И вдруг этот человек появился в одном из окон, живёхонький и довольный. Он уселся за свободный стол и тут же принялся лихорадочно подписывать бумаги, перекладывая их из одной стопки в другую, и названивать по телефону.

Тут чудище остановилось, покрутило маленькой головой на длинной шее – и развернулось в сторону Вагика! Оно явно собиралось проглотить и его. Но Вагик вовсе не хотел быть проглоченным. А эти непонятные взрослые – хотели!..

И он побежал от Бюрномгоса.

Хотя чудовище выглядело тяжёлым и неповоротливым, оно в любой момент могло настичь Вагика. Отважный пёсик Тузик пробовал помешать погоне, но Бюрномгос просто не обращал на него внимания, и Тузик еле выскочил из-под сапога размером с грузовик.

Немного задержал Бюрномгоса появившийся у него на пути Принц Ип.

Он изловчился уколоть его в нос длинным копьём. Бюрномгос приостановился и чихнул так, что Принца Ипа унесло вихрем неведомо куда. И снова устремился за Вагиком.

Наконец Вагик добежал до ряда широких тенистых навесов. Под ними раскинулись всякие необычные коллекции: там марки, там аквариумы с рыбками, там значки, там открытки, там тысячи карандашей… В другое время он полюбовался бы всем этим с удовольствием, но сейчас было не до того. Куда бы спрятаться?..

Чья-то холодная рука схватила Вагика и затащила в полутёмный склад между навесами. Это был Серый Тень.

– Скорее, скорее, – зашептал он. – Я тебе помогу. Вдень своениточку в иголку-своеволку. Скорее, скорее, пока Бюрномгос тебя не нашёл. И сделай петельку. Петельку, петельку!.. Скорее!..

Раздумывать было некогда. Но и выполнить совет Серого Теня было непросто. Своениточка не очень-то хотела лезть в ушко иголки-своеволки. А потом не хотела сворачиваться в петельку. И всё же Вагику удалось это сделать – как раз в тот момент, когда сарай затрещал под натиском Бюрномгоса.

Последнее, что успел сделать Вагик – это ухватить свободной рукой пёсика Тузика (за другую руку его крепко держал Серый Тень).

И всё замелькало у него перед глазами!..

…Вагик и Серый Тень стояли на волшебной дорожке возле Возка. Тузик лаял на Серого Теня, но Вагик остановил его. Ведь Серый Тень их спас!..

А Серый Тень беспокойно оглядывался и дёргал Вагика за руку:

– Скорее, мальчик, скорее!.. Нам теперь нужно спрятаться в твоём Возке. А то Бюрномгос доберётся сюда и нас обоих проглотит!..

Вагик тоже огляделся, но никого не увидел.

– Скорее! – повторял Серый Тень. – Скорее!..

Беспокойство его было заразительным.

– Да ты в мой Возок не влезешь, – сказал Вагик. – Даже пёсик Тузик влезть не может.

– Скорее! – твердил Серый Тень. – Сделай ещё петельку на своениточке. Не оставляй меня на растерзание Бюрномгосу. Я же тебя спас. Скорее, скорее! Делай петельку!..

Вагик совершенно переставал соображать, когда его торопили. Но, наверное, Серый Тень прав, нельзя терять времени. И Вагик стал делать новую петельку на своениточке.

Своениточка затрепыхалась у него в руках, словно хотела выскочить из иголки-своеволки. Но иголка её не выпустила, шмыгнула туда-сюда – и затянула петельку.

Что-то укололо Вагика, но это была не иголка-своеволка. Что-то кололось внутри.

Не открывая дверцу, Вагик вдруг оказался в Возке вместе с Серым Тенем. Сознателя рядом не было, и Вагику трудно было что-нибудь разглядеть после яркого солнечного света.

Но Серый Тень, должно быть, видел в темноте неплохо. Он сразу потащил Вагика за собой. Вагик даже не успел сообразить, куда же они бегут. Коридоры, коридорчики… Вдруг Серый Тень остановился, распахнул решётчатую дверь в полу – и сильно толкнул Вагика вниз!..

Вагик скатился в подполье довольно удачно, только локоть ушиб. От лестницы он отлетел куда-то в глубину, сел и захлопал глазами, стараясь поскорее привыкнуть к темноте. Здесь она была ещё непрогляднее.

Теперь сверху не светил Сознатель, как в прошлый раз, и в подполье было страшновато. Рядом уже раздался знакомый перестук коготков Страх-тарараха, но Вагик прогнал его сразу же. Главное – скорее выбраться, чтобы Серый Тень не успел чего-нибудь натворить в Возке.

Со всех сторон раздавались шорохи, повизгивания и прочие разнообразные звуки подполья. Они подбирались всё ближе, и Вагику стало очень неспокойно… Как вдруг рядом засветился солнечный непривязайчик!

