– Повесить его без всякого допроса!

Купец был поражен: чем я провинился? За что казнят меня?

– Повесить его без допроса, он совершил страшное преступление! – продолжал твердить царь.

Возвели виселицу, подвели к ней купца и собираются вешать.

Бьют челом царю визири и просят помиловать купца.

– Это невозможно, повесить его! – велит царь.

Наконец подошел к царю сын купца и стал просить его о помиловании.

Тогда царь приказал:

– Выньте его из петли и отпустите.

Помилованный купец взглянул на своего спасителя и направился домой. От пережитого страха он заболел и слег. В это время перед окнами его дома прошел сын купца. Увидев его, купец воскликнул:

– Вот он, мой спаситель!

– Это же наш зять! – сказала ему жена.

– О каком зяте ты говоришь? – воскликнул пораженный купец.

– Он муж нашей старшей дочери, ты же написал мне, чтобы я их поженила, и я выполнила твою волю, – ответила жена.

– Ничего подобного я тебе не писал, я тебе писал о том, что я его купил за большие деньги и чтобы ты заставила его таскать камни и песок, но теперь он мой спаситель, и я счастлив, что он мой зять!

Позвали юношу. Купец благословил зятя с дочерью и сказал:

– Хотите – живите у меня, а не хотите – возьмите, что вам угодно, и ступайте туда, где вам будет лучше!

Юноша предпочел уехать к своим родителям. Купец, погрузив приданое на множество мулов и верблюдов, проводил их самолично.

Юноша возвратился к своим родителям, которые безгранично были обрадованы возвращением сына, и зажили они мирно и безмятежно.

Быль то или небылица, был один крестьянин, у которого была дочь на выданье.

Однажды крестьянин пахал землю. Вспахав десять борозд, он собрался приступить к одиннадцатой, как вдруг его плуг за что-то зацепился, и борозда получилась кривая. Крестьянин остановил быков, подошел, и что же он видит! В черноземе золотая ступка. Сначала он не поверил своим глазам, но когда полой своей чохи он хорошенько протер ступку, то блеск ее убедил его окончательно, и от радости он чуть не лишился рассудка.

Крестьянин бросил пахоту и со всех ног побежал домой. Дочка спросила его в удивлении:

– Отец, почему ты вернулся домой, неужели ты так быстро все вспахал?

– О чем ты говоришь, дочка, сегодня на мою голову свалилось такое счастье, что я забыл и про пахоту, и про себя самого!

– Не нашел ли ты в земле клад?!

– А ну-ка, взгляни, разве это не лучше клада! – ответил ей крестьянин, высоко подбрасывая драгоценную ступку.

– Это же золотая ступка! – воскликнула пораженная дочь.

– Конечно, дитя мое, это золотая ступка, золотая!

– Да, но что же мы с ней будем делать? В чем она нам пригодится?

– Я преподнесу ее в дар нашему царю и попрошу у него взамен три десятины земли!

– Что это ты говоришь, отец! Ты хочешь ее преподнести царю?! Так знай же, что он непременно потребует от тебя и золотой пестик.

Долго упрашивала мужика дочь не относить царю золотой ступки, но тот заупрямился:

– Эта драгоценность достойна одного царя, и я должен ее преподнести только ему!

Взял крестьянин ступку и понес во дворец.

Явившись к царю, он низко поклонился ему и доложил:

– Великий государь, этот драгоценный предмет достоин только тебя, и поэтому я хочу его преподнести тебе!

– Что это такое?

– Это золотая ступка, государь!

– Золотая ступка? – с удивлением переспросил царь. – А куда же ты девал пестик?

– В земле я нашел только ступку, ваше величество!

– Что ты мелешь, невежда! Если ты нашел ступку, то наверняка нашел и пестик! Ступай и сейчас же принеси его, иначе я вырву твой лживый язык!

Опечалился крестьянин, и тут же ему припомнился совет дочери. Со стоном проговорил он: «Так тебе и нужно, дурья голова! Почему ты не поверил своей умной дочери!»

Царь услышал эти слова и спросил его:

– Что же сказала тебе твоя умная дочь?

– Не неси, сказала она, царю эту золотую ступку, а то он потребует у тебя и золотой пестик, – ответил плача крестьянин. – Вот и сбылись ее слова.

– Откуда твоя дочь могла заранее знать, что я потребую у тебя и пестик?

– Эх, жаль, я не воспользовался ее мудростью, но всякий, у кого есть хоть капля ума, заранее знает, какой исход будет иметь то или иное дело.

– Раз твоя дочь такая умница, ступай домой и сейчас же пришли ее ко мне! – приказал царь.

