Айя улыбнулась, и эта улыбка отразилась, как в зеркале, на озабоченном лице Дона Кибертона.

Незадолго до рассвета мотор умолк. Разведчики услышали шум прибоя.

– Ничего не забыли? – спросил профессор. – Оружие есть?

– Есть! – зазвенел шпагой Тирляля.

– Прекрасно. Сейчас нас отвезут на берег. А вы, Румб, будьте здесь завтра ночью. Увидите зеленую ракету – высылайте за нами шлюпку, увидите красную – уходите обратно в море.

– А ничего, адмирал, что я дальтоник? – сконфуженно спросил моряк.

Тяжелая шлюпка не смогла подойти вплотную к берегу, и разведчикам пришлось брести в ледяной воде. Лучше всех было Айе: ее нес на руках Тирляля. «Черствый, бездушный человек, – с горечью подумал Неверьушамсвоим. – С его здоровьем можно было бы нести двоих».

Но вот под ногами захрустела галька Разведчики сделали несколько согревающих упражнений и цепочкой двинулись в глубь острова. Впереди бесшумно шагал Дон Кибертон со шпагой, за ним семенил на цыпочках Сурдинка с портфелем, за профессором легко ступала Айя со своим любимцем Поки на кожаном ремне. Позади всех, поминутно оглядываясь и крепко прижимая к груди пузатую волынку, крался Неверьушамсвоим.

Небо быстро светлело. Над морем уже, наверное, поднималось солнце, но здесь, на дне глубокого ущелья, все еще стоял полумрак.

Сверху свисали колючие ветви неведомых растений.

– Будьте внимательны, коллеги, возможно, в них заключен яд, – предупредил вполголоса профессор.

Спустя короткое время Неверьушамсвоим почувствовал сильный сквозняк. Это уже было слишком.

– Черт знает что такое! – прошипел он, нагоняя профессора. – Я не могу работать в таких условиях! Неужели нельзя было выбрать человеческие дороги?

– Все дороги ведут к Тракатану, – философски заметила сзади Айя.

– Шутить изволите! А меня вот-вот сразит ангина. Мне вредно находиться на сквозном ветру!

– Сквозняки никому не полезны, коллега, – мягко возразил Сурдинка. – И вообще не волнуйтесь: у меня в портфеле должен быть аспирин.

– Что вы понимаете в моем организме! – ревниво проворчал Неверьушамсвоим, и тут его волынка с писком уперлась в каменную спину Тирляли.

– Тс-с-с!., – прошептал Дон Кибертон. – Посмотрите!

Впереди зияла черная дыра.

– Пещера! – прошептала Айя.

«Западня!» – лихорадочно подумал Неверьушамсвоим.

– Позвольте не согласиться с вами, Синьорина, – галантно поклонился Айе профессор. – Наличие сквозняка свидетельствует о том, что это скорее всего тоннель.

– Какая разница, тоннель или пещера? – хрипло произнес Неверьушамсвоим. – В любом случае идти дальше…

– …есть смысл! – быстро закончила за него Айя.

Тирляля осторожно вытащил шпагу из ножен, и разведчики, стараясь держаться поближе друг к к другу, двинулись вперед.

В пещере было темно и тихо.

Тирляля пытался клинком нащупать стены, но это ему не удалось. С каждым шагом на душе у кибертонцев становилось все тревожнее. Неведомая опасность грозила отовсюду, ею была насыщена вся атмосфера этого мрачного подземелья.

– Нет, друзья, вы как хотите, а я пошел, – решительно сказал Неверьушамсвоим и повернул обратно.

Профессор протянул руку, пытаясь его удержать, но его ладонь пожали чьи-то холодные пальцы.

– Ч-что это? – нервно спросил Сурдинка, ив этот момент перед его глазами возник мерцающий скелет.

– Производство киностудии «Тракатанфильм»! – загробным голосом объявил он и, задрожав мелкой дрожью, рассыпался в прах.

На смену ему в глубине пещеры появился огромный фосфоресцирующий пес. Он приблизился к окаменевшим от ужаса разведчикам и, отвратительно дыша на них чесноком, стал свирепо вращать глазами.

– Колите, Дон, колите! – воскликнул Сурдинка, прикрываясь портфелем, как щитом, но Тирляля был не в силах поднять отяжелевшую шпагу.

Вдруг над их головами пронесся душераздирающий вопль, и под сводами подземелья вспыхнули два рубиновых пятна. Они мирно порхали над кибертонцами – все ниже и ниже, все ниже и ниже, но Айя, Тирляля и Сурдинка сразу забыли о существовании пса: это были человеческие уши.

– Назад! – скомандовал Сурдинка изменившимся голосом. – Быстрее назад!

– Хе-хе-хе-хе-е-е!.. – раздался сзади издевательский хохот.

Отступать было некуда: со стороны входа шла, широко размахивая косой, сморщенная старуха в белом.

– Смерть! – облизал пересохшие губы Тирляля и медленно двинулся ей навстречу. «До-ре-ми-фа-соль-ля-си-до!» – звучало на высоких нотах сердце.

Когда противников разделяло несколько шагов, старуха неожиданно зашаталась. Неловко взмахнув косой, она ударила ею по собственной ноге и с жалобными стонами поскакала прочь.

– Знай Дона Кибертона! – крикнул ей вдогонку Тирляля. Он снова почувствовал себя большим и сильным. Что ему теперь пес? Что ему какие-то уши? – Посторонись, Айя! Посторонитесь, профессор!