Он освещал совсем небольшое пространство, но Вагик сразу почувствовал себя свободнее. Сколько бы ни было света – всё-таки это свет.

Солнечный непривязайчик подоспел вовремя. Вокруг копошилось множество всяких существ. Вагик стряхнул с ноги Обидюку, отпихнул от себя чью-то мохнатую лапу и увидел, что к нему тянется Тоскиня.

Лицо Тоскини было закрыто вуалью, но до Вагика доносились её вздохи, от которых становилось как-то не по себе. Вздыхая, она придвигалась к Вагику всё ближе и уже готова была обнять его своими худыми руками в тёмных кружевах. Нет, Вагику этого вовсе не хотелось, и в последний момент он ловко увернулся от непрошеных объятий.

Солнечный непривязайчик скользнул вперёд. Вагик отправился за ним в поисках лестницы, внимательно озираясь по сторонам, – и не напрасно. Из сгустившейся вокруг тьмы вылетел Змей Гордыныч. Он уже здесь!..

Хотя Змей Гордыныч был сейчас не слишком большим, но Вагик на всякий случай изо всех сил замахал на него руками. Небольшой-небольшой, а моргнуть не успеешь, как вырастет.

Змей Гордыныч шарахнулся обратно в темноту и кого-то, наверное, там задел. Послышались удары, сопение, что-то задребезжало, что-то упало – и началась шумная потасовка. Потом упало со звяканьем что-то большое.

Чуть не сбив Вагика с ног, выкатились сцепившиеся друг с другом Драчонок и Злёнок. Они покатились клубком на Вагика, потом обратно в темноту, там снова раздалось звяканье – и Вагик услышал голос Сознателя:

– Осторожнее, Вагик!..

Сознатель влетел в подполье – и стало светло.

Оказывается, Драчонок и Злёнок ухитрились опрокинуть большой бидон. Крышка у него отщёлкнулась и распахнулась.

– Скорее закрой крышку! – крикнул Сознатель.

Вагик подскочил к бидону, защёлкнул крышку и поставил бидон нормально. Это было нелегко, потому что в бидоне что-то бултыхалось. Вагик был рад, что это «что-то» не успело вылезти. И так забот хватало.

Загнав в клетку Драчонка и привязав к колышку Злёнка (хорошо, что они устали от потасовки), Вагик поспешил наверх.

Сознатель был доволен, что Вагик не стал с ним спорить, когда надо было действовать быстро и решительно.

– Такое уж это место, подполье, – сказал он, пока Вагик взбирался по лестнице. – Не стоит тут никого выпускать на свободу раньше времени. Тем более, что и наверху у нас всё вверх дном.

Ничего себе!.. Вагик не верил своим глазам. Повсюду тянулись противные серые следы. Противные и скользкие, как будто у Серого Теня вместо башмаков на каждой ноге сидело по слизняку. Вагик чуть не упал, наступив нечаянно на один из следов.

Следов было ужасно много. Похоже, что серый пришелец нарочно бегал туда-сюда, чтобы запутать Вагика и не дать себя выследить. Или просто хотел всё запачкать. Даже на стенах и на потолке виднелись следы!.. И где теперь искать Серого Теня, было совершенно непонятно.

Вагик почувствовал, как к горлу у него подступают слёзы.

– Это ужасно, ужасно!.. – раздался рядом всхлипывающий голос. Вагик почувствовал, как его гладят по голове, и тут он не выдержал и расплакался.

Кто-то нежно гладил его, и Вагику становилось всё жальче и жальче себя. Кто же его так жалеет, что хочется плакать ещё больше?..

Сквозь слёзы Вагик разглядел висящую рядом с ним прозрачную тучку с сочувственным лицом и светлыми влажными глазами. У неё были крылышки, похожие на широкие рукава. Или рукава, похожие на крылышки. Из рукавов высовывались ласковые ручки и гладили, гладили Вагика по затылку и по мокрым щекам.

– Такое расстройство, так обидно, это просто невыносимо, уж я, Плакуша, тебя понимаю, – сочувствовала тучка.

Вагику было не по себе, но он никак не мог остановить свои слёзы и вывернуться из безутешных объятий. Где же Сознатель, куда он опять делся?..

А Сознатель тем временем привёл на помощь Терпелюшку. Невозмутимый человечек покивал головой и сказал:

– Я же учил тебя, Вагик, защитный колпак сооружать. Разве с ним тебя Плакуша одолела бы? Ну-ка вспоминай, что надо делать. А я тебе помогу.

И Вагик стал представлять себе, что над ним висит такой же голубоватый светящийся колпак, который он видел когда-то над Терпелюшкой в его крошечной каморке.