Огорченный крестьянин отправился домой. Шел он и укорял себя: «Проклятая ты моя головушка, зачем я накликал на себя беду! Не хватает того, что я потерял золотую ступку и остался должен царю пестик, вдобавок ко всему я стал виной несчастья моей дочери!»

Войдя в дом, крестьянин застонал и со слезами обратился к дочери:

– Дочь моя, как скоро сбылись твои слова! Как только я преподнес царю золотую ступку, он тут же спросил меня: «А куда ты девал золотой пестик?! Принеси мне и пестик, иначе я вырву твой язык!» Я бы как-нибудь перенес свое горе, но беда в том, что к нему прибавилась еще печаль о тебе. «Ступай и сейчас же пришли ко мне твою умную дочь», – сказал мне царь. Бог весть, что лежит у него на душе!

– Не бойся, отец! Царь, наверно, зовет меня для того, чтобы испытать мой ум. Я пойду, и будем надеяться, что победа останется за мной и я развею твое горе, – утешила его дочь и собралась идти к царю.

Явившись во дворец, девушка поклонилась царю и сказала:

– Что прикажешь, великий государь!

– Ну-ка, сейчас мы посмотрим, насколько ты умна. Я приказываю тебе завтра явиться ко мне, но так, чтобы ты была ни нагой, но и ни одетой, придешь ко мне ни пешком, но и ни верхом. Если справишься ты с моей задачей, я возвращу твоему отцу золотую ступку, а тебя возьму в жены. Если же нет, то я отрежу тебе язык!

Дочь крестьянина согласилась и ушла. На второй день девушка разделась, обернулась рыбачьей сетью, привязала сеть к ослу и так явилась к царю.

Царь был очень удивлен находчивостью девушки и, согласно договору, вернул крестьянину золотую ступку, а ее взял себе в жены.

С того дня зажили они спокойно и счастливо.

Царь часто обращался к своей умной жене за советом, и ее советы всегда приносили ему пользу.

Однажды царские пастухи гнали стадо в гору. Как-то ночь застала их на окраине города, пастухи подыскали подходящее для ночлега место, расседлали коней и устроили привал. В эту ночь ожеребилась кобыла одного из пастухов, второй пастух выкрал новорожденного жеребенка и привязал его к ноге своего быка.

Наутро хозяин кобылы хватился жеребенка и, подойдя к хозяину быка, спросил его:

– Как очутился у тебя этот жеребенок? Ведь вчера ночью ожеребилась моя кобыла.

– О чем ты говоришь! Этот жеребенок не от твоей кобылы, а от моего быка, я целую ночь не отходил от него, и, чтобы жеребенок не убежал, я привязал его к бычьей ноге, – стал доказывать второй пастух.

Долго спорили и ссорились пастухи и наконец решили обратиться к царю. На этот раз царь решил обойтись без совета своей умной жены и вынес сам такое решение: поскольку утром жеребенок оказался возле быка, значит, его родил бык, а не кобыла.

Хозяин кобылы прямо оторопел, у него отнялся язык, вышел он из дворца разгневанный и в воротах столкнулся с женой царя. Та спросила его:

– Братец, чем ты так опечален?

Пастух не скрыл своего огорчения и подробно рассказал ей обо всем.

– Не бойся, твоя правда не пропадет, но ты поступи так, как я тебе посоветую: ступай и раздобудь где-нибудь сеть-накидку, принеси ее сюда и начни бросать ее во дворе дворца, будто ты ловишь рыбу. Когда это увидит царь, он тебя спросит: «Что ты делаешь, где слыхано на суше рыбу ловить?!» Тогда ты ответь ему: «Великий государь, если неслыханное дело – ловить на суше рыбу, то где слыхано, чтобы бык родил жеребенка?!»

Тогда царь поймет свою ошибку и вернет тебе жеребенка.

Пошел пастух, раздобыл где-то старую сеть, пришел во двор дворца и стал закидывать ее.

Увидел это царь и с удивлением спросил:

– Что ты делаешь, добрый человек! Где слыхано – на суше рыбу ловить?!

– Чему ты удивляешься, великий государь! Если неслыханное дело ловить рыбу на суше, то разве слыхано, чтобы бык родил жеребенка?

Царь тотчас же вспомнил о своем несправедливом решении, однако, чтобы не ударить лицом в грязь, ответил гневно:

– Слово царя непреложно, когда он решит, что бык может родить жеребенка, то значит – может!

Пастух повернулся и ушел.

«Этот пастух непременно действовал по совету моей жены, – подумал царь, – и если я от нее не избавлюсь, то она осрамит меня перед народом и подорвет его веру в меня».

Однажды вечером, притворившись рассерженным, он поссорился со своей женой: