Когда сеанс катания закончился, трое ребят из других машин подошли к Дэнни, пожали ему руку и похлопали по плечу. Дэнни улыбнулся, его глаза ослепительно сияли. Я взглянула на него и подумала: никогда еще мне не встречался человек, умеющий извлекать из жизни так много радости. Я купила себе банку колы.

— А ты хочешь чего-нибудь? — спросила я. Он покачал головой.

— Нет, я не голоден. — И тут ему пришла в голову новая мысль: — Пошли вон туда! — Он указал на аттракцион «Поезд-призрак».

Я расплатилась его деньгами, и мы сели в вагон. Надвигалась гроза, и желающих прокатиться было немного, поэтому мы оказались одни в целом вагоне. Раздался свисток, полный тоски и страха, вполне в духе фильма ужасов, и поезд нырнул в первый из темных туннелей. За ним находилось нечто вроде заброшенной шахты. Поезд внезапно провалился в бездну, в животе у меня все подскочило, и я вцепилась в защитный поручень. Дэнни рассмеялся. Смех был мягкий, пушистый, успокаивающий, как теплое одеяло. Поезд принялся с пыхтением карабкаться в гору, все выше, выше... и вдруг из темноты выскочил скелет с топором в руках. Спустя мгновение он с металлическим скрежетом исчез в темноте. Мы поехали дальше. В лицо мне ударил холодный ветер, отдающий машинным маслом. Он взъерошил мне волосы, и в животе снова все перевернулось. Потом ноги захлестнуло волной холодной воды. Крутой поворот. И вдруг — паутина в лицо. Я испуганно потерла щеки, стряхивая липкие нити. В замерцавшем на мгновение зловещем зеленом свете я увидела, что вокруг все затянуто густой паутиной, и по ней снуют пауки ростом с собаку. — Прелестно, — пробормотала я и подумала: хорошо, что здесь я, а не Тарани. Я не боюсь... ну, почти не боюсь пауков.

И тут вспыхнул ослепительный свет. Воздух вокруг нас сверкал и искрился энергией. Через мгновение, так же внезапно, поезд остановился, и все огни погасли.

«О господи! — подумала я. — Неужели опять выключили электричество?» А может, так задумано в программе поездки? Да нет, вряд ли, я же почувствовала, как накатила и схлынула энергия, как она перескочила...

...в Дэнни.

На миг я оцепенела от ужаса.

— Дэнни! Никакого ответа.

— Дэнни, ты цел?

Я пошарила во тьме, ища его руку. Не нахожу. Где же он? Неужели он... Он был... У меня задрожали руки. Такой сильный ток может убить человека!

— Дэнни!

Где же он? Почему не отвечает?

В бутафорской заброшенной шахте царила кромешная тьма. Я не могла разглядеть даже свои собственные руки. Я не находила себе места от страха за Дэнни, и мне оставалось только одно. Так я и поступила

Я достала Сердце.

Его мягкое сияние озарило липкие нити паутины. И пустое кресло рядом со мной. Послышался шорох. Сзади, на спинке сиденья, стоял Дэнни, балансируя, как акробат. На этот раз он не улыбался.

— Прости, — сказал он и ласково погладил меня по щеке.

Простить? Но за что? Я не поняла.

И тут внутри меня произошел какой-то энергетический взрыв, и мой мозг погрузился во тьму.

— Мисс! Мисс, с вами все в порядке?

Мне было холодно. Во рту пересохло. Все тело болело. Что случилось?

— Скорее, накройте ее одеялом! Мисс, вы меня слышите?

— Ага, — пробормотала я и попыталась открыть глаза. Что это... что со мной? Какое ужасное чувство...

Надо мной склонился незнакомый мужчина в веселой красно-желтой униформе. На кармане было написано: «Карнавальная бухта. Служитель».

Карнавальная бухта. Поезд-призрак. Дэнни.

Я торопливо огляделась по сторонам, поняв наконец, почему мне так плохо.

Дэнни исчез.

И Сердце тоже.

Я поняла: мне от них не избавиться. По крайней мере, пока меня не осмотрит врач. Так они сказали.

— Кто-нибудь видел мальчика, с которым я была? — спросила я. — Чуть выше меня, каштановые полосы, голубые глаза.

Никто не видел.

— Он вернется, — сказал служитель, который нашел меня. — Наверно, пошел за помощью. — Он смотрел на меня с жалостью. Наверно, думал: ну и подлец этот парень, бросил свою подружку посреди темноты и удрал. Я не могла сказать ему, что Дэнни сотворил совсем другое: хуже, намного хуже.

Бесконечно хуже.

Я тряслась и не могла остановиться. Внутри меня зияла пустота. Черная, холодная пустота.

Наконец нашли врача. Женщина осмотрела меня, измерила пульс и давление, посветила мне в глаза маленьким фонариком. Я сказала ей, что нет, головой я не ударилась, и нет, мне совсем не тяжело дышать. Но все-таки я не переставала дрожать.

