родителями в доме № 7 по улице Облачной. Построен дом был (собственно, как и все здания в Городе) по специальной старинной технологии из светоотражающего кирпича. Благодаря ему солнечные лучи, преломляясь, создают иллюзию невидимости. Именно поэтому ни один ангельский город не виден людям с Земли. И даже летя на самолете, не пытайтесь его разглядеть – всё равно ничего не получится. Хотя говорят, что одному мальчику это удалось. Но его папа, который сидел рядом с ним в самолёте и читал газету, ему не поверил. И более того, лишил сына полагающейся порции сладкого за придумывание всякой чепухи. Вот такие бывают строгие папы.

Кроме невидимости, город, в котором жил наш Ангел, ничем не отличался от земных. Пожалуй, только машин в нём было гораздо меньше. Ведь если у всех горожан есть крылья, зачем пользоваться транспортными средствами и загрязнять воздух?

В нём был большой парк с каруселями, прудом, усыпанным лимонными кувшинками, с тенистыми аллеями, где так приятно прогуляться в жару с мороженым или сладкой ватой, держа за руку маму и папу. Больше всего на свете Алёша любил сладкую вату. Ведь она так сильно напоминала пушистые облака, окутывающие любимый Город.

Каждый день родители Алёши улетали на службу. Мама Ангелина преподавала в школе историю, литературу и русский язык (все ангелы должны хорошо учиться, чтобы потом сдавать выпускные экзамены в Высшей Небесной Школе).

Папа Александр занимался разведением цветов и уходом за ними в садах, скверах, парках и на клумбах земных городов. Он очень любил свою работу и считал, что чем больше цветов растёт на земле, тем добрее становятся люди. Поэтому в свободное от основной работы время папа старался украсить ими всё. То посадит диковинный цветок одинокой старушке на грядку, то высадит розовый куст на балконе у юной девушки, страдающей от первой любви, то создаст целую цветочную поляну на крыше многоэтажного дома.

Алёша очень хотел помогать своим родителям. Но пока ему доверяли лишь совсем несложные задания. Например, разгонять в праздничные дни облака вместе с такими же мальчишками, как и он.

Но, как мы уже говорили, вчера Алёше исполнилось 7 лет. А это означало, что теперь ему будут доверять самые настоящие важные дела. И он с нетерпением ждал этого.

Каждый вечер мама читала Алёше книги. Конечно же, он умел читать и сам. Но что может быть лучше, чем, устроившись на мягкой подушке и закутавшись в одеяло, слушать тёплый мамин голос? Мама читала удивительные истории про путешественников, пиратов, волшебников, учёных и рыцарей. Про далёкие города и страны. Про огнедышащих драконов, принцев, спасающих принцесс из высоких башен, про морских чудищ и говорящих котов… Мальчик очень любил эти истории и, засыпая, представлял себе: кем бы стал, не будь ангелом? Может быть, изобрёл бы удивительный механизм? Или с деревянной ногой и перевязанным глазом командовал бы пиратским кораблём? Или стал бы укротителем диких львов и выступал бы в цирке?..

После того как он засыпал, мама тихонько целовала его в щёку, убирала книгу в большую сумку и улетала на Землю. Так бы произошло и сегодня. Если бы не особенный день – день Первого Задания.

Маленький ангел начал волноваться ещё с самого утра. Несколько раз он открывал «Небесный свод правил и порядков» (который должен знать каждый уважающий себя ангел), нервно пролистывал страницы, пытался прочитать наизусть целые главы, от волнения забывая даже то, что знал всегда. Мальчик думал, что на Первом Задании его обязательно будут экзаменовать. А того хуже – заставят в уме считать примеры и без запинки отвечать таблицу умножения. А может быть, спрашивать историю? Или то, какие травы необходимо собрать для приготовления микстуры от кашля? Или проверят уровень лётной подготовки? От всех этих тревожных мыслей Алёша места себе не находил и даже отказался ужинать. Хотя на ужин были его любимые вареники с творогом.