Королевич думает: «Что тут такое?» А она [дочка мачехи] все говорит, чтобы он не слышал [песню петушка]. Она подошла, чтобы сорвать яблок, доставала, доставала — не достала ни вина, ни яблок. А мачеха сердится. Если бы могла, застрелила бы того петушка, но не достает. И один день, и другой — все так же. Как только она подходит к колодцу, петушок тут же поет:

Королевич слушал, слушал и велел своему вознице:

— Сходи в баню и посмотри, кто там. Почему петух так поет?

Тот приходит, переворачивает корыто — та девушка лежит скрученная под корытом. Вся грязная, немытая. Тот сказал:

— Знаешь, есть девушка под корытом, но вся грязная, в саже.

— Ну, это ничего. Приведите ее сюда.

Пошли, привели. Ей велел:

— Умойся.

Она умылась.

— Теперь оденься.

Оделась — и прекрасная девушка! Очень красивая, приятная. А петушок:

Она нарвала яблок, дает королевичу, угощает. Тут вина зачерпнула.

А мачеха сердится! Он пригласил всяких палачей, которые наказывают плохих людей, и велел ее разодрать на куски и пустить [их] по ветру. Пускай ветер разнесет ее во все стороны.

К 3.1.0.12. + 3.1.0.13. / АТ 511. Эмилия Гончярене, 71 год, местечко Чебишкис, район Ширвинтос (родом из района Швянченис). Зап. и звукозапись расшифровала Бронислава Кербелите, 1959. LTR 3427/9/. Перевод на немецкий язык KLV 52.

Записано 100 вариантов самостоятельного сюжета, в котором падчерица выполняет два задания (вместо пакли принести рубашку; сорвать яблоко с яблони и зачерпнуть вина из колодца). Имеется 33 варианта соединений с другими сюжетами, в которых изображается падчерица / устраненная жена. Выполнение одного задания (прясть паклю) изображается в 38 вариантах самостоятельного сюжета и в 43 вариантах соединений с другими сюжетами. В большинстве текстов сказки сама корова превращает паклю в льняное полотно / в рубашку. В нескольких вариантах сиротка обращается к мифическому существу — искусной пряхе лауме (laumė).

Название мифического существа deivė вместо названия laumė не обнаружено в других текстах, записанных в обоих регионах, в которых жила рассказчица.

Были дед да баба, у них были три девушки и мальчик. Баба с дедом и говорят:

— Мы поедем в гости. Вы, дети, будьте дома, заложите двери и не ходите никуда.

Они сели и поехали. Девушки видят, что солнце светит, тепло, красиво. Они говорят:

— Вот сколько красивых цветов на лугу! Пойдем и нарвем!

И они пошли рвать цветы. Они рвали цветы у реки. Видят, что вода теплая. Старшая девушка сказала:

— Я пойду и умоюсь.

Она вошла в воду, стала купаться раздетая. Говорит:

— И вы разденьтесь, вода очень теплая.

Все разделись, рубашки положили на пригорке, а сами пошли купаться. Умывались, умывались.

Когда умылись, каждая вышла из воды. Вылезла — а на рубашке самой младшей девушки [лежит] уж. А она была самая красивая!

— Смотрите, что на моей рубашке! — говорит.

— Возьми и брось!

Она хотела взять — никак нельзя бросить ужа. Он говорит:

— Если будешь моей, выйдешь за меня замуж — отдам рубашку, а если не выйдешь замуж — не отдам.

Она плачет, горюет, не хочет сказать: «Выйду замуж». Она говорит:

— Отдай мне рубашку.

— Нет, — говорит, — не отдам. Если выйдешь за меня замуж, тогда отдам рубашечку!

Она плакала, плакала. Что делать? Старшая сестра говорит:

— Скажи, что пойдешь замуж, так он и отдаст рубашку! Чего ты плачешь?

[Она] могла бы идти без рубашки, но боится, чтобы мама не побила. Потом подошла и сказала:

— Пойду замуж. Отдай рубашку.

Он отдал рубашку, она надела, пришла домой — сидит в комнате и плачет. Эти веселые, а она все плачет. И ночь пришла, переночевали. На следующий день приехали отец с матерью. Смотрят, почему она такая грустная. Спрашивают старшую:

— Может быть, ты [ее] била?

— Нет, — говорит, — как будто не била.

Старшая сестра говорит:

— Мы ходили цветы собирать. И мы полезли в реку купаться. На ее рубашке был уж и сказал: «Если пойдешь за меня замуж — отдам рубашку, а если не пойдешь — не отдам». Пока не сказала: «Пойду замуж», — не отдал рубашку. Так она сказала; «Пойду замуж», — он отдал рубашку. Она теперь очень боится и плачет.

Мать говорит:

— Вот какая глупая! Кто же тебя отдаст за ужа! Не плачь, не бойся!

Прошло сколько лет, и уж собрался ехать за невестой. Он запряг коня в карету и едет.

Едет, едет, подъехал к мосту. Проехал по мосту. Уже и двор близко. У двора стоит береза, на ней сидит ворона. Ворона говорит:

— Уж-Беляк, что будет? Будет ли мне лента, будет ли мне платок? Когда будешь везти мимо, я скажу, невесту ли [ты] везешь, а если ничего не будет — я не скажу.

Он говорит:

— Будет.

— Это хорошо.

Он приезжает на двор, вылезает, стучит в дверь, говорит:

Дед с бабой шепчутся:

— Что делать? Кого же мы нарядим для него? Наряжай курицу!

Поймали белую курицу, нарядили, вынесли, посадили в карету. Он и везет. Привез в конец двора. На березе сидит ворона. Эта ворона и говорит ему:

Хорошо. Он выбросил курицу и думает: «Что здесь будет?» И снова возвращается, и опять стучит в дверь. Говорит:

Нарядили ему овцу. Он везет овцу. Подъезжает к концу двора, и опять ворона сидит на березе и говорит:

Он выбросил овцу и опять вернулся. Вернулся и снова стучит в дверь, говорит:

Ему нарядили ступу. Говорят: «Ступа ничего не скажет, так [он] ее увезет». Положили в карету — он и повез. Привез к березе. Ворона сидит на березе и опять говорит:

Он выбросил ступу и снова возвращается назад. Вернулся и говорит:

Девушка плачет. И родители плачут. И что тут делать?

— Ну, — говорят, — нарядим еще пестик.

Нарядили пестик, посадили ему — он везет пестик. Подъезжает к березе. Ворона опять говорит:

Он выбросил тот пестик. Рассерженный уж возвращается назад и сердито говорит:

Начали наряжать девушку. Она так плачет, родители плачут! Нарядили, вывели, посадили в карету. Уж везет ее по двору, подъехал к березе. Тогда воронка говорит:

Уж выбросил ленточку, выбросил платок. И они поехали к ужу домой. Он дал ей железные башмаки, дал кудель со щепками, с железками, со стружками.

— Когда сносишь эти башмаки и спрядешь кудель, тогда поедем к твоим родителям в гости.

Она пряла, пряла… И эти башмаки носила. И один год, и другой, и третий, а башмаки все еще крепкие и кудель еще не спрядена. И четвертый год. Что делать? Она сидит и плачет. К ней приходит соседка: