Приходит и говорит:

— Цапля, я вздумал на тебе жениться; поди за меня.

— Нет, долговязый, нейду за тебя замуж!

Пошел журавль домой. Тут цапля раздумалась:

— Зачем отказала такому молодцу: одной-то жить невесело, лучше за журавля пойду!

Приходит свататься, а журавль не хочет. Вот так-то и ходят они по сю пору один к другому свататься, да никак не женятся.

(Из сборника А. Н. Афанасьева «Русские детские сказки»)

етела ворона по-над морем, смотрит: рак ползет — хап его! И понесла в лес, чтобы, усевшись где-нибудь на ветке, хорошенько закусить. Видит рак, что приходится пропадать, и говорит вороне:

— Эй, ворона, ворона! Знал я твоего отца и мать — славные были люди!

— Угу! — ответила ворона, не раскрывая рта.

— И братьев и сестер твоих знаю: что за добрые были люди!

— Угу!

— Да все же хоть они и хорошие люди, а тебе не ровня. Мне сдается, что разумнее тебя никого нет на свете.

Понравились эти речи вороне; каркнула она во весь рот и упустила рака в море.

(В обработке А. Н. Толстого)

или-были петушок да курочка. Рылся петушок и вырыл бобок.

— Ко-ко-ко, курочка, ешь бобовое зернышко!

— Ко-ко-ко, петушок, ешь сам!

Съел петушок зернышко и подавился. Позвал курочку:

— Сходи, курочка, к речке, попроси водицы напиться.

Побежала курочка к речке:

— Речка, речка, дай мне водицы: петушок подавился бобовым зернышком!

Речка говорит:

— Сходи к липке, попроси листок, тогда дам водицы.

Побежала курочка к липке:

— Липка, липка, дай мне листок! Отнесу листок речке, речка даст водицы петушку напиться: петушок подавился бобовым зернышком.

Липка говорит:

— Сходи к девушке, попроси нитку.

Побежала курочка:

— Девушка, девушка, дай нитку! Отнесу нитку липке, липка даст листок, отнесу листок речке, речка даст водицы петушку напиться: петушок подавился бобовым зернышком.

Девушка отвечает:

— Сходи к гребенщикам, попроси гребень, тогда дам нитку.

Курочка прибежала к гребенщикам:

— Гребенщики, гребенщики, дайте мне гребень! Отнесу гребень девушке, девушка даст нитку, отнесу нитку липке, липка даст листок, отнесу листок речке, речка даст водицы петушку напиться: петушок подавился бобовым зернышком.

Гребенщики говорят:

— Сходи к калашникам, пусть дадут нам калачей.

Побежала курочка к калашникам:

— Калашники, калашники, дайте калачей! Калачи отнесу гребенщикам, гребенщики дадут гребень, отнесу гребень девушке, девушка даст нитку, нитку отнесу липке, липка даст листок, листок отнесу речке, речка даст водицы петушку напиться: петушок подавился бобовым зернышком.

Калашники говорят:

— Сходи к дровосекам, пусть нам дров дадут.

Пошла курочка к дровосекам:

— Дровосеки, дровосеки, дайте дров! Отнесу дрова калашникам, калашники дадут калачей, калачи отнесу гребенщикам, гребенщики дадут гребень, гребень отнесу девушке, девушка даст нитку, нитку отдам липке, липка даст листок, листок отнесу речке, речка даст водицы петушку напиться: петушок подавился бобовым зернышком.

Дровосеки дали курочке дров.

Отнесла курочка дрова калашникам, калашники дали ей калачей, калачи отдала гребенщикам, гребенщики дали ей гребень, отнесла гребень девушке, девушка дала ей нитку, нитку отнесла липке, липка дала листок, отнесла листок речке, речка дала водицы.

Петушок напился, и проскочило зернышко.

Запел петушок:

— Ку-ка-ре-куу!

(В обработке А. Н. Толстого)

или курочка с кочетком.

Пришли они в лес по орехи.