Но что это? Рубиновые пятна опустились на шею пса и превратились в безобидный бантик. Чудовище, блаженно закрыв глаза, принялось вычесывать блох и сразу стало похожим на добродушную дворняжку. На его фоне проплыла снизу вверх дрожащая надпись: «Перерыв по техническим причинам».

Тирляля растерянно опустил шпагу. Значит, не от него убегала мерзкая старуха? И вдруг радостная догадка озарила его лицо.

– Айя, Айечка, неужели? Да, профессор? Это она?!

– Это Поки, мой Помощник кинозрителя, – улыбнулась Айя, защелкивая замок футляра. – Путь свободен, коллеги-разведчики!

А Неверьушамсвоим мчался тем временем по дну ущелья. Колючие ветви били его по лицу, но он не замечал боли. Подальше, подальше от этой проклятой пещеры! Никакая сила в мире не заставит его снова пойти той же дорогой!..

Выбежав к морю, Неверьушамсвоим тяжело опустился на камень. Ах, как он жалел, что ракетница осталась в профессорском портфеле! Он нежно погладил па шерсти свою волынку, и над пустынным побережьем понеслись дикие, унылые звуки.

Из прекрасного мира музыки его вырвало чье-то грубое прикосновение. Неверьушамсвоим оглянулся, и волынка выпала у него из рук. Над ним, как уходящая в небо башня, возвышалось металлическое существо с богатырской грудью и головой, растущей прямо из плеч. Левая рука существа заканчивалась пятью стальными пальцами, а правая – тяжелым чугунным молотом.

– Встать! – негромко приказало оно, и так как Неверьушамсвоим продолжал сидеть, подняло его левой рукой за шиворот.

Покачиваясь на ватных ногах, Неверьушамсвоим увидел второе существо, которое по внешнему виду ничем не отличалось от первого. «Двое на одного! – подумал он. – Многовато. Не справлюсь. К тому же каждое из них выше меня на голову…»

– Извиняюсь покорно, вы роботы? – спросил он вслух.

– Не роботы, а дроботы! – хором отчеканили оба существа. – Дроботы Его Логической Безупречности Тракатана!

– Не будете ли вы любезны проинформировать меня о драгоценном здоровье вашего повелителя? – льстиво улыбнулся Неверьушамсвоим, но дроботы вместо ответа проворно накинули ему на голову плотный чехол.

– За что? – в ужасе закричал Неверьушамсвоим. – Я ничего не сделал! Это не я!

– Вперед! – скомандовали дроботы, и Неверьушамсвоим двинулся туда, куда его подталкивали стальные руки.

Всю дорогу конвоиры хранили гробовое молчание. Даже ступали они неслышно – наверное, их стальные подошвы были подклеены резиной. Несчастного пленника долго гнали по крутой каменистой тропе, потом протащили вверх по лестнице и втолкнули в дверь.

– Пять дробь семь прибыл! Три дробь четыре прибыл! – приглушенно доложили дроботы.

– Вольно! – скомандовал кто-то хриплым шепотом. – Кто такой этот субъект?

– Подозрительная личность, господин Главный Нашептыватель!

– Является ли этот мохнатый предмет его собственностью?

– Так точно!

– Что делал субъект в момент задержания?

– Нарушал Параграф Первый!

– Снять с него чехол!

За большим письменным столом сидел, кривя резиновые губы, Грауэн. Перед ним лежали высокая черная фуражка и пистолет.

На фуражке тускло светился герб – змея, обвившаяся вокруг Луны.

– О, какая встреча! – удивленно прошеатал Грауэн. – Как это у вас говорилось: старый друг лучше, чем новый друг. Вы хорошо успели: завтра мы отправляемся на Кибертоншо… Но как вы сюда попали и почему шумели на этой ужасной штуковине? – Тут бывший владелец балагана брезгливо махнул рукой в сторону волынки.

– Я пал жертвой кибертонского террора, – произнес Неверьушамсвоим трагическим шепотом.

– Это очень интересно! Садитесь, пожалуйста, на стул! Так как же было ваше дело?

– Мое дело? – печально переспросил Неверьушамсвоим. – Мое дело было плохо. Помните ту ночь, когда вы любезно подвезли меня в автомобиле? На следующее утро меня схватили головорезы профессора Сурдинки. Мне было предъявлено обвинение в государственной измене. Суд приговорил меня к высшей мере наказания – к пожизненному просмотру научно-популярного фильма о разведении кроликов. Мне показывали этот фильм круглые сутки, с перерывами на сон и еду. Через два дня я знал всех кроликов в лицо. Через неделю я начал медленно сходить с ума. Однажды я воспользовался тем, что стража от скуки уснула, и бежал. На улице, к счастью, было темно. Пробираясь через пустырь, я увидел стоящий дирижабль. Кибертонцы имеют обыкновение кататься на нем по праздникам. Я забрался в кабину, запустил двигатель и взлетел. Спустя минуту подо мной было море. Самое страшное началось позже, когда я убедился, что бензина хватит ненадолго. К тому же дирижабль почему-то перестал меня слушаться. Вдруг я заметил внизу какойто остров. Раздумывать было некогда. С волынкой в руках я шагнул за борт и приземлился на ней, как на парашюте. Думая, что остров необитаем, я позволил себе по старой привычке кое-что исполнить. Но вскоре появились дроботы и принесли радостную весть, что я попал во владения глубоко уважаемого мною доктора Тракатана. Остальное, господин Грауэн, вам известно.