— Ты никогда не страдала клаустрофобией? — спросила она.

Я чуть не сказала «нет», но вовремя передумала. Она явно не намеревалась меня отпускать, пока не найдет объяснения обморока, а я не могла ей рассказать, что произошло на самом деле. Клаустрофобия вполне подойдет.

— Есть немножко, — ответила я. — Ну, совсем чуть-чуть.

Она спрятала фонарик в карман.

— Ты испугалась, когда в туннеле погас свет?

Я кивнула и отметила про себя, что это не полная ложь — я и в самом деле испугалась. Страшно испугалась, что с Дэнни что-нибудь случилось. А он все время готовился... От этой мысли внутри все сжалось, я судорожно вздохнула.

Врач погладила меня по руке.

— Не волнуйся, Вилл. Кажется, я догадываюсь, что произошло. Ты так перепугалась, что у тебя нарушилась вентиляция легких и ты потеряла сознание. Если такое случится еще раз, сосредоточься на своем дыхании. Дыши глубоко, медленно. И все будет хорошо.

— Спасибо, — поблагодарила я.

— А теперь кто-нибудь сможет отвести тебя домой? Ты еще не совсем оправилась.

В конце концов тот же служитель вызвался подвезти меня. Когда до дома оставалось несколько кварталов, электричество снова вырубилось, и весь Хитерфилд превратился в большую гудящую пробку. Поэтому я сказала, что дальше пойду пешком. Но на самом деле я бросилась бежать. Мне нужно было заглянуть в квартиру к Дэнни. Увидеть этого двуличного воришку, заглянуть в его лживые глаза...

— Вилл!

Тарани. И Корнелия. И Ирма. И Хай Лин. Все ждут у дверей моего дома. И вид у них... очень озабоченный.

— Вилл, что случилось? Мы все... нам всем вдруг стало очень плохо. Какое-то ужасное чувство. Мы пришли сюда, но тебя не было дома. Вилл, что случилось?

Я не могла им сказать. Не хватало духу. Но это было необходимо.

— Это Дэнни, — промолвила я, и мой собственный голос показался мне безжизненным. — Он... он украл Сердце.

Корнелия приложила руку к двери в квартиру 26Б. Замок щелкнул и открылся. В этом ее особый талант — она умеет усилием воли передвигать предметы.

Мы вошли. Хай Лин обвела прихожую лучом фонарика. Никого. И ничего. Ни пальто, ни обуви. В кухне то же самое. И в гостиной тоже. Квартира была пуста. Она и раньше-то, когда в ней жил Дэнни, выглядела пустоватой. Но сейчас было ясно — он уехал. Вопрос только — куда?

— Боже мой! — изумленно ахнула Корнелия. — Смотрите!

Она указала своим фонариком туда, где когда-то была электрическая розетка. Сейчас на ее месте вздулся черными пузырями расплавленный пластик. То же самое, как мы выяснили, произошло со всеми розетками в квартире. А на голом паркетном полу в гостиной появилось большое черное пятно шириной около метра.

— Что случилось? — спросила Хай Лин. — Что он натворил?

В моем затуманенном мозгу кое-что начало проясняться. Это было не знание и не логика. Так, скорее интуиция.

— Перебои с электричеством, — проговорила я. — Их устраивал Дэнни. Не знаю, как он это делал и зачем, но это несомненно он. — Я вспомнила тот пугающий миг, когда вся энергия, какая была вокруг нас, вдруг скакнула в Дэнни.

— Он ушел... — послышался откуда-то тихий, робкий голосок. Но ни одна из нас не раскрывала рта.

Я подскочила. Наверно, подскочили мы все. Лучи двух имевшихся у нас фонариков лихорадочно зашарили по комнате.

— Вон там, — показала я. — На подоконнике.

Разговаривала старая транзисторная магнитола Дэнни. Маленькая, аккуратная, ярко-синяя. Как его глаза. Нет. Сейчас у меня не было никакого желания думать о его глазах.

— Ты видела, как он ушел? — спросила я.

— Даже не попрощался, — магнитола сопроводила свои слова легким треском статического электричества и печальным звучанием скрипок. — Ушел. Ушел, и все. Бросил меня. Бросил совсем одну. — Скрипки запели еще горестнее.

— Куда он ушел? — спросила Корнелия. Синяя магнитола не ответила ей, продолжая

наигрывать траурную музыку. Корнелия взглянула на меня.

— Спроси ты, — сказала она. — Надо узнать.

— Пожалуйста, — взмолилась я. — Это очень важно. Скажи, куда ушел Дэнни?

— Совсем одну. А я так старалась. Но нет. Я его не устраивала! А теперь он ушел с ней! — последнее слово было так пропитано кислотой, что я встревожилась — не вытекли ли у нее батарейки.