Кочеток залез на орешню орехи рвать, а курочке велел на земле подбирать.

Кочеток кидает, а курочка подбирает.

Вот кинул кочеток орешек и попал курочке в глазок.

Курочка пошла — плачет.

Едут мимо бояре и спрашивают:

— Курочка, курочка! Что ты плачешь?

— Мне кочеток вышиб глазок.

— Кочеток, кочеток! На что ты курочке вышиб глазок?

— Мне орешня портки разорвала.

— Орешня, орешня! На что ты кочетку портки разорвала?

— Меня козы подглодали.

— Козы, козы! На что вы орешню подглодали?

— Нас пастухи не берегут.

— Пастухи, пастухи! На что вы коз не бережете?

— Нас хозяйка блинами не кормит.

— Хозяйка, хозяйка! На что ты пастухов блинами не кормишь?

— А у меня свинья опару пролила.

— Свинья, свинья! На что ты у хозяйки опару пролила?

— У меня волк поросеночка унес.

— Волк! На что ты у свиньи поросеночка унес?

— Я есть захотел.

(Из сборника Н. К. Митропольской)

далекие времена жили-были курочка, мышка и тетерев. Однажды нашла курочка ячменное зерно и от радости даже раскудахталась:

— Нашла зерно, зерно нашла!.. Надо его смолоть! А кто понесет на мельницу?

— Не я, — сказала мышка.

— Не я, — сказал тетерев.

Нечего делать, взяла курочка зерно и понесла. Пришла на мельницу, смолола зерно.

— Кто домой муку снесет? — спросила.

— Не я, — сказала мышка.

— И не я, — сказал тетерев.

Нечего делать, взяла курочка муку и принесла домой.

— Кто хлеб замесит? — спросила курочка.

— Не я, — сказала мышка.

— И не я, — сказал тетерев.

Замесила курочка тесто, и печку затопила, и хлеб сама посадила в печь. Вышел каравай на славу: пышный да румяный. Курочка на стол его поставила и спрашивает:

— А кто есть его будет?

— Я, — крикнула мышка.

— И я, — крикнул тетерев.

И оба уселись за стол.

(В обработке А. Н. Толстого)

старика со старухой были паренек да девушка, петушок да курочка, пятеро овец, шестой — жеребец.

Прибежал к избушке голодный волк и завыл:

Старик, старик, отдай петушка да курочку, а то съем старуху!

Жалко стало старику петушка да курочку, но — делать нечего — отдал их волку.

На другой день волк опять прибежал:

Старик, старик, отдай овечек, а то съем старуху!

Жалко стало старику овечек, а старуху еще жальче, — отдал он волку овечек.

На третий день прибежал волк:

Старик, старик, отдай жеребца, а то съем старуху!

Отдал старик жеребца. Волк наутро опять прибегает:

Старик, старик, отдай паренька да девушку, а то съем старуху!

Старику так жалко стало паренька да девушку, схватил он кочергу и давай возить волка. Бил, бил, покуда у того брюхо не лопнуло, и выскочили оттуда жеребец, а за ним пятеро овец, а за овечками и петушок с курочкой.

(В обработке А. Н. Толстого)

или-были на одном дворе козел да баран; жили промеж себя дружно: сена клок и тот пополам. А коли вилы в бок — так одному коту Ваське! Он такой вор и разбойник, каждый час на промысле, и где что плохо лежит, так у него брюхо болит.

Вот лежат себе козел да баран и разговаривают. Откуда ни возьмись — котишко-мурлышко, серый лбишко, идет да таково жалостно плачет.

Козел да баран его спрашивают:

— Кот-коток, серенький лобок, о чем ты плачешь, на трех ногах скачешь?

— Как мне не плакать? Била меня хозяйка, уши выдирала, ноги приломала да еще и удавить обещала.

— А за какую вину такая тебе погибель?

— А за то мне погибель, что сметанку слизал!

И опять заплакал кот-мурлыка.